аа аааааааа ЧАСТЬ III. МЕЖДУ ФАШИЗМОМ И КОММУНИЗМОМ

 

Александр Север КРАСНЫЕ В НСДАП

 

 

Социалистическая составляющая присутствовала в идеологии НСДАП с самого ее основания. Можно сказать, что изначально это была партия с четко выраженными ленвыми, рабочими тенденциями. По крайней мере, центральнный партийный орган НСДАП (в то время это был еще лМюнхенер беобахтер╗) писал 31 мая 1919 года относительнно требований текущего момента, что лони укладываются в рамки требований других левых партий╗.

Особенно сильны социалистические тенденции среди нацистов были в начале 20-х годов XX "века на Северо-Запанде Германии, в Рурской области, в Гамбурге - важных индунстриальных центрах с многомиллионным рабочим классом, где образовалась фактически полусамостоятельная национал-социалистическая организация, центр которой находилнся в Гамбурге. О радикализме этой группы свидетельствует хотя бы такое высказывание ее лидера, гамбургского гауляйтера, Альберта Фолька: лВвиду того, что рабочие чувствуют себя носителями переворота ноября 1918 года, более того - рассматривают новый государственный строй как успех своних усилий, мы никогда не завоюем их доверия, если будем приписывать нужду и унижения только революции╗. А ведь на Юге, в Баварии, на проклятьях в адрес Ноябрьской ревонлюции строилась вся нацистская пропаганда.

Однако в качестве фракции, конкурирующей в борьбе за власть в НСДАП с мюнхенским руководством, левонацистское направление оформилось лишь в середине 20-х годов. Бесспорными и наиболее известными лидерами этого течения стали братья Грегор и Отто Штрассеры. Интересно, что пришли они в НСДАП фактически, что называется, с лпротивоположных сторон баррикады╗ - Отто слева, а Грегор - справа.

Старший, Грегор (1892-1934), владелец аптеки в Ландсхуте (Бавария) и обер-лейтенант Первой мировой войны, сформировал в своем городе лфрайкор (добровольческий корпус) Ландсхут╗ - одно из многочисленных реакционных милитаристских формирований того времени, принял учаснтие в лкапповском путче╗ в Баварии. В феврале 1920 года (незадолго до путча) он влил свой лфрайкор╗ в СА, тем санмым создавая первое формирование штурмовиков за преденлами Мюнхена. Он же создает в Нижней Баварии партийнную группу НСДАП и становится за это первым гауляйтером партии - ее руководителем в Нижней Баварии.

В это время младший брат, Отто (1896-1974), бывший лейтенант, а затем студент экономики в Берлине, вступает в СДПГ и становится сотрудником ее центрального органа, газеты лФорвертс╗, командиром трех лкрасных сотен╗ в ранбочем пригороде Берлина Штеглиц, которыми он командунет при подавлении все того же лкапповского путча╗ в марте 1920 года. Вскоре, однако, он демонстративно выходит из партии в знак протеста против разоружения революционного рабочего класса и нарушения правительственного обещания о роспуске лфрайкоров╗.

Очень быстро Грегор Штрассер становится вторым, после Гитлера, человеком в нацистском движении, одним из самых популярных ораторов. В начале 1925 года Гитлер поручает ему создание парторганизаций на Севере и Западе Германии и наделяет полной свободой действий. Грегор Штрассер сразу же обращается за помощью к брату. Тот еще в конце 1923 года вступает в НСДАП (партийный билет №25239) и становится его ближайшим помощником и главным пропагандистом его идей. В течение нескольких месяцев братья едва ли не с нуля повсеместно за пределами Баварии создают на Севере и Занпаде страны ячейки НСДАП, благодаря чему эпицентр влиянния партии заметно переместился из крестьянской Баварии на индустриальный Северо-Запад.

Отто Штрассер сразу же занялся выработкой новой пронграммы (взамен гитлеровских л25 пунктов╗) и превращением северных и западных организаций НСДАП в проводников своих идей. Пользуясь предоставленной ему свободой дейнствий, Грегор Штрассер назначает гауляйтеров по собственнному усмотрению, практикует демократические выборы рунководителей среднего и низового звена, благодаря чему больншая часть гауляйтеров, за исключением южногерманских, были сторонниками братьев. В итоге внутри НСДАП образонвалось направление, представленное северогерманскими организациями и отличное от лмюнхенского руководства╗.

Наибольшую поддержку Штрассерам оказывали гауляйтеры Аксель Ринке и Карл Кауфман (Рейнланд-Норд), Эрих Кох, Франц Пфеффер фон Саломон, Йозеф Вагнер (Вестфалия), Эрих Розикат и Гельмут Брюкнер (Силезия), Карл Рёвер (Ольденбург), Мартин Мучман и Хельмут фон Мюкке (Саксония), Йозеф Бюркель (Рейнпфальц), Эрнст Шланге (Берлин), Хинрих Лозе (Шлезвиг-Гольштейн), Теодор Вален (Померания), Фридрих Гильдебрандт (Мекленбург) и другие.

Ближайшим помощником и идеологом братьев является выходец из рейнской рабочей семьи, член НСДАП с 1923 года, доктор Йозеф Геббельс. Прошедший жестокую школу жизни, обладавший несомненными способностями, он явился настонящей находкой для Грегора. Показательно, что Геббельс, прежнде чем окончательно примкнуть к нацистам, довольно долго колебался между ними и Компартией Германии (КПГ), в его окружении той поры было много коммунистов. Именно Гебнбельс стал редактором журнала лНационал-социалистише брифе╗, главного теоретического органа левого, социалистинческого крыла, и секретарем Грегора Штрассера.

Последний между тем не терял времени зря и уже 10-11 сентября 1925 года на совещании двоих сторонников в Хагене провозгласил образование лРабочего содружества северо- и западногерманских гауляйтеров НСДАП╗, поручив управнление его делами Геббельсу. Теоретическим органом лРабоченго содружества╗ стали вышеупомянутые лНационал-социалистише брифе╗, выходившие с 1 октября 1925 года. Геббельс в своих дневниках называл их лоружием борьбы против скленротических бонз в Мюнхене╗ и провозгласил Грегора Штраснсера лсилой, противостоящей бонзам╗. Задачу лРабочего сондружества╗ Геббельс видел в том, чтобы лусилить значение собственной позиции в национал-социалистическом движеннии и выработать альтернативу пагубному мюнхенскому нанправлению╗. В своем журнале он первым делом открыл диснкуссию по рабочему вопросу, продолжавшуюся до 1930 года.

Таким образом, уже в конце 1925 года возникла сплоченнная, организованная оппозиция по отношению к гитлеровнскому руководству НСДАП. Причем оппозиция эта открынто рекламировала себя в качестве левой фракции партии и проводила свою, отличную от гитлеровского руководства в Баварии линию как по второстепенным, тактическим (поддержка КПГ во время референдума о конфискации собственнности князей), так и по принципиально важным, стратегинческим вопросам (требование создать свой боевой лнацистский╗ профсоюз). Эта оппозиция собирала членские взнонсы от входивших в нее земель - лгау╗ (Саксония, Силезия, Вюртенберг, Баден в их числе), их гауляйтеры получали от руководства оппозиции руководящие циркуляры.

В чем же состояли идеологические расхождения между левой фракцией и гитлеровской группой? Штрассеровцы выступали за социализм, но не за реформистский лсотруднничающий с капиталом социализм СДПГ╗ и не за лантинанциональный социализм КПГ╗, а за лнациональный социанлизм╗. Этот их лнемецкий социализм╗ носил в соответствии с национальными традициями явно выраженный этатистский характер. Наиболее точную и лапидарную формулировнку дал Геббельс в своей статье 1 сентября 1925 года в центнральном органе НСДАП лФёлькишер беобахтер╗ - лБудунщее принадлежит диктатуре социалистической идеи в госундарстве╗. В ней Геббельс, главный теоретик левой фракции, пропагандировал национально ориентированный революцинонный социализм, который через абсолютизацию идеи тонталитарной власти, идею мощного государства, разумеется пролетарского государства, ревизовал интернационалистснкий марксизм. Интересно, что и Компартия Германии (КПГ) стала выдвигать внешне схожие лозунги пятью годами понзднее, причем немедленно была подвергнута за них жестончайшей критике со стороны Льва Троцкого.

Именно в этом смысле (борьба за немецкий лнационал-социализм╗) следует понимать заявление Грегора Штрассенра, что идеалом для него являются Август Бебель и вообще немецкое социал-демократическое движение до Первой мировой войны. С КПГ его разделяла полная финансовая и политическая зависимость компартии от Москвы и наличие в ней большого числа евреев, особенно в ее руководстве.

Основными политическими требованиями Грегора Штрассера в это время являлись:

высокие промышленные и аграрные пошлины;

автаркия народного хозяйства;

самое интенсивное обложение посреднических прибылей;

корпоративное построение хозяйства;

борьба против лжелтых╗ профсоюзов;

революционная оборона (читай - наступление) в союзе с СССР против империалистов Запада.

По последнему пункту он писал в передовице лФёлькишер беобахтер╗: лМесто Германии на стороне грядущей России, так как Россия тоже идет по пути борьбы против Версаля, она -союзник Германии╗. Свой внешнеполитический курс Грегор Штрассер навязывал всей партии, и лвосточная политика╗ НСДАП, в отличие от курса Гитлера на союз с Италией, сохранялась вплоть до 1930 года, причем диктовалась она не просто антиверсальскими резонами, корни лежали глубже. Так, Гебнбельс в своей весьма характерно названной статье лБеседа с другом - коммунистом╗, помещенной в лФёлькишер беобахтер╗, пишет: лМне нет необходимости разъяснять своему другу-коммунисту, что для меня народ и нация нечто иное, чем для красннобая с золотой цепочкой от часов на откормленном брюшке. Руснская Советская система, которая отнюдь не доживает послендние дни, тоже не интернациональна, она носит чисто национнальный русский характер. Ни один царь не понял душу русского народа, как Ленин. Он пожертвовал Марксом, но зато дал Роснсии свободу. Даже большевик-еврей понял железную необходинмость русского национального государства╗. Интересно здесь то в первую очередь, что написано это в 1925-м, а не, допустим, в 1939 году и относится к Ленину, а не к Сталину.

Показательно также, что Штрассер решительно выступал против антибольшевизма, так как считал его лклассическим примером искусной работы капитализма: ему (капитализму. - Авт.) удается запрячь в свою борьбу против антикапиталиснтического большевизма и такие силы нации, которые не имеют ничего общего с капиталистической эксплуатацией╗.

Как более динамичная, растущая сила в НСДАП, левая фракция вполне естественно стремилась к тому, чтобы ее программа была принята всей партией. 22 ноября 1925 года на конференции лРабочего содружества╗ в Ганновере, на которой были представлены одиннадцать гау, среди прочих присутствовали такие влиятельные гауляйтеры, как Эрих Кох (Рур), Йозеф Вагнер (Вестфалия), Хинрих Лозе (Шлезвиг-Гольштейн), Хельмут Брюкнер (Силезия), Фридрих Гильдебрандт (Мекленбург), Карл Кауфман (Рейнланд-Норд), Франц Пфеффер фон Саломон (Вестфалия), Эрнст Шланге (Берлин), Бернхард Руст (Ганновер), Карл Рёвер (Ольденбург), Йозеф Тербовен, Роберт Лей (Кёльн) и ряд других.

Грегор Штрассер открывает дискуссию по вопросам партийной программы. Он представляет проект Отто Штрассера и поручает Геббельсу и Карлу Кауфману разработать еще один вариант программы. И декабря 1925 года проект Отто Штрассера рассылается для ознакомления во все гау, входянщие в лРабочее содружество╗, с просьбой обсудить и высканзывать свое мнение. Он конкретизировал старую гитлеровскую программу л25 пунктов╗, дополнив ее в тех частях, которые касались социальных вопросов, в особенности положенния рабочего класса, - предусматривалось установление нонвых экономических отношений, экспроприация промышленного капитала, с передачей 30% акций всех промышленных акционерных обществ в собственность рейха, а 10% - рабончим этих же предприятий, причем последним гарантированлась такая же доля при распределении доходов и места в нанблюдательных советах. Еще более радикальной была програмнма в отношении сельскохозяйственных рабочих - предусматривалась экспроприация помещичьей земли и раздача ее им.

24 января 1926 года в Ганновере на квартире местного гауляйтера Бернхарда Руста состоялась третья конференция лРабочего содружества╗ с участием гитлеровского эмиссара Готфрида Федера. На ней обсуждается штрассеровская пронграмма, причем левые нацисты были полны решимости отнстаивать свой курс. Так, Бернхард Руст заявил, что Гитлер северо-западным партийным организациям лне указ╗, лу нас нет папы - как решило большинство, так и будет╗ (интенресна религиозная подоплека этой фразы. Очевидно, поднсознательно лсеверяне╗-протестанты испытывали неприязнь к католическому мюнхенскому руководству), Фридрих Гильдебрандт, гауляйтер Мекленбурга, воскликнул: лДолой мюннхенских реакционеров! Долой прислужников князей!╗ (сам Гильдебрандт был лидером местного национал-социалистинческого союза сельскохозяйственных рабочих и одним из наиболее радикальных сторонников братьев Штрассеров). А доктор Геббельс договорился даже до того, что предложил лисключить мелкого буржуа, Адольфа Гитлера из НСДАП╗. Однако пойти на разрыв участники конференции не решились, отложив развязку на 14 февраля 1926 года, дату наменченного руководством НСДАП совещания в Бамберге.

Следует отметить, что среди гауляйтеров Северо-Запада не было полного единодушия. Всегда существовала лбольншая пестрота взглядов╗. Наряду с лведущим социалистом╗ в НСДАП Грегором Штрассером здесь был поддерживающий Гитлера Роберт Лей, который лпо-человечески чувствовал положение рабочих╗, однако его лсоциализм╗ был лродственнен классическому идеалу гуманности╗, и Эрих Кох - лодин из решительнейших социалистов╗, которого от КПГ отденлял лишь его антисемитизм.

В этой ситуации Гитлер, мастер закулисных партийных манхинаций, хорошо подготовился к предстоящему столкновению.

Назначая конференцию в Бамберге, он хорошо понимал, что в связи с отсутствием средств многие лсеверяне╗ на нее приехать не смогут - так и вышло. Денег на билет смогли набрать тольнко для Геббельса. Сам Грегор Штрассер приехал бесплатно, как депутат рейхстага. В то же время Гитлер сумел собрать максимальное число своих сторонников, их были не десятки, как на конференции в Ганновере, а сотни. Фюрер публично разорвал программу Штрассера и объявил, что конференция в Ганновенре была незаконной. Выступил также Готфрид Федер, но критиковавший лбольшевистские тенденции╗ в программе штрассеровцев. Но леворадикальный проект Отто Штрассера не обнсуждался на конференции - сам же Грегор Штрассер отозвал его, чувствуя неравенство сил. Иуда Геббельс поддержал Гитленра, так как тот произвел на него неизгладимое впечатление. Отныне, особенно после того, как 26 октября 1926 года Гитлер назначил его гауляйтером Берлин-Бранденбурга, он проводил свою собственную политику, фактически расколов левое крынло на две части. Группа Штрассера никогда не смогла простить Геббельсу этой лнеслыханной измены своим друзьям╗, как вынразился гауляйтер Рура Франц Пфеффер фон Саломон.

Произошли и другие кадровые перестановки, коснувшинеся прежде всего пролетарского Рура - оплота левых нацинстов. Тот же Пфеффер переехал в Мюнхен, став руководитенлем местных лштурмовиков╗ (СА). Карл Кауфман переведен гауляйтером в Гамбург, а Эрих Кох (будущий палач Украинны) - в Восточную Пруссию.

Закрепляя свою победу, Гитлер разослал 1 июня 1926 года из Мюнхена директиву о роспуске лРабочего содружества╗. В партии был введен принцип фюрерства, отныне гауляйтеров назначал сам Гитлер, демонстративно была провозгланшена неизменность первой программы партии (так называнемых л25 пунктов╗), которой, кстати говоря, Гитлер не очень дорожил, считая ее устаревшей.

Однако полного разгрома штрассеровской фракции не произошло. Левые сопротивлялись. 1 марта 1926 года, сразу после бамбергского поражения, братья Штрассеры основанли в Берлине издательство лКампфферлаг╗ и развернули широкую пропагандистскую кампанию. Начались обмены любезностями. Весьма характерна была появившаяся в это время статья Эриха Коха, в которой ни разу не упоминался Йозеф Геббельс, но рассказывалось на исторических применрах о гнусности, коварстве и ничтожестве всякого рода канлек и уродцев, занимавшихся политической деятельностью.

Гораздо более серьезным делом, нежели газетные уколы, был созыв в июле 1926 года под нажимом левых специальнной конференции партии по вопросу о создании своего нанцистского профсоюза. И хотя от штрассеровцев им так и не удалось добиться создания боевой рабочей организации, в следующем, 1927 году на Нюрнбергском партийном съезде они вновь выдвинули свои лпролетарские╗ требования, прондолжая на страницах контролируемой левыми нацистами печати (лНационал-социалистише брифе╗, лРейхсварт╗) оживленную дискуссию по этому вопросу. При этом полнонстью игнорировалась антипрофсоюзная позиция Гитлера, изложенная в лМайн кампф╗. Лидер столичной парторганинзации Геббельс, который хотя переметнулся в организацинонном плане на сторону фракции Гитлера, все же длительнное время сохранял свои левые убеждения. Он решительно выступал в поддержку забастовочной борьбы. В своей статье лСтачка╗, помещенной в издаваемой им газете лАнгриф╗ 10 февраля 1930 года, он приветствовал забастовки как среднство борьбы против лсистемы╗ и лплохих капиталистов╗.

В 1927 году под его влиянием появилась первая нацистская. группа на крупном предприятии - это был лнационал-социанлистический союз избирателей╗ на заводе лБерлинер Кнорр-Брамзе А.Г.╗, переименованный вскоре в лНационал-социалинстический Боевой Рабочий Союз╗. Вслед за этим одна за друнгой стали появляться подобные организации на крупнейших предприятиях (заводы Сименса, Борзига, лАЭГ╗, Берлинское транспортное общество лФауг╗ и т. д.). В конце 1928 года их было свыше пятидесяти. Главным их организатором являлся энергичный и талантливый 23-летний заместитель Геббельса по руководству берлинской парторганизацией Рейнгольд Мухов и его помощники Вальтер Шуман и Иоганн Энгель. Созданвая свою организацию по принципу производственных ячеек, Мухов копировал опыт КПГ. Он писал: лГлавной задачей... явнляется превращение рабочих в правящий слой нового государнства╗. В конце концов Гитлер вынужден был смириться, и на Нюрнбергском съезде 1929 года было принято решение создать свою общегерманскую рабочую организацию.

1 мая 1930 года - день официального провозглашения НСБО - Национал-социалистической организации произнводственных ячеек. Именно в это время НСДАП резко усинливает свое влияние среди рабочего класса. На выборах 1930 года за нее голосовали 2 миллиона рабочих, 200 тысяч рабочих состояли в СА. Среди членов НСДАП их доля достигала 28% (почти в два раза больше, чем доля рабочих, состоящих в КПГ; коммунистов недаром называли партией безработных).

Помимо борьбы по профсоюзному вопросу, штрассеровцы наращивали свою пропагандистскую работу. Во второй половине 30-х годов издательство братьев Штрассеров лКампфферлаг╗ начинает выпускать массовым тиражом восемь журналов и газет, самая крупная из которых - лБерлинер арбайтер цайтунг╗. Вместе с ней в марте 1926 года начинает выходить лДер Национале социалист╗, а вслед за ними лСаксишер беобахтер╗ и два журнала - лНационал-социалистише брифе╗ и лФауст╗. Через эти газеты и журналы штрассеровцы ведут нападки на представителей крупного капитала, особенно на Шахта, что вызывает новые санкции со сторонны Гитлера - 23 апреля 1927 года он лишает главный рупор левых, журнал лНационал-социалистише брифе╗, статуса официального органа партии, оставляя за ним право печантать лишь дискуссионные материалы и научные публикации.

Не все левые нацисты сдались после Бамбергской коннференции в феврале 1926 года без боя, как братья Штрассеры. Довольно большая группа революционных нацистов во главе с лХейнцем╗ (Карл Гвидо Оскар) Хауенштайном, Фринцем Канненбергом и Эрихом Тиммом выступила тогда пронтив Гитлера и 15 сентября 1926 года была исключена из партии. После закулисных переговоров с Отто Штрассером, который в тот момент отказался последовать за ними, эта группа 24 ноября 1926 года провозгласила создание Незавинсимой Национал-социалистической партии Германии (УНСПД) и ее боевой организации - лСоюза друзей Шлагетера╗ (аналог СА). В ее создании приняли участие преднставители левых нацистов Берлина, Халле и Лейпцига. УНСПД выпускала свой орган в Дрездене - еженедельную газету лДойче фрайхат╗ и насчитывала 1,5 тысячи членов. Идеологически группа базировалась на признании тезисов о народном социализме и провозглашения Великогерманской Советской республики, достижимой в результате класнсовой борьбы, социализации частной собственности, социнальной и национальной революции.

В начале 1927 года УНСПД обратилась с призывом к лтонварищам из Союза красных фронтовиков╗ (РФК - военизинрованная организация Компартии), в котором предлагала венсти совместную борьбу против общих врагов - капиталистов и сторонников лбуржуазного╗ фашизма, так как многие цели и классовые позиции обеих организаций совпадают.

Не получив широкой поддержки среди рабочих, органинзация в конце 1927 года распалась, большинство ее членов вернулось в НСДАП, занимая по-прежнему крайне левые понзиции в ней и активно действуя в руководстве НСБО (органнизация национал-социалистических производственных ячеек) и штурмовиков (СА).

К этому времени в результате резкого роста НСДАП и ее электората, причем именно на Севере и Западе Германнии, влияние самого Грегора Штрассера в партии и позинции его фракции резко улучшились. Этому способствонвал и переход в НСДАП ряда представителей революционного крыла, долгое время конкурировавшей с ней пранворадикальной лНемецко-фёлькишеской партии свобонды╗, в частности ее депутатов в рейхстаге Эрнста Графа цу Ревентлова, Константина Хирля, Вильгельма Кубе и Франнца Штёра. Ревентлов со своей газетой лРейхсварт╗ станонвится наряду с Отто Штрассером главным пропагандистом и идеологом левых нацистов. Выступая на Нюрнбергском съезде партии в августе 1927 года, он заявил: лМы не должны забывать, что мы национальные социалисты, и поэтонму никогда не должны проводить такую внешнюю политинку, которая служит или могла бы служить капиталистичеснким интересам╗. Константин Хирль по поручению Гитлера создает и возглавляет в Мюнхене 2-й организационный отдел партии. В его рамках действует лотдел экономичеснкой политики╗ - один из бастионов левых, возглавляемый Отто Вагенером, близким другом братьев Штрассеров. Роль этого отдела особенно возросла после того, как в июне 1932 года Грегор Штрассер был назначен Гитлером имперским оргсекретарем НСДАП.

Штрассеровцы и в конце 20-х годов, как уже указывалось, продолжали пропаганду своих левых, социалистических идей, как будто и не было поражения в Бамберге. Так, в свонем очередном проекте правительственной программы, конторый они пытались навязать всей НСДАП в 1929 году, Отто Штрассер писал: лНСДАП является социалистической партией. Она знает, что свободная германская нация может возникнуть лишь путем освобождения трудящихся масс Германии от всяческих форм эксплуатации и угнетения. НСДАП является рабочей партией. Она стоит на точке зрения класнсовой борьбы трудящихся против паразитов всех рас и вероисповеданий╗. Далее он разъяснял, что партия выступает за лнародное советское государство╗, и повторял известный тезис о лреволюционной обороне против империалистичеснких государств в союзе с СССР╗.

В июне 1927 года в лНационал-социалистише брифе╗ была напечатана большая программная статья Дитриха Клакгеса, ставшего позднее ближайшим сподвижником Отто Вагенера по лотделу экономической политики╗, - лЧего хочет национал-социализм╗. В ней Клактес в негативных тонах расписывал лгосподство либерально-капиталистического государства и экономическую монархию╗, давал резкую кринтику капитализма, который лпланомерно злоупотребляет собственностью на средства производства, отдал богатство и собственность в руки хапуг╗, а создателей материальных ценностей лповерг в нищету и беды╗. лЭто капитализм, подавив сознательный труд, лишил нацию мира внутри странны и сделал безоружной для отражения нападения извне╗. В подобном духе продолжал выступать и лидер левых Грегор Штрассер: лМы социалисты. Мы враги, смертельные враги нынешней капиталистической системы╗.

В мае 1929 года пресса штрассеровского издательства лКампфферлаг╗ в союзе с прессой компартии в рамках пропаганндистской кампании против подписания репарационного лпланна Юнга╗ выступила с резкой критикой традиционных союзнников НСДАП из правоконсервативного и лсоциал-революнционного╗ лагеря (Немецкой национальной народной партии Гутенберга, лСтального шлема╗ и т.п.). Брошенное им штрассеровцами обвинение в том, что они являются лподручными американского финансового капитала╗ и поэтому предпочинтают союз лмежду германской и американской буржуазией своей связи с судьбой нации╗, полностью совпадало с аналонгичными обвинениями тех же сил со стороны КПГ.

Критикуя гитлеровское руководство за отказ от революнции, за соглашательство с клерикалами и монархистами, за коррупцию и зависимость от капитала и правых, за принянтие в партию принца Августа-Вильгельма, за участие в коанлиционном правительстве Тюрингии, штрассеровское крынло партии стремилось лоткрыть путь для социалистических преобразований в Германии╗ путем лотрыва╗ Гитлера от его союзников из правого лагеря.

На базе борьбы против союза с крупным капиталом и пранвыми партиями лрешительно социалистическое левое крыло НСДАП╗ вновь консолидируется и ведет свою пропаганду лприблизительно в стиле КПГ╗. Показателен конфликт в рунководстве саксонской парторганизации. Когда на выборах 1929 года нацисты получили здесь достаточно мест для того, чтобы создать коалиционное правительство, лидер фракции НСДАП капитан-лейтенант в отставке Хельмут фон Мюкке направил 29 июня того же года письмо Гитлеру, в котором предлагал создать это правительство в коалиции с КПГ и СДПГ. Гитлер решительно отверг этот план, настаивая на коналиции с правыми. Он сместил фон Мюкке и назначил лиденром фракции его личного врага капитан-лейтенанта в отставнке Манфреда фон Киллингера. В ответ на это фон Мюкке 10 июня вышел из партии, обвинив ее в том, что она лпродалась капиталистам╗, и устроил скандал в прессе, разоблачив роль фабриканта и гауляйтера Саксонии Мартина Мучмана.

Можно согласиться с Альфредом Розенбергом, что веснной 1930 года левые нацисты, коммунисты и левые социал-демократы были малоразличимы, лпредставляли революцинонное движение в Германии╗.

1 августа 1929 года Отто Штрассер опубликовал в лНационнал-социалистише брифе╗ свои знаменитые л14 тезисов гернманской революции╗, дав старт очередному наступлению ленвых на старую программу партии. По крайней мере половина этих тезисов носила ярко выраженный антикапиталистичеснкий характер и могла, с таким же успехом, принадлежать КПГ.

В апреле 1930 года верная своей антикапиталистической линии группа Штрассера, как она это делала и раньше, реншительно поддержала забастовку саксонских металлистов, требуя при этом боевого сотрудничества с КПГ. Все это вызнвало крайне негативную реакцию группировавшегося вокнруг Германа Геринга правого крыла НСДАП. Геринг выразил протест против деятельности издательства лКампфферлаг╗ и потребовал передать издательство руководству нацистской партии. Этого хотел и Гитлер. Можно согласиться с тем мненнием, что в этот период он стремился убедить буржуазные силы, занимавшие командные высоты в Веймарской республике, особенно руководителей рейха и экономики, в своей лояльности. При всех обстоятельствах он должен был поменшать тому, чтобы социалистическое крыло его собственной партии испортило этот лгешефт╗. 21 мая 1930 года состоянлись переговоры Гитлера с братьями Штрассерами в берлиннском отеле лСан-Суси╗, во время которых Гитлер предложил Отто (владельцу издательства) выкупить его, предлагая в обнмен мандат депутата рейхстага, на что тот ответил категоринческим отказом. В данной ситуации Отто рассчитывал на предварительную договоренность с Ревентловом, Кохом и другими своими единомышленниками, которые обещали ему в случае конфликта выйти из партии и создать по принмеру 1926 года Независимую НСДАП, в нее обещали встунпить многие националистические, лсоциал-революционнные╗ группы вне НСДАП, разделявшие л14 тезисов╗ Отто, например лнационал-большевистская╗ группа лРеволюцинонных национальных социалистов╗ Карла Отто Петеля.

Однако Гитлер не дал времени на организацию, объединнение и перегруппировку сил левых нацистов. По его принказу берлинский гауляйтер Йозеф Геббельс, который до сих пор, несмотря на лбамберское предательство╗, продолжал лавировать между обеими фракциями, дает распоряжение принять организационные меры против штрассеровских изданий и лидеров штрассеровцев.

4 июля 1930 года, спустя четыре дня после бурного сонбрания членов партии берлинской гау, на котором Геббельс зачитал письмо Гитлера с требованием лочистить гау от этих элементов╗, Отто Штрассер с группой ближайших соратнинков выходит из партии, опубликовав в прессе своего издантельства манифест лСоциалисты покидают НСДАП╗. Спуснтя несколько дней появился другой программный манифест, лМинистерские кресла или революция?╗. Эти документы в значительной мере способствовали тому, что уже существеннно позднее широко распространилась легенда о полном отнказе НСДАП в 1930 году от левой ориентации, поражении левого крыла в ней. Это не совсем так. Ведь в 1930 году ни Эрнст Граф цу Ревентлов, ни Эрих Кох, ни Отто Вагенер, ни тысячи других левых нацистов из партии не вышли (не гонворя уже о самом Грегоре Штрассере), рассчитывая, как и в 1926 году, продолжить борьбу с Гитлером внутри партии. Какое-то время казалось, что они и на этот раз оказались правы - в июле 1932 года, как уже отмечалось, Грегор Штраснсер, отмежевавшийся в свое время от брата, был назначен имперским оргсекретарем НСДАП. Это была, однако, как показали последующие события, пиррова победа.

После ухода революционно ориентированной группы Отто Штрассера лдаже самые недоверчивые из капиталиснтов перестали считать НСДАП партией левых╗. В нее оконнчательно поверила и мелкая буржуазия, которая лв любой стране ничего не боится так сильно, как потери своего общественного статуса путем превращения в рабочих╗.

В группе Отто Штрассера, вышедшей из партии 4 июня 1930 года, было поначалу всего 25 человек, в основном из пролетарского берлинского района Нойкёльн. Вскоре к ним присоединилось несколько сот руководящих функционеров НСДАП. Среди них бывший вожак лфрайкора╗ и руководинтель кюстринского путча лчерного рейхсвера╗ в октябре 1923 года майор Эрнст Бруно Бухруккер, руководитель бранденбургской лшколы национал-социалистских фюреров╗ Вильнгельм Корн, сотрудник лКампфферлаг╗ Герберт Бланк, силезский руководитель лРеволюционного крестьянского движенния╗ Рихард Шапке, заместитель гауляйтера НСДАП Бранденбурга Рудольф Рем и гауляйтер Мекленбурга Фридрих Гильдебрандт, впрочем, последний вскоре вернулся к Гитленру. Эта группа называла себя поначалу Революционной рабончей партией - Оппозиционной или НСДАП-Оппозиционной, по аналогии с отколовшейся годом раньше от КПГ фракнцией лправых╗, так называемой КПГ/О. Это было не случайнно - Отто Штрассер и его друзья были сторонниками сблинжения с компартией, а после принятия последней 24 августа 1930 года национально ориентированной лПрограммы нацинонального и социального освобождения германского народа╗ полностью с ней солидаризовались. Любовь не была взаимнной, Компартия Германии (КПГ) с самого начала враждебно отнеслась к группе Отто Штрассера, объявив ее даже более вредной и опасной, чем сама НСДАП. Впрочем, так же она отнеслась и к левосоциалистической САП (Социалистичеснкой рабочей партии), более опасной, по мнению патентованнных наследников Карла Маркса и Розы Люксембург, чем СДПГ. В списке лврагов народа╗ группа Отто Штрассера заняла, таким образом, лишь пятое место, после авторитарного (лфашистского╗) правительства канцлера Генриха Брюнинга - это был лглавный фашист╗, САП, СДПГ, консервативных националистов, опережая, однако, по вредности лантикапиталистическую╗ (по терминологии лРоте Фане╗) НСДАП. Впрончем, это не мешало коммунистам вовсю использовать штраснсеровцев для разложения НСДАП.

Хотя для группы Отто Штрассера такое враждебное отнношение со стороны КПГ явилось весьма неприятным сюрнпризом, было решено все же перейти к дальнейшему партнстроительству с перспективой союза с КПГ. Довольно долго дебатировался вопрос о названии новой партии, предлаганлось: лНациональные большевики╗, лРеволюционные ненмецкие социалисты╗, лСоюз борьбы немецких социалистов╗. В конце концов сошлись на идентификации себя как лреволюционных национал-социалистов╗. 8 июля 1930 года было провозглашено создание новой партии - лБоевого содружества революционных национал-социалистов╗ (КГРНС) (иннтересно, что венский филиал группы назывался Немецко-нанциональной Коммунистической партией). В руководство нонвой партии вошли, помимо постоянной революционной лтройки╗ - Штрассер, Бланк, Бухруккер, - Вильгельм Корн (агитпроп), Рудольф Рем и Понтер Кюблер (оргруководители), Артур Гроссе и Рихард Шапке (работа с молодежью). Эмблемой организации избрали пересекающиеся меч и монлот, флаг - черный, позже добавили свастику. Было подчеркннуто, что новая партия выступает за революционный национнал-социализм, против компромиссов и коалиций с партиянми крупного капитала, имеет антиимпериалистический харакнтер. Хотя почти сразу к новой организации примкнуло ненсколько сот функционеров НСДАП и СА, момент для обранзования партии был явно неудачен. Во-первых, вскоре (в сеннтябре) прошли выборы в рейхстаг, на которых КПГ и особеннно НСДАП резко увеличили свое влияние. Во-вторых, в этих условиях левые нацисты, в большинстве своем, не решились порвать с Гитлером. И, в-третьих, КПГ, приняв новую пронграмму и сделав тем самым решительный поворот к средним слоям и опасаясь конкуренции со стороны лреволюционных национал-социалистов╗ Отто Штрассера, повела на них реншительную атаку. В этой ситуации значительная часть новой партии, среди которой (4 октября 1930 года) Рудольф Рем и Вильгельм Корн - два из трех секретарей организации - по орг- и агитпропработе, в феврале 1931 года - лидер национнал-социалистического рабоче-крестьянского молодежного союза Артур Гроссе, выходят из нее и вливаются в КПГ.

Летом-осенью 1930 года лБоевое содружество революцинонных национал-социалистов╗ насчитывало около четырех тысяч членов. Из них: в Руре - 1,5-2 тысячи, в Берлине - несколько сотен, в Бранденбурге - менее тысячи, в Саксоннии - 1-1,5 тысячи и в Мекленбурге - 200 человек.

Особенно чувствительным для Отто Штрассера было прендательство мекленбургского гауляйтера, боевого и динамичнного лидера местного национал-социалистического союза сельскохозяйственных рабочих Фридриха Гильдебрандта, который поначалу вышел из состава НСДАП, но вскоре, сгонворившись за спиной Отто Штрассера с Гитлером и получив какие-то подачки от лмюнхенцев╗, вернулся в НСДАП.

Первый имперский конгресс новой партии 26 октября 1930 года в Берлине производил жалкое впечатление. Присутствовало только 17 делегатов, скромно провозгласивших себя лшколой младших офицеров немецкой революции╗. Был изнбран исполком в составе Отто Штрассера, майора Эрнста Брунно Бухруккера (1878-1966) и Герберта Бланка (1899-1958). Ответственными за работу с молодежью были назначены Ринхард Шапке (1897-1940) и Альфред Франке-Грикш. Работу с прессой возглавили Ойген Моссаковский и Бланк. Бюро по внешней политике возглавил доктор Карл Хеймзот. В бюро внутренней политики вошли Моссаковский, Хорст Вауер, Ульрих Ольденбург, Тешнер и Готгхард Шильд. Однако вскоре ряды партии начали расти, в основном за счет выходцев из родственнных по духу национал-революционных движений, таких, как лСоюз Оберланд╗, лВервольф╗, лСоюз Артаманов╗, лМладогерманский орден╗, лРеволюционное крестьянское движенние╗, лСтальной шлем╗, и даже за счет членов КПГ. Новую партию поддержали круги, группировавшиеся вокруг газеты лДи Тат╗, которую возглавляли Ганс Церер и Фердинанд Фрид. Если в июле 1930 года в новой организации было около тысянчи членов, а после сентябрьского раскола еще меньше, то в апреле 1931 года их стало уже 6 тысяч.

Неожиданно большое пополнение получил Отто Штраснсер из рядов СА, в которых в начале 30-х годов происходило перманентное брожение. Штурмовые отряды (СА), военинзированные отряды НСДАП, были созданы 3 августа 1921 года под названием лгруппы порядка╗ на базе некоторых праворадикальных лфрайкоров╗. Первым руководителем СА стал Эмиль Морис. 4 ноября 1921 года формирующиеся отнряды официально получили название Штурмовых отрядов (СА). 28 ноября 1923 года проведен первый парад СА, во вренмя которого были вручены штандарты первым четырем тольнко что сформированным отрядам: лМюнхен╗, лМюнхен II╗, -лНюрнберг╗ и лЛандсхут╗. После лпивного путча╗ СА вмеснте с НСДАП были запрещены, но продолжали незаконно действовать под названием лФронтбан╗. В феврале 1925 года они вновь были легализованы.

К этому времени лФронтбан╗ возглавлял капитан Эрнст Тем, выпущенный из тюрьмы сразу же после суда над нацистнскими лидерами. Рем, как известно, был сторонником объендинения НСДАП с многочисленными праворадикальными лфёлькишескими╗ группами в рамках лНационал-социалиснтической партии свободы╗ (НСПС) под руководством гененрала Людендорфа (эту же идею разделял и Грегор Штрассер). Однако после освобождения Гитлера из тюрьмы (20 декабря 1924 г.) он объявил о восстановлении НСДАП. Тем самым Гитлер дезавуировал Штрассера и Рема, а заодно и развалил новую партию. 12 февраля 1925 года Грегор Штрассер заявил о выходе из лНационал-социалистической партии свободы╗ и восстановлении своего членства в НСДАП, после чего НСПС вскоре распалась. Наивный и несколько тупонватый капитан Эрнст Рем продолжал упорствовать. 16 апренля 1925 года он предпринял последнюю попытку переубендить Гитлера сохранить хотя бы лФронтбан╗, как парамилитаризованное объединение всех праворадикалов, однако переданный им с этой целью меморандум Гитлер оставил без ответа. 1 мая 1925 года Рем объявил о своем отказе от руконводства лФронтбаном╗ и от возложенного на него Гитлером в качестве альтернативы командования СА, а также о выхонде из лвсех политических союзов и объединений╗. В 1928 году он уехал военным советником в Боливию и вернулся оттуда только к 1 января 1931 года, когда Гитлеру потребовался нонвый руководитель (формально - начальник штаба) СА.

лФронтбан╗ временно возглавил руководитель его лГрупнпы Центр╗ Вольф Генрих фон Гельдорф. Однако 22 сентября

1925 года и он вышел из организации.

Что касается СА, то до начала 1926 года они временно находились в подчинении местных гауляйтеров, а в январе

1926 года лкомиссарские╗ функции в них перенял капитан в отставке Дресслер, пока в июле того же года, по указанию Гитлера, их не возглавил лштрассеровец╗ Франц Пфеффер фон Саломон. В 1928 году он разделил территорию Германнии (плюс Австрия) на семь лгрупп╗, поставив во главе кажндой оберфюрера: капитана Вальтера Стеннеса (лОст╗ - Бернлин), майора Пауля Динклаге (лНорд╗ - Ганновер), подполнковника Курта фон Ульриха (лВест╗ - Кассель), капитан-лейтенанта барона Манфреда фон Киллингера (лЦентр╗ - Дрезден), майора Августа Шнейдхубера (лЗюйд╗ - Мюнхен), обер-лейтенанта Виктора Лютце (лРур╗ - Эльберфельд) и капитана Германа Решни (Австрия).

Очень скоро Гитлер понял, что из боевого офицера Франнца Пфеффера не удастся сделать послушную марионетку, как из колченогого уродца доктора Геббельса. Штурмовики понстоянно превращались в один из главных бастионов ллевонго╗ крыла НСДАП, источник постоянной головной боли для лмюнхенских бонз╗.

Это брожение тайно поддерживали лверховный фюрер СА╗ и по совместительству Гитлерюгенда - Франц Пфеффер фон Саломон и его начальник штаба Отто Вагенер - оба сторонники Грегора Штрассера. Лидером недовольных был заместинтель лверховного фюрера СА - Ост╗ капитан Вальтер Стеннес. В начале апреля 1931 года он организовал настоящий путч (втонрой по счету, первый Гитлер лпростил╗) в Берлине, захватив резиденцию гауляйтера не на шутку перепугавшегося Геббельнса и редакцию газеты лАнгриф╗. С большим трудом, с позорнным привлечением полиции, путч удалось подавить, штурмонвики, участвовавшие в нем, были исключены из партии и обнразовали лНационал-социалистическое боевое движение Гернмании╗ (НСКД) во главе с Вальтером Стеннесом, насчитывающее поначалу примерно 8-10 тысяч человек. Однако очень быстро число сторонников Стеннеса стало сокращаться, и спунстя пару месяцев скопилось до двух тысяч человек.

Новое движение, хотя и не сразу, стало сотрудничать с группой Отто Штрассера. Оно признало политическое рунководство лреволюционных национал-социалистов╗, а л14 тезисов германской революции╗ приняло в качестве своей программы. К этому времени в группе Отто Штрассера, помимо молодежной организации (Национал-социалистичеснкий рабоче-крестьянский молодежный союз), действовал и аналог лСоюза красных фронтовиков╗ или СА - так назынваемые лРеволюционные бойцы╗, которых после выхода из тюрьмы возглавил бывший обер-лейтенант рейхсвера Ганс Вендт. Вендт был одним из трех офицеров рейхсвера, осужнденных в 1930 году на Ульмском процессе по делу о национнал-социалистической агитации в армии. (Второй из осужденных офицеров - лейтенант Ганс Людин - остался в НСДАП, стал одним из вождей СА и чудом не погиб во вренмя лремовского путча╗, а третий - лейтенант Рихард Шерингер - вступил в КПГ.)

После присоединения к ним группы капитана Вальтера Стеннеса лРеволюционные национал-социалисты╗ распронстранили свою деятельность практически на всю страну. Крупные организации действовали в Берлине, Гамбурге, Ганнновере, Эйзенахе, Готе, Лейпциге, Брауншвейге, Бреслау и особенно в гау Мекленбург-Любек и Бранденбург (в них на сторону Отто Штрассера перешло большинство местных членов НСДАП). К новой организации примкнули такие лстарые бойцы╗, как бывший адъютант Гиммлера по руконводству СС - Ганс Густерт и руководители восточных регинональных организаций СА - Герман Титьенс, Ханс Люстиг и Курт Кремзер.

Новую партию назвали лНационал-социалистическое боевое содружество Германии╗ (НСКД). Она насчитывала до 10 тысяч участников. Штрассер стал ее политическим лиденром, а капитан Стеннес - военным. В руководство НСКД вошли как штрассеровцы - Бухруккер, Бланк, Кюблер, так и бывшие сторонники Стеннеса - Вальтер Ян и другие. Ценнтральным органом стала газета лДойче революцион╗ (Немецнкая революция) - редакторы Штрассер и Ульрих Ольденбург. Однако продолжали выходить и стеннесовские лРабончий, крестьянин, солдат╗ и лНационал-социалистише монтагсблатт╗. Была создана новая молодежная организация - лРеволюционная рабоче-крестьянская молодежь╗. Свой профсоюз - аналог НСБО, во главе с берлинским рабочим Геккером. А также отдел помощи политзаключенным во гланве с капитаном полиции Гансом Мигге. Однако стабилизинровать положение новой организации не удалось. Происхондит новый раскол, и на сей раз, помимо оттока части членов в КПГ и НСДАП, создаются две конкурирующие левонацистские организации.

Первой, в августе 1931 года, из движения вышла левая фракция во главе с Ульрихом Ольденбургом, которого понанчалу поддержал и бывший обер-лейтенант Ганс Вендт (впрончем, Вендт вскоре ненадолго вернулся к Штрассеру, но лишь для того, чтобы спустя несколько месяцев окончательно пенрейти к Ольденбургу), популярный вожак нацистской, а затем штрассеровской ячейки в пролетарском пригороде Бернлина лКрасном Веддинге╗ Готтхард Шильд и бывший капинтан-лейтенант, герой Первой мировой войны Хельмут фон Мюкке (в свое время Мюкке, будучи лидером фракции НСДАП в саксонском ландтаге, сделал вопреки Гитлеру понпытку создать коалиционное правительство из НСДАП, СДПГ и КПГ). Ольденбург, будучи главным редактором лДойче революцион╗, сделал ее органом своей группы, конторая имела двойное членство - помимо нелегальной органнизации - лСоюз борьбы немецких революционеров╗ (КГДР), во главе с самим Ольденбургом существовало и офинциальное лНемецкое социалистическое боевое движение╗ (Мюкке, Шильд). Как и Отто Штрассер, они выступали за Великогерманскую рабоче-крестьянскую социалистическую республику, за революционный союз с СССР, однако критиковали его за лбуржуазное╗ понимание социализма как общественной собственности с долевым разделением: рейнху - 30%, рабочим - 10%, землям - 6%, общинам 5%, остальное - частным владельцам. Пурист Ольденбург считал, что эта теория ничего общего с социализмом не имеет. Его соратник лейтенант Ганс Вендт, окончательно порвав со Штрассером, отвечал за боевую работу организации. Для этого он создал в Берлине анархотеррористическую группу (40-50 человек) и установил контакт с аналогичной органинзацией некоего Климашевского лВосточнопрусская боевая молодежь╗ (200 человек). Однако широкого резонанса эта деятельность не имела, слишком сильны были конкуренты.

В сентябре 1931 года откололась от организации Отто Штрассера и группа Вальтера Стеннеса, конституировавшись в лНезависимое национал-социалистическое боевое движение Германии╗ (УНСКД), со своим органом лНационнал-социалистише монтагсблатт╗.

Все это привело к тому, что ко 2-му имперскому конгреснсу лреволюционных национал-социалистов╗ (2-4 октября 1931 года) в их рядах осталось всего 2,5 тысячи членов. На конгрессе было решено вернуть себе старое название - лБоневое содружество революционных национал-социалистов╗ (КГРНС), а в исполком помимо старых его членов - Штрассера, Бухруккера и Бланка - были выбраны два левых радинкала - Ганс Вендт и Вальтер Пагель. Однако Отто Штрассер не унывает, он выдвигает предложение объединить все пранворадикальные, национал-революционные, левонационал-социалистические и национал-большевистские организации в так называемый лЧерный фронт╗, что и происходит 20 нонября 1931 года в Берлине. В этот пестрый союз входят групнпа Вальтера Стеннеса - УН СКД, а также лБунд Оберланд╗, лВервольф╗, лЛандфолькбунд╗ и другие группы, они назынвают себя лшколой офицеров и унтер-офицеров немецкой революции╗. Поддержку им оказывают национал-революнционные и лнационал-большевистские╗ издания типа лДи Тат╗, лВидерштанд╗, лКомменден╗, лДи юнге маншафт╗. Главным агитационным призывом нового объединения стал старый штрассеровский лозунг лЗа немецкую народную ренволюцию!╗ (впрочем, позаимствованный к тому времени т. Эрнстом Тельманом). Еще с сентября 1931 года Отто Штраснсер начал издание своей новой газеты лШварце фронт╗ (лЧерный фронт╗). Конкретизируя понимание лозунга лнанродной революции╗ применительно к текущему моменту, он провозглашает в своей газете: лС нами за революционное правительство Грегора Штрассера, Ревентлова, Зеверинга, Хёльтермана и Шерингера!╗ Если расшифровать, получается коалиционное правительство левых нацистов (Грегор Штрассер, Ревентлов), лбоевых╗ социал-демократов (Зеверинг, Хёльтерман) и лнационально ориентированных╗ коммунинстов (Шерингер). Интересно, что, как широко известно, в декабре 1932 года эту же идею лрабочего правительства╗ с опорой на социал-демократические профсоюзы попытался осуществить тогдашний канцлер генерал Шлейхер, предстанвитель рейхсвера, причем, как и Отто, он делал ставку на новый раскол НСДАП, рассматривая Грегора Штрассера как лрабочего политика╗, но отказывая в этом Гитлеру.

В это время теснее всего лреволюционные национал-сонциалисты╗ сотрудничают с компартией. Они совместно учанствуют в забастовках, бойкотах, демонстрациях, драках со штурмовиками (в рядах лСоюза борьбы против фашизма╗, сменившего запрещенный лСоюз красных фронтовиков╗), а также в различных совместных комитетах, типа Комитета за освобождение лидера крестьян-террористов Клауса Хейма, лКомитета Шерингера╗ (один из вышеупомянутых трех офицеров-нацистов, которому после вступления в КПГ нанбавили срок) и других. Постоянно проводились совместные собрания и открытые дискуссии с участием таких видных деятелей КПГ, как, Вилли Мюнценберг, Хейнц Пойман, Вернер Хирш, а от лреволюционных национал-социалистов╗ - Отто Штрассер, Ойген Моссаковский.

7-10 сентября 1932 года в Лойтенберге происходил 3-й имперский конгресс лреволюционных национал-социалиснтов╗. Присутствовало около двухсот делегатов, которым была презентована новая боевая организация партии, т.н. лЧернная гвардия╗ (очевидно, на этот раз Штрассер решил скопинровать не СА, а СС). Тем не менее утечка членов из органинзации продолжалась, они по-прежнему переходили в КПГ, а со второй половины 1932 года и в НСДАП (это было вызванно тем, что после улучшения франко-советских отношений Москва потребовала от КПГ свернуть свой так называемый лШерингер-курс╗, который был направлен на привлечение националистически настроенных средних слоев и отличался крайне антифранцузской и антиверсальской направленнностью).

К Гитлеру, в частности, вернулись последний из секретанрей партии первого состава Гюнтер Кюблер, член второго секретариата Герберт Бланк. В компартию, к Эрнсту Тельнману, ушли пять бывших фюреров Гитлерюгенда и активиснтов штрассеровского движения - Томас Крюгер, Фридрих Копп, Рихард Шмид, Ойген Хартман, Эдит Ноак, член втонрого секретариата Вальтер Пагель, руководитель мюнхеннской группы Фридрих Беер. Оставшаяся небольшая группа революционных национал-социалистов во главе с Отто Штрассером тем не менее и после прихода Гитлера к власти продолжала активную деятельность (в своем списке лврагов народа╗ Гитлер ставил ее на почетное первое место). Центр ее переместился в Прагу, где выходит сначала (с марта 1933 года) лДер Шварце Зендер╗, а с февраля 1934 года - лДойче революцией╗.

30 января 1934 года Отто Штрассер объявляет в Праге о создании лКомитета действий германской революции╗ в канчестве контрправительства в эмиграции и центра всех оппонзиционных сил. В начале 1936 года Отто Штрассер явился лидером охватившего довольно широкие круги эмиграции так называемого лГерманского народно-социалистического движения╗, в котором приняли активное участие бывшие коммунисты (Ганс Яегер, Макс Зиверс, Эрих Волленберг, Рудольф Мёллер-Достали), социал-демократы (Карл Хёльнтерман, Венцель Якш, Вильгельм Зольман, Отто Бухвиц), небольшие левые группы (Ойген Брем, Курт Хиллер) и опнпозиционные нацисты (Генрих Грунов, Герман Мейнен, Гернман Раушнинг). Под редакцией Рихарда Шапке и Отто Бухвица выходит орган движения лФёлькише Социалистише блеттер╗. В 1937 году он создает лГерманский фронт против гитлеровского фашизма╗, а в 1941 году лДвижение за свобонду Германии╗ и лНемецкий Национальный Совет╗. Вплоть до своей смерти в ФРГ, куда он вернулся в середине 50-х гондов, Отто Штрассер создавал небольшие сектантские групнпы типа лСоюза немецких социалистов╗ или лНезависимой рабочей партии╗.

Однако вернемся к НСДАП. Как мы уже отмечали, борьнба за левый, социалистический курс продолжалась в ней и после ухода Отто Штрассера. Изгнав его, Гитлер тем не меннее длительное время проявлял лсдержанность╗ в отношеннии представителей левых и стремился использовать их в своих целях и дальше. Очередное обострение фракционной борьбы произошло в декабре 1932 года, после того как Гренгор Штрассер принял участие в попытке генерала фон Шлейхера сформировать лрабочее правительство╗ из представинтелей рейхсвера, СДПГ и контролируемых ею профсоюзов, а также социалистического крыла НСДАП. Под последним подразумевались 63 депутата рейхстага, близких к Грегору, - Эрнст Граф цу Ревентлов, Франц Штёр, Карл Кауфман, Коннстантин Хирль, Отто Вагенер и другие. Однако Гитлер пренсек эту акцию Штрассера, причем большинство стороннинков последнего в очередной раз предало своего лидера. 9 денкабря Грегор Штрассер был отстранен от всех постов в партии. Вместе со Штрассером попал в опалу и поддержавнший его Готфрид Федер. Однако лантипартийная группа Штрассера - Федера╗ отнюдь не сложила оружия. После неудачных в общем для НСДАП выборов в округе Липпе (яннварь 1933 года) здесь произошло очередное выступление сонциалистического крыла против центрального руководства. В результате группенфюрер СА Средней Франконии Вильнгельм Штегман был отстранен Гитлером и Ремом от своих обязанностей, несмотря на то что в его поддержку выступила вся земельная организация СА. 13 января в лФёлькишер беобахтер╗ сообщили о выходе из НСДАП руководителя округа Липпе, который при этом заявил, что лпартия продолнжает парламентскую болтовню вместо того, чтобы уничтонжить Веймарскую систему╗, выступил с обвинениями пронтив лпартийных бонз╗, против лнемыслимого византизма╗, против лпостоянной грызни, клеветы, интриг, обострений и т.д.╗, которые привели к отстранению Грегора Штрассера. На состоявшемся в том же месяце партийном съезде имела место бурная дискуссия со сторонниками штрассеровского направления по всем центральным вопросам.

Следующим поражением левых был разгром руководства нацистского профсоюза - НСБО. Еще летом 1933 года наинболее радикальные активисты НСБО были изгнаны из органнизации. Некоторые из них даже лопали в концлагеря как лмарксистские агенты╗. 5 августа 1933 года по требованию Гитлера лидер НСБО Рейнгольд Мухов вынужден был пренкратить прием в организацию (которая достигла к этому вренмени 1 млн. 300 тысяч членов плюс 300 тысяч кандидатов, а в молодежную организацию влились Гитлерюгенд). НСБО была объявлена лшколой руководящих кадров Немецкого трудового фронта╗ (ДАФ), созданного 10 мая 1933 года под руководством Роберта Лея. В рамках Немецкого трудового фронта все рабочие организации были объединены во Всенобщий союз немецких рабочих во главе с Вальтером Шуманном. Вскоре погиб Мухов, по официальной версии, лв рензультате неосторожного обращения с оружием╗, а 23 августа 1934 года, уже после разгрома штурмовиков, были сняты со своих постов как лсаботажники╗ его ближайшие сотрудники - Брукнер, Крюгер и Хауенштайн. 18 сентября был изнгнан руководитель отдела прессы и пропаганды ДАФ, в проншлом главный пропагандист НСБО Карл Буш.

Как поразительно судьба Рейнгольда Мухова и судьба его любимого детища - НСБО напоминает судьбу советского коммунистического профсоюза ВЦСПС и его лидеров Юрия Лутовинова и Михаила Томского. Они, как известно, поконнчили жизнь самоубийством, первый в 1924-м, второй в 1936 году, а ВЦСПС превратилась из лшколы коммунизма╗ в факнтически государственную структуру ленинско-сталинского режима.

Другой массовой организацией, в которой левые имели сильные позиции, были лштурмовые отряды╗ (СА). Еще лентом 1933 года в рядах штурмовиков стало проявляться недонвольство лостановкой революции╗. Происходили лбунты╗ активистов СА в Берлине, Гамбурге, Франкфурте-на-Майнне, Дортмунде, Эссене, Дрездене, Касселе, Кенигсберге, Фрайбурге. Они привели к массовым чисткам в организанции. В августе 1933 года были распущены все отряды СА во Франкфурте-на-Майне, только в Берлине исключено 3870 человек, а всего к концу 1933 года из организации было изгнано 200 тысяч штурмовиков.

О позиции руководства СА в этот период можно судить по выступлениям и статьям Эрнста Рема. В своей статье, опубликованной в теоретическом органе НСДАП лНацио-нал-социалистише монатсхефте╗ в июне 1933 года, он писал об особом положении СА и СС в новом государстве и требонвал продолжения революции: лСА и СС не потерпят, чтобы германская революция заснула на пороге╗. В августе 1933 года, выступая перед 80 тысячами штурмовиков на Темпельгофском поле в Берлине, Рем заявил: лТот, кто думает, что задача СА уже выполнена, должен будет привыкнуть к мысли, что мы еще существуем и намерены остаться на своих постах, чего бы это нам ни стоило╗. В феврале 1934 года он направил кабинету министров письмо с предложением лзаменить рейнхсвер Народной армией╗ (старое требование всех левых нанцистов, коммунистов и национал-большевиков), влив в нее отряды СА и образовав специальное министерство, которое возглавляло бы как Народную армию, так и военизированнные организации, союзы фронтовиков и т. д. О том, кто мог бы возглавить это министерство, Рем из скромности умолнчал. Выступая 18 апреля 1934 года перед представителями дипломатического корпуса и журналистами, неделю спустя после знаменитых переговоров Гитлера с руководством рейхнсвера генералами Бломбергом и Фричем и адмиралом флота Редером на борту броненосца лДойчланд╗ Рем фактически дезавуировал фюрера, сделав особый упор в своей речи на социалистических требованиях СА: лМы совершили не пронсто национальную революцию, а национал-социалистичеснкую революцию, причем особый упор мы делаем на слове лсоциалистическую╗. Затем Рем обрушился на лреакционенров╗, примазавшихся к нацистскому движению, пообещав, что бойцы СА выведут их всех на чистую воду: лБоец в коричнневой рубашке с первых дней маршировал по дороге революции, и он ни на шаг не сойдет со своего пути, пока не будет достигннута конечная цель╗.

Это были не просто слова. Одновременно руководство СА, якобы для охраны своих штабов, создало специальное подразделение, открыто вооруженное винтовками и пулементами. После гибели Рема в подвалах штаб-квартиры СА в Берлине обнаружили больше пулеметов, чем было у всей прусской полиции.

В начале июня 1934 года руководство СА решило активинзировать свою работу среди рабочих. Глава политического отндела СА проник на территорию завода Крупна и обратился к рабочим с подстрекательской речью, призывая прекратить работу, что они и сделали. Все это вызвало массированную атаку на Гитлера со стороны правоконсервативных кругов. Застрельщиком ее выступил вице-канцлер фон Папен. Выснтупая с речью в Марбургском университете 17 июня 1934 года, Папен заявил: лРуководство партии должно следить за тем, чтобы в стране не развернулась вновь под новыми знаменами классовая борьба. Мы осуществили антимарксистскую ревонлюцию не для того, чтобы проводить в жизнь программу марнксизма... Тот, кто угрожает гильотиной, сам попадет под нож╗. 20 июня Папен пришел к Гитлеру и угрожал ему своей отставнкой и отставкой двух министров-консерваторов - фон Нейрата, министра иностранных дел, и фон Крозигка, министра финансов. На следующий день на приеме у президента Гинденбурга военный министр Бломберг угрожал Гитлеру введеннием чрезвычайного положения. 25 июня главнокомандуюнщий сухопутными войсками Фрич объявляет боевую тревогу в рейхсвере, отменяет отпуска, солдатам приказывает останваться в казармах. Вслед за этим Рема исключают из Германнского союза офицеров. 30 июня в Бад-Висзее близ Мюнхена должно было состояться совещание высшего руководства СА.

В ночь на 30-е руководимые Гитлером части СС начали опенрацию, вошедшую в историю как лночь длинных ножей╗. Все руководство СА, все руководители отделов были уничтоженны. Погибли: сам Эрнст Рем, Эдмунд Хейнес, Фриц Ритгер фон Крауссер, Петер фон Хайдебрек, Август Шнейдхубер, Карл Эрнст и многие другие. Новым руководителем СА был назначен переметнувшийся на сторону Гитлера Виктор Лютце, не имевший никакого политического веса.

Одновременно был арестован и убит Грегор Штрассер. Но Гитлер нанес удар не только по левым. Он припугнул и пранвых. Были убиты: генерал Курт фон Шлейхер и его жена, блинжайший помощник Шлейхера генерал Фердинанд фон Брендов, руководители католического движения Эрих Клаузенер, Адельберт Пробст, Герберт фон Бозе, идеологи папеновского лклуба господ╗ Вальтер Шотге и Эдгар Юлиус Юнг, автор марбургской речи фон Папена. Пытались убить (а может быть, просто запугать) крупнейших деятелей Веймарской респубнлики - Франца фон Папена, Генриха Брюнинга, Готтфрида Тревирануса, Вильгельма Тренера. Всего было уничтожено 1184 человека (по другим данным, раз в десять меньше). Среди убинтых были также несколько коммунистов и эсэсовцев.

Интересно, что и после гибели Эрнста Рема в рядах СА действовала левая группа, так называемая лКолонна Шерингера╗, издававшая свой бюллетень лКрасный штандарт╗. Эта группа имела тесные контакты с военно-политическим апнпаратом КПГ (а может быть, и была инспирирована им), во главе которого стоял бывший офицер кайзеровской армии Ганс Киппенбергер.

Одновременно с разгромом левого руководства НСБО и СА Гитлер принял контрмеры и против излишне поспешных и радикальных действий левых в области управления экононмикой. Придя к власти, многие национал-социалистические функционеры из штрассеровского крыла начали активно вменшиваться в дела крупного капитала. Это делали Отто Вагенер, Андриан фон Рентельн, Готфрид Федер, Вальтер Дарре и другие. Например, Вагенер пытался диктовать Объединению германских работодателей свои законы. Рентельн, став прензидентом Объединения торговых палат, начал кампанию пронтив крупных универсальных магазинов. Гитлер решительно пресек эти попытки, что не помешало ему в будущем расшинрить свой контроль над экономикой, делая это более гибко. Была проведена чистка среди функционеров НСДАП. Почти 20% из вступивших в партию до 1933 года (в Берлине Ц свыше 50%) были сняты со своих постов. До конца года почти 80% партийных функционеров было рекрутировано из тех, кто вступил в партию после 1933 года. Была проведена чистка нанционал-социалистического союза студентов, особенно его организаций в Берлине и Галле.

Таким образом, мы видим, что и в первой половине 30-х годов в рядах НСДАП шла ожесточенная борьба между двунмя линиями в ее руководстве, каждая из которых делала упор на первой или второй части словосочетания лнационал-сонциализм╗, условно говоря, между лфашистом╗ Гитлером и лсоциалистом╗ Грегором Штрассером. В лице последнего мы видим сторонника национально ориентированного государнственного социализма, абсолютизирующего идею пролетарнского государства, идею власти. Нам могут возразить, что подобная концепция социализма не имеет ничего общего с линтернациональным марксизмом╗ коммунистов, которому присущи якобы как раз антитоталитарные, антиэтатистские позиции. Однако пусть нам покажут пример осуществления коммунистами такого социализма. Да и вообще, после иснключения лтроцкистов╗ и лправых╗ (тоже весьма относительнных плюралистов и демократов) из ряда коммунистическонго движения и их полного провала на политической арене говорить об линтернациональном марксизме╗ в коммуниснтическом движении следует достаточно осторожно.

Почему же Штрассеры проиграли в своей борьбе? Почему обаятельнейший гигант, оратор, высокоодаренный и многонзнающий Грегор спасовал перед нелепым лбогемским ефрейнтором╗? Думается, ответ надо искать в присущих Гитлеру свойнствах харизматического лидера, которые вовремя почуял своним художническим чутьем Геббельс, сделав выбор в феврале 1926 года. Этот лхаризматический источник власти╗ обеспенчил Гитлеру победу во всех фракционных конфликтах.

Что мы имеем в виду? После национальной катастрофы Первой мировой войны в Германии проходил тяжелейший структурный кризис, затянувшийся в результате событий 1923 года и после небольшого периода экономического подъема перешедший в великий экономический кризис конца 20-х - начала 30-х годов. В результате всех этих событий произошла утрата нормальных социальных связей, классонвой определенности, осознания общности интересов и, как следствие, утрата интереса к конкретным, то есть прагматинческим целям. Люди находились в состоянии фрустрации, они лишились своего ля╗, потеряли самоуважение. Таких людей легко мобилизовать и объединить харизматическим лидерам, выдвигающим свой гигантский, утопический миф. Этот миф становится новым ля╗ для человека, который нанходит в нем положительную самооценку. Главная трудность заключается в том, чтобы найти наиболее адекватную ситунации и национальным особенностям страны форму мифа. Учитывая исторически сложившийся в Германии этатизм и связанный с ним высокий уровень патернализации общенства; сделать это было несложно. Но вставал вопрос о том, какую - классово-пролетарскую или национально-шовининстическую - окраску должен носить миф. Здесь речь, главнным образом, шла о привлекательности этих двух форм для тех или иных социальных групп (пусть и находящихся в аморнфном состоянии вследствие кризиса, но не утративших полнностью политические пристрастия). Так как Грегор Штрассер действовал на Севере и Западе Германии, где традиционно высок уровень индустриализации, и главную его опонру составляли рабочие, естественно, ему был ближе первый вариант мифа. Однако Гитлер сделал ставку на средние слои. И не только потому, что они преобладали в Баварии. Он поннял, что лишь средние слои могут выполнить роль гегемона, повести за собой и буржуазию, и рабочих, и крестьян, и рейхнсвер, и домохозяек, и безработных и т.д., наиболее адекватно совместить интересы всех этих групп. Он верно нащупал главную точку, по которой следовало бить, - Версальский мир и, таким образом, придал мифу черты лсвятого дела╗. Кроме того, будучи художественно одаренным человеком, он идеально подходил на роль лидера - ведь тоталитарные движения всегда квазиартистичны, а его неполноценность в искусстве (провалился на экзаменах в Академию художеств) укрепила в нем фанатизм и самоуверенность.

Другим тоталитарным движением, чрезвычайно близким, родственным революционному национал-социализму Отто Штрассера и пытавшимся также играть самостоятельную роль в радикальном движении (наряду с КПГ и НСДАП), был национал-большевизм. Как известно, Первая мировая война привела к краху авторитарную кайзеровскую империю. Страны Антанты - страны западных демократий (Англия, Франция и США) - победили. Однако, по меткому замечаннию Леонида Люкса, лследствием этой победы было восстанние против Запада, протест против присущих Западу ценнонстных ориентации, заявленных с небывалым для подобных движений радикализмом╗.

Национал-большевизм как идеология, политическое двинжение и сообщество зародился в Веймарской Германии. Он являлся своеобразным синтезом германского правого нацинонализма, уязвленного унизительной Версальской системой, французской оккупацией и еврейским лдоминированием╗ в политике и экономике страны, с революционным пролетарнским социализмом. Национал-большевизм стремился под красным флагом социальной революции и ориентации и в военном союзе с Советской Россией решить национальные проблемы Германии.

Датой рождения национал-большевизма является 1919 год. В атмосфере шока, вызванного подписанием позорного Вернсальского договора, кризиса всех государственных институтов, роспуска огромной армии, в стране появляются десятки милинтаризованных союзов, так называемых добровольческих корнпусов (лфрайкоров╗). Строго секретные, до зубов вооруженные лфрайкоры╗ считали себя лчерным рейхсвером╗, то есть тайной армией Германии, действующей вопреки Версальскому договору. Однако связь их с рейхсвером была весьма условной, так как в значительной мере зависела от личности лидера (лфюнрера╗) - вчерашнего героя, превратившегося в озлобленного, выбитого из привычной социальной роли авантюриста, как, впрочем, и его подчиненные. Среди этих людей находились многие будущие функционеры НСДАГТ, СА и СС (Эрнст Рем, Герман Геринг, Генрих Гиммлер, Грегор Штрассер и т. д.), но такнже и будущие коммунистические лидеры (Беппо Рёмер, Люднвиг Ренн, Хартмут Плаас, Бодо Узе). Помимо необходимости сохранения тайной армии, были и другие причины существонвания лфрайкоров╗ - тут и борьба против лбольшевистской заразы╗, и проведение военной подготовки молодежи, и в пернвую очередь наличие огромной массы бывших офицеров (л200 тысяч безработных капитанов и лейтенантов╗), не желавших, да и неспособных сразу же включиться в нормальную гражданнскую жизнь и перебивавшихся случайными заработками, а то и криминалом до ллучших времен╗.

Помимо лфрайкоров╗ в большом количестве размножанлись традиционные для Германии люношеские союзы╗, чаще всего с весьма реакционной, консервативной идеологией, и так называемые лфёлькишеские╗ партии и организации (двинжение лфёлькише╗-народников) с националистической, аннтисемитской окраской. Все они послужили питательной срендой для возникновения как национал-социалистического, так и национал-большевистского движения.

По своему социальному составу теоретики и лидеры нанционал-большевизма принадлежали к интеллектуальной элите - это прежде всего журналисты и публицисты (Эрнст Никиш, Карл Отто Петель, Вернар Ласе), университетские профессора (Пауль Эльцбахер, Ганс фон Хентинг, Фридрих Ленц,) военная интеллигенция (Бодо Узе, Беппо Рёмер, Хартмут Плаас), юристы и чиновники (Карл Трёгер, Франц Крюпфганц и др.).

Национал-большевизм возник не на ровном месте. Исходнным материалом для его появления на свет послужило мощнное и весьма сильное течение так называемых в Германии лконсервативных революционеров╗ (строго говоря, выделяют лмладоконсерваторов╗ - Артур Мёллер ван ден Брук, Освальд Шпенглер и др., а также лнеоконсерваторов╗ - Эрнст Юнгер, Эрнст фон Саломон, Фридрих Гильшер и др.) и связанное с ним лнационально-революционное движение╗ (иногда назынвается и социал-революционным). Это течение появилось вследствие кризиса традиционного консервативного типа сонзнания, вызванного крахом кайзеровской империи и структурнными реформами всей общественно-экономической жизни Германии, отразившимися на судьбе элиты. Большая часть этой элиты эволюционировала в сторону навязанного Антантой. немцам либерализма, отказываясь от второстепенного в своем статус-кво во имя сохранения главного. Другая же группа (в. основном, естественно, из интеллектуальной элиты), наобонрот, резко ушла вправо, как принято говорить, к правому радинкализму, а вернее, к тоталитарной идеологии с ярко выраженнной националистической окраской. В этой своей эволюции, вступающей в противоречие с объективным ходом развития общества, эта группа превратилась из консерваторов (т.е. занщитников порядка) в его возмутителей, социальных критиков. Не имея уже поддержки экономической элиты, они меняли социальную базу, стремясь опереться на как можно более шинрокий спектр сил. Для этого они перехватывают у левых их понпулярные и броские лозунги.

В 1918-1919 годах в Германии происходит именно такой процесс, возникают первые группировки и организации, понстепенно вырабатывавшие платформу лконсервативной революции╗. Главным в идеологическом комплексе лконсервантивных революционеров╗ и порожденного ими более массонвого, политизированного и поэтому более радикального лнанционально-революционного движения╗ была задача перечернкнуть позор Версальского договора и навязанной Германии Веймарской республики, восстановить могущество и военнный потенциал страны. Вместо неспособного к выполнению этой задачи лслабосильного╗ государственного аппарата бурнжуазно-демократической республики во главе страны долнжна была стать сильная военно-политическая элита. Чрезвычайно важной была также идея цезаризма и фюрерства. Свою ненависть к Веймарской республике лконсервативные, национальные и социал-революционные╗ публицисты раснпространяли на всю цивилизацию Запада, которая ассоцинировалась у них с гуманизмом, демократией, интеллектуанлизмом и либерализмом.

Так как для еще кайзеровской империи, особенно вренмен Первой мировой войны, и для служившей для них этанлоном Пруссии времен Фридриха II были весьма характернны этатизм (форма общественного устройства, при которой государству принадлежат важнейшие функции) и вытекаюнщий из него высокий уровень государственного патернализнма, лнационал-революционеры╗ выступали за социализацию средств производства и за принцип лнародной сообщности╗ в экономике. Еще Йозеф Геббельс писал в свое время: лНаш социализм, как мы его понимаем, - это самое лучшее прусское наследие. Это наследие прусской армии, прусского чиновниченства╗. Исходя из этих идей так называемого лпрусского сонциализма╗, Освальд Шпенглер писал, что лстаропрусский дух и социалистическое мировоззрение, ныне находящиеся в смертельной вражде, на деле одно и то же╗, хотя к марксизнму, как еврейской западне для отвлечения пролетариата от его долга по отношению к нации, лнационал-революционенры╗, как часть национал-большевиков, относились враждебнно. Это не относилось к Ленину и Сталину, но относилось к леврею-космополиту╗ Льву Троцкому. Известен даже случай, когда в середине 20-х годов трое студентов - лнационал-революционеров╗ прибыли в СССР с целью покушения на него. Очень ценился среди лнационал-революционеров╗ советский опыт первых пятилеток и централизации управнления экономикой. Эрнст Юнгер, к примеру, писал в эссе лТотальная мобилизация╗ (1931), что советские пятилетки лвпервые показали миру возможность объединить все усилия великой державы, направив их в единое русло╗. Популярной была и идея экономической автаркии, особенно ярко излонженная в книге члена кружка, сложившегося вокруг национнал-революционного журнала лДи Тат╗, Фердинанда Фрида лКонец капитализма╗ (1931).

Главным средством, с помощью которого лнационал-ревонлюционеры╗ стремились достичь своих целей, было насилие. Как писал в одной из своих статей главный редактор лДи Тат╗ Адам Кукхоф, лединственное средство изменения данного сонциального и политического состояния - это насилие, возможнное лишь как насилие масс, насилие, следовательно, путь Леннина, а не путь Социалистического Интернационала╗.

Всех лнационал-революционеров╗ объединяли ненависть к Версальской системе, которая представлялась им чем-то вроде антантовского оккупационного режима, и стремление сокрушить ее при опоре на Советскую Россию. Была выдвиннута идея лпролетарского национализма╗, согласно которой все народы делятся на угнетенные и господствующие - лмонлодые╗ и лстарые╗, причем к лмолодым╗ относятся Германния, Россия и другие народы лВостока╗. Они, по мысли лнационал-революционеров╗, являлись лжизнеспособными╗ и обладающими лволей к борьбе╗ (не случайно лнационал-ренволюционеры╗ с энтузиазмом отнеслись к проведению в Берлине в 1927 году учредительной конференции Лиги против империализма, инспирированной Коминтерном). Эта идея борьбы лпролетарских наций╗ против лбуржуазных╗ была отнюдь не нова, еще в начале века ее развивали итальнянские националисты. В 1923 году Артур Мёллер ван ден Брук писал: лМы - народ в узах. Тесное пространство, в котором мы зажаты, чревато опасностью, масштабы которой непредсказуемы. Такова угроза, которую представляем мы, - и не следует ли нам претворить эту угрозу в нашу политику?╗

Смещаясь все далее влево, лнационал-революционеры╗ выдвинули тезис о том, что добиться национального освонбождения можно, лишь предварительно достигнув социальнного и что сделать это может только немецкий рабочий класс (центральная, главная книга Эрнста Юнгера так и называнлась - лРабочий╗ (1932).

Если суммировать основные идеи лнационал-революционнеров╗, то можно вычленить, во-первых, негативное отноншение к гуманизму, либерализму (по ван ден Бруку, либеранлизм - лморальный недуг народов╗ - являет собой свободу от убеждений и выдает ее за убеждение), демократии и лзараженному╗ ими марксизму и, наоборот, позитивное отношение к этатистскому социализму (лпрусский социализм╗), автаркии, иерархическому принципу; во внешней политике - лвосточнная ориентация╗ (т.е. Советский Союз против Антанты). Их героями являлись Фридрих II и Гегель, Клаузевиц и Бисмарк.

Национал-большевики, после отделения от лнационал-революционного╗ движения, добавили к этому списку Леннина и Сталина, некоторые Маркса, к числу неприемлемых для себя течений добавили фашизм и нацизм (лпереродивншийся╗ после 1930 года), а в позитив занесли классовую борьбу, диктатуру пролетариата, социальную и экономическую революцию, систему Советов, всеобщую народную армию (лКрасная армия вместо рейхсвера╗), впрочем, к Советам и Красной армии положительно относилось и большинство лнационал-революционеров╗. Нетрудно заметить, что лнанционал-революционное╗ движение по многим пунктам совпадало с двумя русскими эмигрантскими течениями - лсменовеховством╗ и особенно левразийством╗. Для всех них были характерны антидемократизм, национализм, критика недавнего прошлого ради более древнего, имперские геопонлитические амбиции, идеократия. Совпадения были не слунчайны, между журналами лЕвразия╗ и лДи Тат╗ существованли самые тесные связи.

Многие участники лнационал-революционного╗ движенния впоследствии примкнули к нацистам (Август Винниг, Ганс Герд Техов, Франц Шаувеккер), левым нацистам (группе Отто Штрассера), пройдя через нацизм, встали в ларистократичеснкую╗ оппозицию к нему (Герман Эрхардт, Эрнст Юнгер, Эрнст фон Саломон), стали коммунистами (Арнольд Броннен, Адам Кукхоф). Примерно четверть от общего числа публицистов и вожаков лнеоконсерваторов╗ стали национал-большевиками (Эрнст Никиш, Карл Отто Петель, Вернер Ласе, Хартмут Плаас, Ганс Эбелинг). В самом национал-большевистском двинжении это (условно и приблизительно) составило три четвернти его участников, остальные национал-большевики пришли из левого, коммунистического лагеря.

Основной теоретический постулат национал-большевизнма - концепция об особой всемирно-исторической роли угннетенной (она же революционная) нации в процессе борьбы за построение тоталитарного национального социализма. При этом национал-большевики абсолютизировали национальный фактор, выступали за проведение социальной ревонлюции и построение общества лнационального социализма╗ ради грядущего национального величия Германии. Они принзывали соединить основные революционные и консервативнные идеи (в том числе большевизм и лпруссачество╗), устанонвить лдиктатуру труда╗ в виде власти наиболее достойных сонциальных групп - рабочих и военных, провести национализацию основных средств производства, ввести плановую сиснтему хозяйства, автаркию, создать сильное милитаристское государство, которым управляют фюрер и партийная элита.

Для понимания феномена национал-большевистского движения необходимо отметить и еще один момент - это наличие в руководстве рейхсвера сильной группы, выступанющей за советско-германское сотрудничество. Ее вдохновинтелем и наиболее активным сторонником был генерал Ганс фон Сект, главнокомандующий рейхсвером. Единомышленниками Секта в этом вопросе были военный министр Отто Гесслер, начальник оперативного (фактически Генеральнонго) штаба Отто Хассе. Во время польско-советской войны (до поражения под Варшавой) Сект даже считал возможным в союзе с Красной армией ликвидировать Версальскую сиснтему. Он установил контакт с Председателем РВС Республинки Львом Троцким. Этой позиции Сект придерживался и в дальнейшем, изложив ее в своих брошюрах лБудущее гернманского рейха╗ (1929), лМысли солдата╗ (1929), лРейхсвер╗ (1933). Вплоть до начала войны с СССР в 1941 году идеи Секнта развивали в своих работах и другие рейхсверовские гененралы и теоретики - Фалькенгейн (1937), Георг Ветцель (1937), фон Метч (1938), Кабиш (1939), барон Вессель фон Фрейтаг-Лорингхофен (1939-1940). Да и в программных выступлениях НСДАП лвосточная ориентация╗ сохранялась вплоть до 1930 года.

Пионером немецкого национал-большевизма можно считать Пауля Эльцбахера (1868-1928), профессора, доктонра права, ректора Берлинской Высшей школы коммерции, депутата от Немецкой Народной партии, члена национальнно-германской фракции. 2 апреля 1919 года Эльцбахер понместил в газете лДер Таг╗ (лДень╗) статью лПоследнее среднство╗, которую можно считать первым изложением идей нанционал-большевизма. В ней и ряде других публикаций он призывал соединить большевизм и пруссачество, ввести в Германии Советскую систему, осуществить социализацию, установить тесный союз с Советской Россией и Советской Венгрией, чтобы совместно с ними дать отпор Антанте. Роснсия и Германия будут вместе, по его мнению, защищать от агрессии Запада Китай, Индию и весь Восток. Это будет нонвый мировой порядок. лБольшевизм означает не смерть наншей культуры. А ее спасение╗, - заключил Эльцбахер. В опыте русских большевиков берлинского профессора заиннтересовали идея диктатуры пролетариата, система Советов и социализация средств производства. Статья получила шинрокий отклик. Один из руководителей Немецкой национальнной народной партии (НННП), знаменитый историк и спенциалист по Востоку Отто Гётч также выступил за тесное сонтрудничество с Советской Россией. Член партии Центра министр почт И. Гисбертс заявил 8 мая 1919 года, что Вернсаль дает немцам лтолько один выход: немедленное заклюнчение мира с Россией и сознательное приглашение большенвистских войск в Германию╗. В ответ на это заявление в органне Союза сельских хозяев лДойче Тагесцайтунг╗ была опубнликована статья лНациональный большевизм╗. С этого вренмени в Германии вошел в оборот термин лнационал-больншевизм╗. Сам Пауль Элъцбахер в том же году издал брошюру лБольшевизм и немецкое будущее╗. Правление его партии осудило эти публикации, и в ноябре 1919 года он вышел из НННП. Позднее он был близок к Компартии Германии (КПГ), в 1923 году вступил в инспирированную Коминтернном Международную рабочую помощь.

В том же 1919 году вышла брошюра другого профессора и национал-большевика - Ганса фон Хентига. Она называнлась лВведение к германской революции╗. Позднее, в 1921 году, фон Хентиг издал лНемецкий манифест╗, который явился наиболее ярким и четким изложением национал-большевистских идей в начале 20-х годов.

Ганс фон Хентиг (1887-1970), профессор криминалистинки, бывший во время войны офицером, активно участвовал в антиверсальской кампании и, живя в Баварии с мая 1919 года, сильно влиял на руководство Баварского окружкома КПГ. В 1922 году фон Хентиг установил контакты с лидером коммунистов Генрихом Брандлером и вскоре стал военным советником в аппарате КПГ. Через брата-дипломата он имел связи с рейхсвером и вместе с лейтенантом Швертером гонтовил в Тюрингии лкрасные сотни╗ в период лГерманского Октября╗.

Вообще же в этот период близкие к национал-большенвизму идеи буквально носились в воздухе. Так, Октябрьский переворот и политический гений Ленина приветствовал Максимилиан Гарден, издатель популярнейшего еженедельнника лДи Цукунфт╗, в своем двухтомном труде о современнной истории лВойна и мир╗ (1918). Крупнейший политик и промышленник Германии начала XX века Вальтер Ратенау в эссе лКайзер. Размышления╗ (1919) с воодушевлением пинсал о лперспективах социализма╗. Современность он сравнивал с великим переселением народов, констатируя выход на политическую арену народных масс. Будущее Европы, по мнению Вальтера Ратенау, определяется лпрактической иденей╗, идущей с Востока, идеей социалистического переустнройства общества.

В организационном плане национал-большевистские идеи первой попыталась воплотить в жизнь группа бывших левых радикалов, а позднее коммунистов, во главе с Генрихом Лауфенбергом и Фрицом Вольфгеймом (интересно, что происнходило это в Гамбурге, этой ллевой столице╗ Германии). В годы Первой мировой войны старый историк рабочего движения Генрих Лауфенберг и его молодой помощник, успевший понбывать в США и пройти школу борьбы в анархо-синдикалистской организации лИндустриальные Рабочие Мира╗, Фриц Вольфгейм возглавляли левое крыло гамбургской организанции СДПГ, так называемую группу ллевых радикалов╗.

После ноябрьской революции 1918 года Генрих Лауфеннберг некоторое время возглавлял местный гамбургский Сонвет рабочих, солдат и матросов. Вместе с Вольфгеймом он принимал активное участие в образовании КПГ, а после ее раскола перешел в Коммунистическую рабочую партию Гернмании (КАПД), в которую перешло до 40% состава КПГ. Лауфенберг и Вольфгейм призывали немецких рабочих к национальной защите Германии революционными средстванми против империализма Запада. Призывали к немедленной -народной войне в союзе со всеми патриотическими силами. Целью войны провозглашалось создание Германской Коммунистической Советской Республики. При этом в понятие лпатриотические силы╗ включались все националистичеснкие элементы буржуазии, вплоть до самых реакционных.

Хотя в том же 1919 году и некоторые лидеры КПГ (в пернвую очередь Иоганн Книф, Карл Радек, Генрих Брандлер) также были не прочь поиграть на антиантантовских настроенниях, так далеко никто из них не заходил. В апреле 1920 года по требованию Коминтерна Лауфенберг и Вольфгейм были. исключены на этот раз уже из Коммунистической рабочей партии (КАПД). После чего в июле 1920 года, вместе с примнкнувшим к ним бывшим редактором лДи Роте Фане╗ Фриднрихом Венделем (из Берлина), создали лСоюз коммунистов╗. В сентябре этого же года новая организация приняла экононмическую программу в духе лобобществленного хозяйства╗ Сильвио Гайзеля, проводившуюся в Баварской Советской Республике. Просуществовал лСоюз коммунистов╗ до 1931 года, постепенно растворившись в созданном им же лРабончем содружестве по истории и политике╗ (действовало с июня 1929 года при участии левых нацистов, вроде Рихарда Шапке, и национал-большевиков из правого лагеря, вроде Карла Отто Петеля). В том же 1920 году под влиянием и при непосредственном участии Лауфенберга и Вольфгейма сренди офицеров прибывших в июле 1919 года в Гамбург колонниальных частей генерала Пауля фон Леттов-Форбека сонздается лСвободная ассоциация по исследованию германского коммунизма╗, во главе которой стоят известные пубнлицисты националистического толка, братья Альбрехт Эрих и Герхард Понтеры. лБольшое число бывших немецких офинцеров, большей частью молодого поколения, придерживанлось этого направления, к нему примкнул и целый ряд люндей с академической подготовкой, которые по законам лонгики и по аналогиям с точностью знали и утверждали, что этот путь безусловно ведет к исцелению╗, - писал о национнал-большевизме Эрнст Граф цу Ревентлов, один из главнных протагонистов лсоциал-революционного╗ и левонацистского движения в Веймарской республике, в своей броншюре лФёлькише коммунистическое единство?╗ (1924).

Другой свидетель событий, Герман Грефе, писал в книге лИсследования Советов╗ (1934), что национал-большевики принадлежали к тем людям, лкоторые в первую очередь ценнили военный порядок и централизованное хозяйство╗.

Среди сторонников лСвободной ассоциации по исследонванию германского коммунизма╗ были такие крупные фигунры, как Артур Мёллер ван ден Брук, правительственный сонветник Севин, Вильгельм Стапель и тот же Ревентлов. Член лассоциации╗, советник юстиции Ф.Крюпфганс в августе 1920 года под влиянием впечатления от наступления Красной арнмии на Варшаву выпустил имевшую широкий резонанс броншюру лКоммунизм как немецкая национальная необходинмость. Открытое письмо генерал-майору фон Леттов-Форбеку╗ (1920). Позднее, в 1924 году, братья Гюнтеры вместе с Вильнгельмом Стапелем (издатель лДойче Фолькштурм╗) и Вильнгельмом Гревсом создали в Гамбурге лНационалистический клуб╗ (журнал лНемецкий фронт╗), а с конца 20-х годов изданвали журнал с характерным названием лМолодая команда╗, близкий по направлению к национал-большевизму.

Пиком деятельности самого лСоюза коммунистов╗ был март 1921 года - неудачная попытка путча со стороны КПГ, поддержанная КАПД, когда лСоюз коммунистов╗ предложил создать единое военное и политическое руководство, вклюнчив в него группу своих лвоенспецов╗ (майора Анкера, майонра Клингера, Зеегера, Линдемана и других). В гамбургском восстании октября 1923 года лСоюз коммунистов╗ не участвонвал, так как большинство его членов, во главе с Вольфгейном, еще в августе было подвергнуто превентивному аресту.

В 1920-1921 годах национал-большевизм распространилнся и среди баварских коммунистов, где под влиянием Ганса фон Хентинга секретарь парторганизации Отто Томас и денпутат ландтага Отто Граф пропагандируют его идеи в местнной партийной лНовой газете╗. Они вступают в сотрудниченство с одним из самых реакционных и националистических лфрайкоров╗ - лОберланд╗ и его лидером капитаном лБеппо╗ (Йозеф Николаус) Рёмером. Однако в 1921 году Отто Томас и Отто Граф были исключены лЦентрале╗ КПГ из партии как лоппортунисты╗. Несмотря на это, контакты комнмунистов и лфрайкоровцев╗ продолжаются, например во время боев в Верхней Силезии в том же 1921 году.

Первый пик влияния национал-большевистских идей приходится на 1923 год. Это время острого кризиса, вызваннного оккупацией Рура франко-бельгийскими войсками. Марка упала настолько, что практически вышла из обращенния, все торговые операции совершались в золоте или в ванлюте, заработная плата рабочих была на четверть ниже донвоенной, в городах безработица, голод, анархия. Обнищавншие армия и полиция также находились в полном упадке. Коммунисты занимают важнейшие посты в фабзавкомах и комитетах контроля, формируют лпролетарские сотни╗ (их Насчитывалось около 900, примерно 10-20 тысяч участников только в Саксонии). В это время они принимают на вооружение так называемый лкурс Шлагетера╗ (названный так По имени Альберта Лео Шлагетера, бывшего офицера, героя войны, расстрелянного французами за организацию дивернсий, в прошлом лбалтикумовца╗ и лкапповца╗), курс на сонтрудничество с германскими националистами. Он был пронвозглашен Карлом Радеком на заседании расширенного пленнума Исполкома Коминтерна (ИККИ) в речи, посвященнной памяти Шлагетера. лМы не должны замалчивать судьбу этого мученика германского национализма, - заявил Радек, - имя его много говорит немецкому народу... Шлагетер, мужественный солдат контрреволюции, заслуживает того, чтобы мы, солдаты революции, мужественно и честно оценили его... Если круги германских фашистов, которые захотят честно служить немецкому народу, не поймут смысла судьбы Шлаге-тера, то Шлагетер погиб даром... Против кого хотят бороться германские националисты? Против капитала Антанты или против русского народа? С кем они хотят объединиться? С русскими рабочими и крестьянами для совместного свержения ига антантовского капитала или с капиталом Антанты для порабощения немецкого и русского народов?.. Если патриотинческие группы Германии не решатся сделать дело большинства народа своим делом и создать таким образом фронт против антантовского и германского капитала, тогда путь Шлаге-тера был дорогой в никуда╗.

Речь Карла Радека вызвала сенсацию среди немецких правых. Эрнст Граф цу Ревентлов и другие вожаки лнационнал-революционного╗ движения стали обсуждать возможнность сотрудничества с КПГ, а лДи Роте Фане╗ предоставлянла им место для выступлений. Коммунисты выступали на собраниях НС ДАЛ, а нацисты на собраниях КПГ. Так, на одном из них бывший второй председатель НСДАП Оскар Кернер заявил, что национал-социалисты хотят объединить всех немцев, настроенных против капитализма, что даже в принципиальных областях у них много общего с КПГ, нанпример, в том, что надо положить конец лхищничеству мантерых волков биржи╗. Одновременно по приглашению Штутгартской организации НСДАП на ее собрании выстунпил депутат от КПГ Герман Реммеле. Речь Карла Радека с восторгом приветствовала Клара Цеткин. Рут Фишер, лидер левой фракции компартии, призывала к борьбе против евнрейского капитала, а нацисты и лфёлькише╗ к борьбе пронтив евреев в КПГ, обещая взамен свою поддержку (интереснно, что Карл Радек и Фриц Вольфгейм были евреями). Понявились такие брошюры, как лСвастика и советская звезда. Боевой путь коммунистов и фашистов╗ (1923), на обложке которой красовались два вынесенных в заглавие предмета, или лШлагетер. Дискуссия между Карлом Радеком, Паулем Фрейлихом, Эрнстом Графом цу Ревентловом и Мёллером ван ден Бруком╗ (1923) - двое первых лидеры КПГ, а втонрых - лнационал-революционного╗ движения.

Коммунисты и националисты всех мастей рука об руку боролись против французов в Руре (лидер военно-политинческой организации КПГ здесь Анри Робинсон (лГарри╗), в 1942 году арестованный в Париже и казненный гестапо как резидент ГРУ), активно сотрудничали в Восточной Пруссии, где бывший офицер, один из руководителей военно-политического отдела КПГ Эрих Волленберг, наладил сотруднинчество с лфрайкором╗ лОргеш╗.

Однако в конце того же 1923 года в руководстве КПГ нанчала преобладать линия на свертывание сотрудничества с националистами. Они были объявлены лслугами крупного капитала╗, а не лбунтующими против капитала мелкими бурнжуа╗, как считали Пауль Фрёлих, Герман Реммеле и другие сторонники сотрудничества. Тут не в последнюю очередь сыграл свою роль непреодолимый для нацистов и лнационнал-революционеров╗ патологический антисемитизм; надо учитывать, что, несмотря на пятикратную (!) смену руководнства КПГ в Веймарской Германии, в каждом из них евреи составляли огромный процент, фактически доминируя, но оставаясь на втором плане (еврейка Роза Люксембург при немце Карле Либкнехте, затем единолично еврей Пауль Леви, еврей Альберт Тальгеймер при немце Генрихе Брандлере, еврей Аркадий Маслов при Рут Фишер, еврей Хейнц Нойман, а затем Вернер Хриш при Эрнсте Тельмане), это же отнносилось и к инструкторам, представителям и советникам Коминтерна в Германии (Карл Радек, Яков Рейх - лтованрищ Томас╗, Август Гуральский - лКляйне╗, Бела Кун, Минхаил Грольман, Борис Идельсон и др.).

Однако идеи национал-большевизма продолжали раснпространяться среди националистических организаций. В начале 20-х годов число последних резко увеличилось, так как многие лфрайкоры╗ преобразовались в гражданские лсонюзы╗. Некоторые из них при этом быстро левели, радикализировались, приобретая ярко выраженный национал-большевистский характер.

Наиболее известный своим радикализмом из подобных союзов - лБунд Оберланд╗. Он берет свое начало из так нанзываемого лБоевого союза╗, образованного в Мюнхене в 1918 ходу членами пресловутого оккультно-реакционного лобщенства Туле╗ для борьбы против левых сил в Баварии. В апреле : 1919 года, накануне свержения Баварской Советской респубнлики, нелегально-террористический лБоевой союз╗ был пренобразован во лфрайкор╗ и принял самое активное участие в кровавом подавлении революции. В следующем году отрянды лОберланда╗ (в это время несколько десятков тысяч) сранжаются против лКрасной армии Рура╗ после лкапповского путча╗ 20 марта, в мае 1921 года они дерутся с поляками в Верхней Силезии, а в ноябре 1923 года активно участвуют в гитлеровском лпивном путче╗, входя вместе с геринговскими СА и рёмовским лСоюзом имперского военного флага╗ в лРабочее содружество отечественных боевых союзов╗. В этот период на счету лоберландовцев╗ обвинения в многочисленнных финансовых аферах, грабежах, убийствах политических противников.

Основателями лсоюза╗ были трое братьев, бывших офинцеров, Рёмеров, один их которых - Йозеф Рёмер (лБеппо╗) (1892-1944) является военным лидером лфрайкора╗. Форнмальным лидером (председателем) был крупный правительнственный чиновник Кнауф, однако в августе 1922 года Рёнмер выгнал его из лфрайкора╗ лза сотрудничество с буржуанзией╗, а новым председателем организации стал доктор Фридрих Вебер, широко известный тем, что во время лмюннхенского путча╗ шел рядом с Гитлером, а потом сидел в сонседней камере с ним. Однако Рёмер разругался и с ним, в результате чего в начале 1923 года фактически существовало два союза лОберланд╗. После путча деятельность лОберланда╗ была запрещена, а после снятия запрета в начале 1925 года уже официально были образованы две организации - лБунд Оберланд╗ Фридриха Вебера и лСтарый союз Обернланд╗ во главе с капитаном Беппо Рёмером и лЛулу╗ (Люднвиг) Острайхером. Однако деятельность второго союза прондолжалась недолго, так как летом 1926 года Рёмер был ареснтован полицией во время встречи с коммунистом Отто Брануном, руководящим сотрудником нелегального военно-понлитического аппарата КПГ и советским разведчиком. Это вызвало кризис в организации, и часть ее членов во главе с лЛулу╗ Острайхером примкнула к НСДАП, а другая группа, верная Беппо Рёмеру (лейтенант Карл Дибич и другие), спунстя некоторое время перешла в КПГ.

лБунд Оберланд╗ во главе с Фридрихом Вебером в 1926 году принял революционно-националистическую програмнму Мёллера ван ден Брука и создал параллельный союз, так называемое лТоварищество III рейх╗, председателем котонрого стал видный национал-большевик Эрнст Никиш. В 1929 году, как и рёмеровская организация, примерно три четвернти союза во главе с Вебером вступило в НСДАП, а оставшинеся приблизительно 500 человек в сентябре 1930 года, наканнуне выборов в рейхстаг, призвали голосовать за КПГ, опубнликовавшую незадолго до этого лПрограмму национальнонго и социального освобождения германского народа╗ (то же сделали и многие другие националистические объединения). В 1931 году лБунд Оберланд╗ организованно слился с кружком национал-большевика Эрнста Никиша и принял названние лТоварищество Сопротивления╗. Организация имела отделения в Берлине, Мюнхене, Дрездене, Бреслау, Лейпнциге, Гамбурге, Нюрнберге.

Беппо Рёмер и его люди в 1931 году уже открыто объявили о своей приверженности коммунизму и поддержке КПГ. Поснле разгрома СА во время лночи длинных ножей╗ в 1934 году Рёмер был арестован, а после выхода на свободу создал из бывших лоберландцев╗ нелегальную организацию лРеволюнционных рабочих и солдат╗ (РАС). Используя свои личные контакты с такими людьми, как генералы Эдуард Дитель, Ронберт Риттер фон Грейм, Курт фон Хаммерштейн-Экворд, геннерал-фельдмаршал Вильгельм Лист, он продолжал заниматьнся шпионажем в пользу СССР. В конце концов Рёмера вновь арестовали и вместе с такими весьма экзотическими персонажами, как судебный советник из МИДа Норберт Мумм фон Шварценштейн и промышленник Николаус фон Халем, казннили по обвинению в покушении на Гитлера.

История лБунда Оберланд╗ не очень типична для других парамилитаристских националистических союзов 20-х гондов, порой гораздо более многочисленных. Так, лМладогерманский орден╗ в 1928 году насчитывал по разным оценкам 30-70 тысяч членов, лВервольф╗ - 14-15 тысяч, лБунд Танненберг╗ - 7-8 тысяч, лВикинг╗ - 6-8 тысяч, не говоря уже о таком гиганте, как лСтальной шлем╗ - несколько сот тынсяч членов (для сравнения, реальная численность военизинрованной организации КПГ - Союза Красных фронтовинков (Рот Фронт Кампфбунд - РФК) - 76 тысяч). Некотонрые из этих союзов были также, как лОберланд╗, подвержены национал-большевистской ориентации. Прежде всего, это относится к лВикингам╗ и лВервольфам╗.

Большое распространение идеи национал-большевизма получили в весьма активном в Веймарской республике кренстьянском движении, сопровождаемом актами насилия и террора. Многие его лидеры, такие, как Бодо Узе, Бруно фон Саломон, Хартмут Плаас, в начале 30-х годов примкнули к КПГ, все они были в прошлом офицерами, лфрайкоровцами╗, прошли через национальные союзы или членство в НСДАП.

Начало 30-х годов было пиком немецкого национал-большевизма. Это было связано с началом нового мирового социнально-экономического кризиса, который имел для Германии гораздо более тяжелые последствия, чем для других стран.

Центрами национал-большевизма становятся небольшие кружки и организации вокруг издающихся ими же газет и журналов. Если в 20-е годы национал-большевистские автонры сотрудничали в близких им по духу лнационал-революцинонных изданиях, таких, как лДи Тат╗, лКоманден╗ (лГрядунщее╗), лФормарш╗ (лНаступление╗), теперь они издают свои периодические издания - наиболее известные среди них: лВидерштанд╗ (лСопротивление╗), руководитель - Эрнст Никиш (1889-1967), лУмштюрц╗ (лНиспровержение╗) - Вернер Ласе (р. 1902), лГегнер╗ (лПротивник╗) - Харро Шульце-Бойзен (1909-1942), лСоциалистише Натион╗ - Карл Отто Петель (1906-1975) и лФоркемпфер╗ (лПередовой боец╗) - Ганс Эбелинг (1897-1968), Фридрих Ленц (1885-1968), обнщий тираж которых в начале 30-х годов достигал 25-40 тынсяч экземпляров. Совокупное число активистов этих органнизаций - около пяти (максимум десять) тысяч человек. Кроме того, к национал-большевистским организациям принмыкали лНемецкое социалистическое боевое движение╗ Готтхарда Шильда, лНемецкий социалистический рабоче-крестьянский союз╗ Карла Бааде и лМладопрусский союз╗ Юппа Ховена, отколовшиеся от нацистского и лфёлькишеского╗ движения.

Все эти национал-большевистские организации имели свои особенности. Так, лВидерштанд╗ Эрнста Никиша выснтупал в основном по внешнеполитическим вопросам, ратуя за лгермано-славянский блок от Владивостока до Флессингена╗, лФоркемпфер╗ делал упор на преимуществах планонвой экономики, лУмштюрц╗ ратовал за ларистократический социализм╗ (большой популярностью здесь пользовалась работа В.И.Ленина лЧто делать?╗). лСоциалистише Натион╗ пытался соединить идеи классовой борьбы, диктатуры пронлетариата, системы Советов с национализмом. лГегнер╗ пронпагандировал ненависть к Западу и призывал германскую молодежь объединяться с пролетариатом для революции.

Огромную роль в идеологии и деятельности этих групп игнрали личности их вожаков. Кроме самого известного из них - Эрнста Никиша, который начинал политическую деятельность в рядах правой социал-демократии, все они были выходцами из ультранационалистического, крайне правого лагеря.

Помимо этих пяти, чисто национал-большевистских групп, была и одна, так сказать, псевдонационал-большевистская. Она называлась лРабочий кружок лАуфбрух╗, по названию журнала, выходившего с июля 1931 года. Во главе журнала и кружка стояли бывшие лидеры лОберланда╗ канпитан Беппо Рёмер и лейтенант Карл Дибич, а также капинтаны Герхард Гизеке и Эгон Мюллер, бывший лбалтикумовец╗ Александр граф Стейнбок-Фермор, писатели Людвиг Ренн и Бодо Узе, бывшие функционеры НСДАП, а затем руководители штрассеровских лреволюционных национал-социалистов╗ - Рудольф Рем и Вильгельм Корн. В эту групнпу входило до 300 активистов, которые действовали в Бернлине и 15 германских землях. Эта организация бывших офицеров-фрайкоровцев и нацистов была полностью контролинруема КПГ и служила ей средством переманивания команднных кадров для своих боевиков с целью создания ударного кулака в борьбе за власть. Появление этой группы было свянзано с так называемым лкурсом Шерингера╗, проводимым КПГ с августа 1930-го по октябрь 1932 года, курсом на принвлечение в КПГ средних слоев, сопровождавшимся выдвижением резких антиверсальских лозунгов.

В своей новой лПрограмме национального и социальнонго освобождения немецкого народа╗ КПГ провозглашала: лМы, коммунисты, заявляем, что после свержения власти канпиталистов и помещиков, после установления диктатуры пронлетариата в Германии... будем проводить следующую програмнму, которую мы противопоставляем национал-социалистичеснкой демагогии: мы расторгаем грабительский Версальский лмирный договор╗ и план Юнга и аннулируем международные долги и репарационные платежи. Придя к власти, мы безжанлостно покончим с банковскими магнатами, проведем пролентарскую национализацию банков и аннулируем задолженности немецким и зарубежным капиталистам... Лишь молотом пролетарской диктатуры можно разбить цепи плана Юнга и национального угнетения... Поэтому мы призываем всех трундящихся, которые все еще находятся во власти фашистских обманщиков, вступить в ряды армии пролетарской классовой борьбы...╗. В соответствии с этой программой коммунисты попытались переманить на свою сторону лреволюционно-пролетарские╗ элементы из лагеря нацистов.

19 марта 1931 года депутат рейхстага от коммунистов и одновременно руководитель военного аппарата Ганс Киппенберг зачитал рейхстагу длинное послание лейтенанта в отставке Рихарда Шерингера. В нем осужденный за нацистнскую пропаганду в армии офицер заявил о резком измененнии своих взглядов. лКогда мы, ульмские офицеры, содейнствовали распространению в армии идей национального и социального освобождения, - говорилось в написанном в тюрьме Гольнов заявлении, - по доносу был издан приказ о нашем аресте. После семимесячного предварительного закнлючения в Лейпциге мы были приговорены к полугора гондам заключения в тюрьме... Мы... считали НСДАП олицетнворением наших идей. Кто сравнивает сегодня практичеснкую политику национал-социалистических руководителей с их радикальными идеями, тот видит, что их действия сильнно противоречат тому, что они говорят и пишут и что мы от них ожидаем╗. Затем следовали 9 пунктов, в которых Шерингер доказывал, что руководители НСДАП в последние месяцы отказались от социализма. Эти доказательства были явно написаны под диктовку его коммунистических тованрищей по заключению и заканчивались утверждением, что нацистское руководство явно доказало свой реакционный характер. И совсем в коммунистическом духе Шерингер прондолжал: лКапиталистические западные державы вновь сплонтились для подавления и эксплуатации трудящейся Германнии и для агрессии против русской Советской республики... Лишь в союзе с Советским Союзом, после разрушения канпиталистической системы в Германии, мы можем быть свободными. Поэтому я отказываюсь окончательно от Гитлера и фашизма и как солдат вступаю в ряды истинного пролетанриата!╗ Исходя из вышеизложенного, Шерингер делал лонгический вывод: лБлижайшая задача - подготовка народнной революции в Германии, отмена договоров о контрибунциях и революционная война против возможной интервеннции капиталистических западных держав╗.

Под влиянием этого нового курса в КПГ перешло больншое количество национал-большевиков, бывших фрайкоровцев и нацистов, руководителей националистического молодежного (Эберхард (лТуск╗) Кёбель, Герберт Бохов, Ганс Кенц и др.) и крестьянского движения (т.н. лЛандфолькбевегунг╗). КПГ резко увеличила как свою численность, так и количество получаемых на выборах голосов.

Однако надо отметить, что все же несравнимо большее количество бывших лфрайкоровцев╗ и членов националиснтических лсоюзов╗ перешло в НСДАП и СА, особенно во второй половине 1932 года. Это было связано не в последнюю очередь с тем, что к тому времени лкурс Шерингера╗ КПГ фактически был снят с вооружения. В Москве после прихонда к власти правительства лзападника╗ Франца фон Папена приняли решение переориентироваться на союз с Францией, в связи с франко-советским сближением руководство КПГ получило приказ из Москвы сворачивать свою кампаннию против Версаля.

После прихода Гитлера к власти национал-большевистнское движение было ликвидировано. В том виде, как оно сунществовало в Веймарской республике - в виде пропагандистнских групп, оно существовать дальше не могло. Участники его эмигрировали (Карл Отто Петель, Ганс Эбелинг) или поднверглись репрессиям (Эрнст Никиш). Журнал лВидерштанд╗ (лСопротивление╗), издававшийся Никишем, был закрыт в декабре 1934 года. В 1937 году гестапо арестовало около сотнни сторонников Никиша. Сам он в 1939 году был приговонрен народным судом к длительному сроку тюремного закнлючения. Однако неожиданный успех национал-большевистское движение имело на другом поприще - а именно в шпионаже в пользу СССР. Знаменитую берлинскую лКрасную капеллу╗ возглавляли три человека - все бывшие нанционал-большевики: Харро Шульце-Бойзен (бывший редакнтор лГегнер╗), Арвид Харнак (1901-1942) (секретарь лАрбплана╗ - лСообщества по изучению советского планового хозяйства╗ - одной из национал-большевистских органинзаций, которую вдохновляли идеи профессора Фридриха Ленца) и Адам Кукхов (1887-1943) - бывший редактор лДи Тат╗. Шпионажем в пользу СССР занимались также Беппо Рёмер со своими бывшими лоберландовцами╗, Герберт Бонхов и другие, на разведаппарат КПГ работали Ганс Эбелинг и доктор Карл Хеймзот, имевший, кстати говоря, в советнской разведке забавный псевдоним лдоктор Хитлер╗.

Кроме того, идеи национал-большевизма оказали опренделенное влияние на группу полковника Клауса Штауфенберга, что неудивительно, ибо сами братья Штауфенберги в юности находились под большим влиянием идеологии лконнсервативной революции╗.

Почему же идеи национал-большевизма не получили большего размаха в Веймарской республике и движение это не перешагнуло рамок относительно немногочисленных кружков и групп (хотя в начале 1933 года в Берлине Эрнст Никиш, Карл Отто Петель и др. сделали попытку выставить единый национал-большевистский избирательный список во главе с лидером крестьян-террористов Клаусом Хеймом, Карл Отто Петель одновременно опубликовал лНационал-большевистский манифест╗, но было уже слишком поздно).

По нашему мнению, причин здесь несколько. Во-первых, большую часть потенциальных сторонников национал-больншевизма все время привлекала к себе НСДАП, особенно в своем штрассеровском варианте, кроме того, после раскола 1930 года многие из них прямо вступили в организацию лреволюционных национал-социалистов╗ Отто Штрассера. Во-вторых, принятие КПГ в августе 1930 года лПрограммы нацинонального и социального освобождения германского народа╗ (т.н. лШерингер-курс╗) и тезиса о лнародной революции╗ увенло от национал-большевизма в ряды компартии значительнную часть вожаков и активистов (Беппо Рёмер, Бруно фон Саломон, Бодо Узе, Карл Дибич и многие другие), а также возможных избирателей. В-третьих, отсутствие в рядах нацинонал-большевистского движения такого лхаризматического╗ лидера, как Адольф Гитлер, или даже таких ярких, значительнных политиков, как нацисты Грегор Штрассер, Герман Геринг, Йозеф Геббельс, или коммунисты Хейнц Нойман, Вилли Мюнценберг, Герман Реммеле, привело к раздроблению двинжения, отсутствию четкой организации на деле (на словах подобных призывов хватало). Думается, даже в случае объендинения всех национал-большевистских групп с лреволюцинонными национал-социалистами╗ Отто Штрассера, а также другими левонацистскими группами типа Хельмута фон Мюкке, Ульриха Ольденбурга, Вальтера Стеннеса и т.д. у них в силу вышеизложенных причин не было никаких шансов стать массовым движением в конкретной ситуации того вренмени. Для достижения стадии объединенного движения, как было показано ранее, нужна более высокая зрелость объекнтивных и субъективных причин, его определяющих.

Этого никакие скажешь о КПГ. Эта партия в качестве коннкурирующего с НСДАП тоталитарного движения реально могла претендовать на власть в Германии. Для читателя отнесение партии Розы Люксембург к конкурирующему с нациснтами тоталитарному движению может показаться несколько странным, поэтому вот лишь несколько общеизвестных факнтов из истории Веймарской республики, показывающих, нансколько идиотскими выглядят убеждения некоторых листонриков╗ в том, что предотвратить приход Гитлера к власти мог союз КПГ и СДПГ - лединый фронт╗ против нацизма. В 1925 году на президентских выборах КПГ выставляет своего канндидата (Эрнста Тельмана) и во многом способствует этим понбеде Гинденбурга (его поддерживала НСДАП и крайне пранвые партии) над кандидатом Народного блока (куда входили СДПГ и либералы). В конце 20-х - начале 30-х годов в Германнии не было ни одного серьезного случая сотрудничества на руководящем уровне КПГ с СДПГ, при том, что совместные акции коммунистов с НСДАП, не говоря уже о ллевых╗ нацистах и национал-большевиках, имели место, и довольно часнто. Например, совместный митинг в Берлине 20 октября 1930 года, где выступали коммунист Хейнц Нойман и нацист Йонзеф Геббельс (присутствовало 300 членов КПГ и 1200 членов НСДАП), отнюдь не был единичным явлением, подобные митинги, дискуссии в Берлине проводились неоднократно. Имели они место и в других городах - например, в Бремене и Биефеле в начале 1931 года. Особенно известна борьба обеих партий против Прусского правительства, возглавлявшегося СДПГ. В августе 1931 г. КПГ и НСДАП вместе голосовали за референдум по вопросу о его роспуске; в апреле 1932 года в лРоте Фане╗ был выдвинут провокационно звучащий лозунг лКрасный натиск на лКрасную Пруссию╗, после чего в июне 1932 года при помощи КПГ нацист был избран председатенлем прусского ландтага, а в июле того же года канцлер фон Папен, опираясь на парламентское большинство из НСДАП, КПГ и правых, ликвидировал социал-демократическое пранвительство Пруссии. Широко известна и забастовка транспорнтников Берлина 3-7 ноября 1932 года, совместно проведеннная КПГ и НСДАП.

Параллели между КПГ и НСДАП достаточно очевидны. Необходимо, однако, от выявления лежащих на поверхности параллелей перейти к анализу исторических и особенно социнальных корней тоталитарных движений во всех его вариантах.

КПГ отнюдь не была в начале 30-х годов лпартией рабоченго класса╗, как это долгое время пытались представить. Друнгое дело, что она стремилась стать ею, но ведь это же можно сказать и о национал-большевиках, штрассеровцах и даже НСДАП.

. Даже в относительно благополучном 1927 году только 53,2% членов КПГ имели работу (в 1928 - 63,3%, в 1929 - 51,9%). Затем и без того огромный процент безработных членнов партии катастрофически возрос, таким образом можно согласиться с мнением немецкого историка Г.А.Винклера о том, что КПГ лбыла партией безработных╗.

В феврале 1932 года в КПГ из 360 тысяч членов (в 1929 году их было 116 тыс.) лишь 11% являлись рабочими. Веснной 1932 года из 6,8 млн. немецких рабочих лишь 55 тысяч были членами КПГ. Причем в 1929-1932 годах новых ячеек на предприятиях не появлялось, и лна крупных предприянтиях организованной работы КПГ не велось╗. Левая профнсоюзная организация, фактически руководимая КПГ, - так называемая лРевпрофоппозиция╗ (РПО) - насчитывала в 1932 году только 35 тысяч членов, меньше, чем НСБО (профнсоюз НСДАП).

Таким образом, мы видим, что на рубеже 1929-1930 годов в Германии в результате кризиса сложились два мощных тонталитарных движения. Они включали в себя НСДАП и неконторых ее союзников из правого лагеря, а также КПГ, национнал-большевистские группы. Два основных мифа питали эти движения: расово-националистический - преимущественно гитлеровское крыло НСДАП и отчасти ее союзники из пранвых партий, - и социалистический, пролетарский - КПГ, национал-большевики, штрассеровское крыло НСДАП.

Почему же победил первый? Во-первых, левый миф был ориентирован только на лнародные массы╗, а расово-национналистический - помимо лмассы╗ и на группы экономичеснкой и военной элиты, которые он стремился если не поставить себе на службу, то хотя бы заставить занять нейтральные позинции; не последнюю роль здесь играл и внешнеполитический аспект - ориентация левого мифа на союз с СССР вела к поднрыву национальной независимости и была неприемлема.

Кроме того, только НСДАП имела тоталитарного харизнматического лидера - Гитлера. Дальнейшее, как говорится, история. Недаром книга главного национал-большевистснкого идеолога Германии Эрнста Никиша, вышедшая в 1932 году и выдержавшая пять изданий, называлась лГитлер. Злой немецкий рок╗.

Национал-большевизм в Германии представлял собой унинкальное явление. Однако и в других странах существовали групнпы подобной ориентации. Вот лишь несколько примеров.

1. Швеция. Шведская секция Коминтерна (т.е. Компартия Швеции) в 1929 году на X пленуме Исполкома Коминтерна была исключена из III Интернационала за лправый уклон╗. Ее руководство, во главе которого стояли два члена самого ИККИ - Нильс Флюг и Карл Чильбум, выступило против нового курса лкласс против класса╗ и против неограниченнонго диктата Сталина. В начале 30-х годов эта исключенная органнизация объединилась с маленькой левой социал-демокрантической группой и приняла название Социалистическая партия Швеции. На всех выборах в 30-е годы она получала больше голосов, чем воссозданная сталинистами компартия.

Однако во 2-й половине 30-х годов эта группа, которая и после выхода из Коминтерна называла себя марксистско-леннинской организацией, проделала стремительную эволюцию к нацизму. Причем не только идеологически, но и чисто практически. Ее руководители поддерживали связи с германнским посольством и получали от него деньги на издание своей газеты.

Недовольные этим Чильбум и другие лидеры партии верннулись в Социал-демократическую партию Швеции, в то время как Флюг (кстати, один из основателей Коммунистинческого интернационала молодежи) стал ярым нацистом и в 40-е годы Социалистическая партия выступала как крупнейшая нацистская организация Швеции, пытаясь объединить все другие мелкие нацистские группы под своим руководнством. В годы Второй мировой войны она подвергалась пренследованиям со стороны шведского правительства за активнную прогерманскую деятельность.

2. Италия. Широко известен тот факт, что Бенито Муссонлини и подавляющее большинство главарей итальянского фашизма были выходцами из Социалистической партии Итанлии, причем из ее революционно-левого крыла. Того самого крыла, на базе которого в Италии, как и в других странах, обнразовалась коммунистическая партия. Но гораздо менее изнвестен тот факт, что многие коммунисты перешли в фашистнское движение. Наиболее яркий пример - Николо Бомбаччи, один из основателей и фактических лидеров Компартии Италии начала 20-х годов. Он входил в Исполком Коминтернна, приезжал на все его конгрессы в Москву (кроме 1-го), встречался с Лениным. Вплоть до недавнего времени его тщантельно вырезали со всех фотографий, где он был запечатлен рядом с Лениным. Как и Флюг, только ранее, он вступил в конфликт с руководством Коминтерна и, в конце 20-х годов, вернулся в Италию из эмиграции. В Италии он редактировал небольшой левофашистский журнал лПрометео╗ (левая фракнция фашистской партии во главе с Джузеппе Боттаи, мало отличавшаяся по своей идеологии от компартии, активно действовала в Италии на протяжении 20-40-х годов). В 40-е годы Бомбаччи стал секретарем фашистской партии и, вместе с Муссолини, автором второго и последнего фашистского маннифеста. Вместе с дуче он был и казнен.

Интересен и такой факт. Тайная террористическая групнпа в рядах фашистской партии, инспирированная Муссолинни для расправ со своими политическими оппонентами и известная советским кинозрителям по фильму лУбийство Маттеотти╗, называлась, ни много ни мало, лЧК из Виминале╗. Что такое ЧК - советскому читателю объяснять не надо. А Виминале - это ставшее нарицательным название мининстерства внутренних дел Италии.

В середине 30-х годов среди молодых левых фашистов слонжилась группа так называемых лдиссидентов╗, или лунивернсальных фашистов╗, которая группировалась вокруг сына Муссолини Витторио и очень восхищалась социалистичеснким строительством в СССР, особенно Сталиным. Папа Муссолини был очень недоволен, он разогнал эту группу, однако часть ее членов сразу перешла в компартию, а другие создали так называемую лРеволюционную Социалистическую партию╗ и перешли в ИКП после войны. Многие из этих фаншистов-диссидентов входили затем в ее высшее руководство. 3. Франция. Французский случай национал-большевизнма особенно известен. Его основателем был Жак Дорио, ранбочий-металлург, основатель и руководитель французского комсомола, а затем член Политбюро и секретарь ЦК франнцузской компартии (ФКП), мэр лкрасного пригорода╗ Панрижа Сен-Дени, часто попадавший в тюрьму за участие в разного рода беспорядках и поэтому весьма популярный в СССР. В начале 30-х годов он был конкурентом туповатого Мориса Тореза в борьбе за лидерство в партии, однако сонвершил непростительную ошибку. За полгода до того, как пришел приказ из Москвы, выступил инициатором политинки Народного фронта, чем Торез и воспользовался, с позонром выставив Дорио из партии. После чего тот создал так называемую лНародную партию Франции╗, которая своей структурой полностью копировала ФКП, только слово лкомнмунистическая╗ везде было заменено на лнародная╗. Эта партия была одной из крупнейших фашистских партий в мире, сам Дорио активно сотрудничал с гитлеровскими окнкупантами. Он приезжал на Восточный фронт подбодрить французских добровольцев, да и погиб во время бомбежки, одетый в форму офицера германской армии. А ведь в свое время дружил с Лениным, Сталиным, Мао Цзэдуном.

В его организацию входили очень многие бывшие коммуннисты, в том числе члены ЦК и Политбюро. Были во Франнции и другие фашистские группы, созданные коммунистами. Тоже рабочий, как и Дорио, тоже член Политбюро и секрентарь ЦК ФКП, третий человек в партийной иерархии, Марнсель Життон, после подписания советско-германского пакта порвал с ФКП и создал Нацистскую рабоче-крестьянскую партию. Ему, однако, тоже не повезло. Он попал в список бывших депутатов-коммунистов, подлежащих уничтожению за протест против лпакта Молотова-Риббентропа╗. В сентябнре 1941 года члены военной организации ФКП застрелили его в Париже. Сама французская компартия после начала Второй мировой войны выступила как предательская организанция, выдвинув лозунг братания с германскими солдатами, свержения французского правительства и создания новой лПарижской Коммуны╗ из лпатриотических элементов╗. Оченвидно, подразумевались французские фашисты и сама ФКП. Торез и другие вожаки дезертировали из армии и сбежали в Москву, причем рядовым членам партии было разъяснено, что они руководят нелегальной борьбой во Франции. Неудивинтельно, что компартия подверглась заслуженным репрессиням. Многие ее активисты были интернированы, однако поснле прихода немцев выпущены на свободу.

ФПК пыталась сотрудничать с новыми властями и даже наладить легальный выпуск своей газеты лЮманите╗, постонянно пропагандируя идею лнационального правительства╗. Только после 22 июня 1941 года, получив приказ из Москнвы, она начала активную борьбу с оккупантами.

Можно сделать некоторые выводы.

Так как в идеологии национал-большевистского течения переплелись идеи левого (коммунизм) и националистичеснкого фашистского тоталитаризма, национал-большевизм позволяет найти несколько типологических особенностей обоих движений. Безусловно, это не политические партии, а именно тоталитарные движения, и для понимания причин их возникновения необходимо обращаться не только к сонциально-экономическим, но и вытекающим из них психонлогическим причинам.

Главное условие их возникновения - это тотальный кринзис всех форм общественного уклада, осложненный перехондом от одного типа государственного управления к другому (от авторитаризма к демократии, например). Второе услонвие - это резкое обострение национального чувства, вызваннного унижением от катастрофического, тоталитарного поранжения в войне. Третье - это наличие в данном обществе трандиций этатизма и патернализма (т.е. победить тоталитарные движения могут отнюдь не в любой стране). Кроме того, ненобходимо наличие большой аморфной составляющей социнальной структуры (граничащей с бесклассовостью). Человек в этом обществе находится в состоянии фрустрации, утрачинвает положительную самооценку, лишается своего ля╗. Ему необходимо вновь обрести систему ценностей, так называенмый лсмысл жизни╗, и достаточно легко его обрести в каком-нибудь мифе. Миф может быть пролетарско-коммунистический, национальный и т.д., в том числе в качестве разновиднонсти, например, национал-большевистский, что показывает, как легко переходить из одного мифа в другой.

Основная задача тоталитарного мифа - направить негативистскую энергию, собравшуюся в обществе, на создание некоего идеального мира в будущем (лновый порядок╗ - любимый термин как фашистов, так и коммунистов). Чернни этот миф дает иллюзию участия в истории, а интеллектуналам видимость слияния с народом, нацией.

Этот миф должен быть:

утопическим;

его должен провозглашать некий вождь;

необходимы некие мученики, погибшие за миф, некие образцы и примеры из истории (Парижская Коммуна, Фриднрих II и т.п.), а также всевозможная атрибутика.

Для руководства этим движением, охваченным мифом, необходимы люди, обладающие художественными способнонстями, так как это, безусловно, квазиартистические движенния. Причем основатели их должны быть людьми очень оданренными (типа Рериха или Толкиена), чтобы силой своего генниального воображения очаровать, привлечь к себе массы или, по крайней мере, большие группы людей (Карл Маркс, к принмеру), а лфюреры╗ должны быть из не реализовавших себя в искусстве людей (Муссолини, Гитлер, Сталин, Троцкий, все без исключения лидеры национал-большевизма) - чувствуя свою творческую неполноценность, они лишь укрепляются в своней лвере╗. Кроме того, большую роль играет социальная и нанциональная неполноценность (Гитлер, Сталин, Жириновский и т.п.). Таким образом, это своеобразная лантиэлита╗ общества, которая существует везде и всегда, но лишь в период структурного кризиса, в обществе, отягощенном этатистским наследием, может быть социально опасна.

Что дает человеку участие в тоталитарном движении? Вопрос, как говорится, интересный. Купленные с потроханми правящими классами так называемые академические лученые╗-историки-культурологи-социологи и прочие, по меткому определению Руслана Имрановича, лдурачки, называющие себя политологами╗, обычно внушают населению, что участие в тоталитарном движении дегуманизирует челонвека, так как его фанатичная лвера╗ дает ему право на любое преступление, уводит его от реальной жизни, обманывает его, и поэтому, в результате, обрекает на гибель.

Независимые (от грантов и других форм подкупа) исслендователи считают, что участие человека в тоталитарном двинжении придает его жизни подлинный смысл, возможность реализовать свои скрытые способности, обрести истинных друзей и реальные авторитеты, превратиться из жертвы занкулисных манипуляций в творца истории.

Реализация тоталитарного мифа приводит к установленнию тоталитарных режимов с общими чертами как для ленвого, так и для национального мифа:

1. Официальная, всеобъемлющая идеология, нацеленная на создание идеального порядка и нового типа личности.

2. Контроль за личной жизнью индивидов, подмена индинвидуальных (зачастую интимных) интересов общественными.

3. Постоянное подавление любой оппозиции, особенно инспирируемой извне.

4. Иерархическая однопартийная система, требующая безусловного послушания, которое является проекцией понслушания и иерархии в движении до прихода к власти.

5. Контроль за средствами массовой информации и обнразованием с целью постоянной мобилизации граждан.

6. Ликвидация традиционного буржуазного парламентанризма, при котором успех на выборах зависит от количества денег, а не способностей у кандидатов.

7. Автаркия и отказ в свободе выезда за границу.

8. Централизованная и плановая экономика с контролинруемым потреблением.

9. Личная диктатура вождя.

По нашему мнению, допустимо предположить, что все эти качества, присущие гитлеровскому режиму, были бы с той же жестокостью осуществлены в Германии и руководнством КПГ или революционными национал-социалистами и национал-большевиками, в случае их прихода к власти, для чего первые должны были быть менее зависимы от Москвы, а вторые более оригинальны, бесстрашны и активны.

 

Вадим Лифшиц

ФЕНОМЕН лНЕОСОЦИАЛИЗМА╗ В МЕЖВОЕННОЙ ЕВРОПЕ

 

лСоциал-фашизм╗ или новая социал-демократия?

Системный кризис, пережитый социал-демократинческим движением между двумя мировыми войнами, был свянзан не только с потрясением устоев европейского граждансконго общества, в котором социал-демократия только и способна существовать, но и с появлением новых, революционно-тоталитарных антикапиталистических движений, предложивших свои версии лсоциализма╗ (классово-авангардистскую диктантуру в СССР, национал-авангардистскую в Италии и особенно в Германии). Социал-демократия оказалась жестко зажата межнду коммунизмом и фашизмом. И хотя СДП в основном пренодолели трудности обновления на традиционных рельсах демократического социализма (более радикального в Южной Европе, более умеренного - в Северной), крупные пласты соцдвижения смыкались с тоталитарными конкурентами. Одни, догматизируя марксизм, сближались с коммунистами, другие, отходя от марксизма, интегрировались в фашизм.

Ко второй категории относилось течение неосоциалиснтов, идейные основы которого сформулировал лидер Бельнгийской рабочей партии Анри де Ман. В его книге лПо ту сторону марксизма╗ закладывались опорные конструкции новой социальной философии:

- перенос идеологического лцентра тяжести╗ с экононмической проблематики на морально-этическую: высвобожндение духовных энергий трудового народа, гуманистическое преобразование социальных отношений в духе свободы, справедливости, братства и сотрудничества;

- сильное корпоративно-социалистическое государнство, регулирующее общественные отношения в интересах трудящихся;

- новая концепция социалистической экономики: нанционализация монополизированной крупной промышленнности и кредитной системы при сохранении мелких и среднних производств в частных руках - но при включении их в систему общенационального планирования (экономические воззрения неосоциалистов зачастую кодировались термином лПлан╗);

- корпоративное управление социалистическим сектором;

- государственные социальные гарантии: сокращение рабочего времени, повышение трудовых доходов, социальнное страхование и т.д.;

- национальный патриотизм как духовная самоценность и как лзащитный вал╗, ограждающий вынужденно автаркичную социалистическую экономику.

Идеи Анри де Мана были решительно осуждены коммуннистами, усмотревшими в них лбуржуазно-фашистский ренформизм╗. Враждебную настороженность проявило и больншинство социал-демократов - из-за отхода от марксизма и очевидного сходства с экономической системой фашистской Италии (национализм, корпоративизм, автаркия и т.д.). Но часть социалистов поддержала эту далеко идущую идеолонгическую реформу. Наиболее сильная поддержка была встренчена во Франции.

Чтобы понять, почему именно здесь, полезно кратко очертить французские антисистемные силы межвоенного периода.

Французская компартия - идеологически вполне ортодокнсальная - обладала рядом позитивных особенностей, в полнной мере проявившихся под руководством Мориса Тореза и Жака Дюкло. С начала 1930-х гг. центральное место в ее полинтике фактически заняли защита парламентарных свобод от консервативно-авторитарных сил, борьба за социальные ренформы лв рамках капитализма╗ и внешнеполитическое противостояние гитлеровской агрессии. В массовом сознании французский коммунизм виделся не столько тоталитарным движением большевистского лнового типа╗, сколько лпокраснневшим радикализмом╗, неким продолжением якобинства, относительно органичным для национальной политической традиции. Торез и Дюкло приложили максимум усилий для сохранения этого выгодного коммунистам имиджа, подчернкивая верность ФКП республиканским ценностям, демонкратии, национальным интересам Франции, предлагая теснное сотрудничество буржуазно-демократическим силам и жестко пресекая деятельность ортодоксально-большевистснких лсектантов╗ в ФКП (как правило, обвинявшихся в троцнкизме). Апогеем этой политики стало участие французских коммунистов в левоцентристском Народном фронте с его обнщедемократической программой.

Французский фашизм также явно не соответствовал класнсическим образцам. лМятежные лиги╗ - лФранцузское дейнствие╗, лПатриотическая молодежь╗, лФранцузская солидарнность╗, лФрансисты╗ - занимали не консервативно-ревонлюционные, а правоконсервативные позиции, стремясь воснсоздать феодально-клерикальный лстарый режим╗ (лФраннцузское действие╗ Шарля Морраса прямо выступало за реснтаврацию монархии). Первоочередными их установками было максимальное усиление исполнительной власти, отменна политических свобод, постепенная ликвидация парламеннтаризма. Нечто сходное с их идеалом осуществилось при вишистском режиме маршала Филипа Петэна.

Узкая социальная база фашистских лиг в основном к оснколкам феодальной аристократии, ультраконсервативным кругам чиновничества и офицерства, ортодоксальным кленрикалам и правоэкстремистски настроенным финансистам и промышленникам. Военизированные крылья лмятежнинков╗ (типа лКоролевских молодчиков╗ из лФранцузского действия╗) рекрутировались из молодежи названных социнальных групп и люмпенов, привлеченных идеологией и пракнтикой социального патернализма. Единственным массовым движением, в которое активно внедрялись фашисты, был союз ветеранов I Мировой войны лБоевые кресты╗ - сильный организационно и морально (лЕдины как на фронте!╗), но весьма аморфный идеологически. Феодально-реставранторская идеология решительно отторгалась не только франнцузским пролетариатом, но и мелкобуржуазными массами, верными демократическим традициям и политическим иденалам 1789 г. Миллионы крестьян, ремесленников, мелких предпринимателей и торговцев, социальный статус, полинтическое влияние и экономические возможности которых были завоеваны Великой Французской революцией, ненанвидели лстарый режим╗ и были опорой лево буржуазной партии радикалов, костяком Третьей республики.

Консервативно-клерикальный французский фашизм не соединял революционной идеологемы с массовым движенинем и потому не обладал не обладал лмотором╗, подобным тому, что привел к власти НСДАП или лФашо ди комбатименто╗ (соответственно, абсолютно закономерным оказалнся провал антиреспубликанского путча 6 февраля 1934 г.). Однако фашистская революционность была востребована в начале 1930-х гг. в кругах СФИО - массовой соцпартии, свянзанной с рабочим движением и влиятельной в мелкобуржуназных средних слоях. Эту роль сыграли неосоциалисты, линдеры которых во главе с Марселем Деа и Адриеном Марке прорвали кольцо лстаромарксистской╗ догматики, замыкавншей партию в устаревшей системе координат. Взамен они глубоко развили идеи де Мана.

После раскола 1920 г., когда радикальное крыло партии образовало ФКП, в СФИО преобладали центристы во главе с Леоном Блюмом и Полем Фором. Их идеология продолнжала марксистскую традицию в интерпретациях Жана Жонреса и Жюля Геда. В принципе признавая социалистичеснкую революцию и диктатуру пролетариата, центристы отнонсили их на неопределенное будущее - в зависимости от сонзревания лобъективных условий╗ (как известно, так и не лдозревших╗). В практической политике СФИО вела парланментскую и внепарламентскую борьбу за укрепление демокнратических институтов, расширение социальных и профсонюзных прав, отстаивала текущие потребности трудящихся (причем приоритет отдавался парламентской деятельности). Периодически социалисты вступали в коалицию с партией радикалов.

Идейно-политические установки Л.Блюма разделяли лзахват власти╗ (диктатура пролетариата прерывает констинтуционную законность на период социалистических преобразований) и лисполнение власти╗ (работа социалистов по. социальному реформированию общества в рамках парламеннтской системы). Именно последнему Блюм отдавал приоринтет, сохраняя ритуальную приверженность марксизму, но отвергая политический радикализм, не говоря о революционном насилии.

аЛевое крыло СФИО опиралось на партийные структуры Парижа. Левые социалисты во главе с Жаном Жиромским требовали претворять марксистский лсимвол веры╗ в политическую практику, перенести центр тяжести партработы с парламентской деятельности на развертывание массового революционного движения. Они ориентировались на тесный союз с ФКП, отстаивали жесткие классовые приоритеты.

Говоря о резком обострении классовых антагонизмов, Жиромский полагал их естественным политическим отражением единый фронт с коммунистами на основе марксистской общнности, а не коалицию с радикалами на основе текущих понлитических совпадений.

Правое крыло СФИО, популярное в центральных и южнных департаментах страны, возглавлял Пьер Ренодель. Его опору составляли мелкие буржуа, отошедшие от партии рандикалов и рассматривавшие французский социализм как наиболее последовательную силу республиканской демократии. Именно защита и укрепление парламентско-демократических институтов, а не социально-экономические ренформы, представляли наибольшую ценность для правых сонциалистов. Для взглядов Реноделя были характерны национнал-патриотизм, идея классового сотрудничества, принцинпиальный политический оппортунизм, связанный со стремнлением как можно скорее принять участие в правительственнном лисполнении власти╗ - предпочтительно в блоке с рандикалами.

Именно принципиальный прагматизм Реноделя обрекал правое крыло СФИО на длительный застой, поскольку не основывался на динамичной идеологеме, не был приспособнлен для проникновения в массы и во многом отталкивал электорат. Положение, однако, резко изменилось после того, как на рубеже 1920-х - 1930-х гг. идейная гегемония лпранвой СФИО╗ перешла к неосоциалистам, создавшим новое лидеополе╗.

Точка зрения, относящая неосоциалистов к правой сонциал-демократии, представляется ошибочной. Марсель Деа и Пьер Ренодель олицетворяли не только совершенно разнные типы политической ментальности - идеологический динамизм, политический напор, лреволюционно-энергетический╗ темперамент против традиционности, силы авторинтета, осторожности, заботе о стабильности, - но и весьма различные мировоззрения. Если Ренодель или Александр Варенн (впоследствии отошедший от СФИО и примкнувнший к левым республиканцам) действительно соответствонвали характеристикам правой ориентации, то неосоциализм, скорее, представлял собой разновидность социалистическонго лТретьего Пути╗, основанную на консервативно-революционных идеях (синтез социализма и фашизма - это полинтическая реальность не только 1930-х гг., хотя сталинское понятие лсоциал-фашизма╗ было абсолютно ложным, понскольку относилось к совершенно иному движению, горазндо более антифашистскому, нежели коммунизм).

Лидеры неосоциалистов принадлежали, судя по всему, к тому типу радикальных, жестких и амбициозных политиков, которых в современной России называют лмолодыми волнками╗. Их ведущим идеологом и политическим лидером был Марсель Деа; наибольшую активность в государственной политике проявлял Адриен Марке - мэр Бордо и министр труда в лправительстве сильной руки╗ Гастона Думерга; сонциальную философию и политэкономии неосоциализма разрабатывали Андре Филип и Люсьен Лора; как партийный оратор выделялся Бартелеми Монтаньон... Основы политинческой идеологии течения были сформулированы в работе Деа лПерспективы социализма╗ и многочисленных публинкациях газеты лНовый социализм╗.

Для Деа и его соратников был характерен непримиримый антикоммунизм и антисоветизм, они вели бескомпромисснную борьбу против большевистской идеологии, французнского носителя которой видели в ФКП. Неосоциалисты счинтали большевизм не столько антикапиталистической силой, сколько врагом европейской цивилизации, той лзападной христианской традиции╗, частью которой Деа считал идею социализма. Ярко и со страстью описывал он ужасы терронра, разрушения и порабощения которые несет Европе большевистская революция. Несколько лет неосоциалисты уснпешно внедряли в документы и практику СФИО положенния о беспощадной борьбе против ФКП (даже в союзе с бурнжуазными партиями - что прямо запрещалось основными программными установками СФИО). Ненависть к коммуннистическому тоталитаризму, готовность всеми средствами защищать идеалы свободы и гуманизма, сыграла важную роль в трагическом выборе Деа - усмотревшего лвозрожденние гуманизма╗ в государстве Б.Муссолини.

Деа и Филип уделяли много внимания анализу современнного им капитализма и проектам его социалистического пренобразования. Они сделали выводы об адаптации западного рабочего класса к системе, о его интеграции в индустриальнное общество, об установлении прочной связи классовых интересов пролетария и капиталиста (поскольку технологическая рационализация производства привела к далеко идунщим социальным трансформациям). Но, в отличие от пранвой социал-демократии, и даже от де Мана - приветствонвавших эти процессы - французские неосоциалисты оценнивали их скорее негативно, как укрепление системы эконномической эксплуатации и социального угнетения (эти два понятия, кстати, различались - эксплуатация восприниманлась как служебный атрибут капитализма, угнетение - как абсолютное Зло).

Вследствие обуржуазивания рабочего класса, революцинонным авангардом общества были признаны средние слои (во Франции крестьяне, ремесленники, мелкие предпрининматели и торговцы опережали по численности промышленнный пролетариат, ненамного уступая всем наемным работнникам). Представлялось, что политическая самоорганизация и антикапиталистическая борьба мелкой буржуазии только и способна вновь революционизировать лприрученный╗ канпитализмом, деморализованный мировым экономическим кризисом и расколотый между враждующими партиями и профсоюзами пролетариат.

В мелкой буржуазии, прежде всего крестьянстве, Деа виндел социальную силу, стоящую лвне капиталистической синстемы╗, последовательно демократическую и изначально социалистическую. Основами мелкобуржуазного социализнма Деа считал:

- характерное для крестьянина и ремесленника единнство труда и собственности;

- укорененность в социальном сознании трудового собнственника гуманистического христианского мировоззрения;

- несомненный демократизм и патриотизм французснкого крестьянства и городского среднего класса.

Трудовой средний класс являлся в концепции Деа оснонвой лантикапиталистического фронта╗, движущей силой социалистической лреволюционной эволюции╗, которую он противопоставлял и разрушительному большевистскому нашествию, и лбескрылому╗ центристскому социал-рефорнмизму, и экономическому фетишизму марксистов, которые, зациклившись на преобразовании лзаводских╗ производнственных отношений, забывают о сложнейших механизмах общесоциального функционирования. Кстати, очевидная приверженность Деа традиционным социально-трудовым укладам, в частности крестьянскому, подтверждает консернвативно-революционный характер его взглядов.

Как доктринальная основа социально-экономического устройства принимался корпоративизм - заметно продвиннутый лвниз и вглубь╗ по сравнению с государством Муссонлини. Прообраз социалистических корпораций Деа усматнривал в картельных образованиях - трамплине экономичеснкой демократии, - хорошо приспособленных для широкого участия трудящихся в собственности и в управлении. Нанряду с концепцией структурных преобразований собственнности и управления экономикой, неосоциалистическая пронграмма включала, разумеется, и комплекс первоочередных социально-защитных реформ, нашедший отражение в политике Народного фронта - строгое соблюдение гарантинрованного минимума заработной платы и 8-часового рабочего дня, введение оплачиваемых отпусков, социальное странхование за счет работодателей, государственная финансовая поддержка крестьянства и городских самостоятельных пронизводителей, расширение профсоюзных прав и т.д.

Деа расчленял три ступени социализации экономики. На первом этапе социал-демократическое правительство социнализирует экономическую власть, перехватывая у частного собственника право экономических решений с помощью системы луправленческих╗ и лконтрольных╗ акций. Далее социализируется прибыль - в результате чего капиталист превращается в администратора, работающего за процент (здесь просматривается связь с идеями Сен-Симона, рассчинтывавшего свести частную собственность к функции госундарственного поручения). Наконец, на третьем этапе социнализируется собственность, переходящая в руки поощряенмых государством рабочих кооперативов (здесь соединяется синдикалистская традиция Прудона с развивавшимися в те годы концепциями кооперативного социализма и корпоративизма). В духе Анри де Мана предполагалось включение автономных ячеек коллективного производства в систему общенационального планирования - обеспечивающего сонциальные гарантии, программирующего общие направления экономического развития, регулирующего общественные противоречия.

Поднимался на щит жесткий национализм, политичеснки отлитый в идею сильного государства - выразителя нанционального духа, интегратора корпораций и внешнего занщитника от чуждых экономических интервенций.

Но при всем том постепенно осложнялись отношения неосоциализма и демократизма. Деа и его соратники считанли себя последовательными демократами - именно защинтой демократических свобод мотивировали они свой антинкоммунизм. Однако ими было введено своеобразное понимание антифашистской борьбы. Видя в фашизме революционнное движение средних слоев, отвечающее общественным понтребностям в социальных реформах и в сильном государстве, Деа призывал лопередить фашизм╗, перехватив его лозунги и концепции. Если правые Ренодель и Варенн постепенно сближались с радикалами; если неосоциалист Филип, ненсмотря на технократический уклон своих взглядов, лраствонрял╗ социализм в христианско-демократическом идеале; то Деа и Марке, начав с верности республиканским ценностям, постепенно сблизились с фашистскими лигами, противопонставляя парламентской системе авторитарную государственнность и корпоративизм фашистского типа. Деа дошел до противопоставления социалистических задач общедемокрантическим, считая, что только сильная исполнительная власть способна достичь успеха в решении социальных проблем - едва ли не в лнасаждении╗ экономической демократии.

Политическую практику неосоциалистов отличало стремнление любой ценой включиться во власть - предпочтительнно в союзе с левоцентристскими радикалами, - немедленнно, внедрять свою модель рычагами государственной машинны. Именно лпроломное╗ движение к власти ускорило откол неосоциалистов от СФИО. К тому же, их лидеры, осонбенно Деа и Марке, заработали в соцпартии негативную ренпутацию замкнутой агрессивной группировки, исповедуюнщей сомнительную идеологию и ни перед чем не останавлинвающейся в борьбе за власть. Когда на съезде СФИО в июне 1933 г. Деа, Марке и Монтаньон выступили с изложением своих взглядов, они были отвергнуты большинством своей партии. При этом Ренодель, Варенн и другие правые не подндержали авторитарно-националистических лозунгов Деа.

В ноябре 1933 г. большинство депутатской фракции СФИО, в которой лидировали Деа и Ренодель, вопреки партийной установке, поддержало финансовую программу правительства радикалов. Почти одновременно Ренодель, Деа, Монтаньон и другие деятели их круга в публичных выступлениях обрушились на руководство СФИО - за догмантизм и отказ от правительственного сотрудничества с радинкалами. После этого лидеры неосоциалистов во главе с Деа и Марке, а также Ренодель и его сторонники были исключенны из СФИО. Уже в декабре на идейной платформе неосоциализма была учреждена Социалистическая партия Франнции - лСоюз Жана Жореса╗, объединившая более 20 тыс. человек (около 15% численности СФИО) на идейной платнформе неосоциализма. Однако самонадеянные расчеты сонздателей новой партии на гегемонию в социалистическом движении не оправдались - укорененные традиции СФИО оказались сильнее напора лмолодых волков╗. Часть оснонвателей СПФ вернулась в лстарый дом╗, другие отошли к радикалам, Деа и Марке эволюционировали к фашизму. Через полтора года Соцпартия Франции вместе с Респубнликанским союзом и мелкими социалистическими группировками создала Социалистический республиканский союз, участвовавший в создании и деятельности Народнонго фронта (основу НФ составил союз социалистов, коммуннистов и радикалов).

Неосоциалисты сыграли интересную роль в составлении программы НФ. Их лФранцузский план╗ перекликался с концепциями Анри де Мана и с лПланом╗ близкого СФИО профсоюза ВКТ. лПианисты╗ выступили за национализацию банков и крупной промышленности, введение корпоративнного управления социализированным сектором через специальный орган, формируемый профсоюзами, кооперативами, объединениями предпринимателей, обществами потребителей и государством. Эти проекты были, однако, забнлокированы коммунистами, настоявшими на том, чтобы ограничиться укреплением парламентско-демократических институтов, антифашистскими мерами и такими социальнынми реформами, как введение оплачиваемых отпусков, сиснтемы коллективных договоров, социального страхования, повышение заработков, кредитование крестьян и мелких предпринимателей и т.д. Социалисты проявили себя в НФ гораздо радикальнее коммунистов, предлагая дополнить сонциально-защитную политику структурными реформами; неосоциалисты были наиболее последовательны в этих требованиях.

Парадоксально, но профашистские симпатии Деа и Марке становились все очевиднее именно в период их учанстия в общедемократическом Народном фронте. лБег нанперегонки╗ с фашизмом явно удавался - чему способствовали встречные шаги. Созданная в июле 1936 г. на основе лБоевых крестов╗ Французская социальная партия (ПСФ) Франсуа де ля Рока - руководителя февральского путча 1934 г. - начала осваивать социальный популизм и корпоративистские установки. Мощная структура лБоевых креснтов╗, финансовые субсидии заинтересованных кругов, мнонгие сотни тысяч членов (по некоторым данным, до трех миллионов) делали предрешенным крупный избирательнный успех ПСФ на выборах, предстоящих - но не состонявшихся - в 1940 г.

В июне 1936 г. была учреждена Французская народная партия (ППФ), которая фактически стояла на платформе неосоциализма, но отличалась от СПФ своей массовостью - более 100 тысяч членов - и социальной мобильностью.

Во главе ППФ встал Жак Дорио, бывший член политбюнро ФКП, лидер коммунистической молодежи и мэр рабоченго предместья Парижа Сен-Дени - возможно, одна из санмых противоречивых, ярких и вместе с тем отталкивающих фигур новой политической истории Франции. Входя в число ведущих лидеров ФКП, Дорио ориентировался на нацинональный социализм, основанный на французских социальнно-политических традициях, не принимал подчинения Комнинтерну, за несколько лет до создания Народного фронта вел переговоры о политическом союзе с лидерами социалистов и радикалов. Харизматическая популярность Дорио, его понлитическая воля, индивидуальная сила характера и очевиднные амбиции напугали лсоратников-соперников╗. Особые позиции по важным вопросам дали формальное основание добиться исключения Дорио из ФКП.

Взгляды Дорио и Деа - равно как и платформы ППФ и СПФ - практически не различались; главным идеологом ППФ был Поль Марион в свое время примыкавший к неонсоциалистам СФИО (надо сказать, сам Дорио больше интенресовался политической практикой, нежели социально-философскими проблемами). Костяк политактива ППФ состанвили выходцы из ФКП, СФИО, синдикалистских профсонюзов. Сюда же примыкали бывшие фашисты из лмятежных лиг╗, увидевшие в Дорио долгожданного динамичного линдера, человека из народа, подобного сыну кузнеца Бенито Муссолини. Одновременно доказаны связи ППФ с финаннсовыми структурами, симпатизировавшими странам фашистнской лоси╗, а также с криминалитетом - в условиях острого политического кризиса Дорио считал расширившимися гранницы допустимого.

Программные установки ППФ - социальное представинтельство трудящихся (с приоритетом трудовых собственнинков и промышленно-технических работников - листинной сущности нации╗ по Дорио), беспощадная борьба против угрозы коммунизма и господства финансовой олигархии, корпоративистский социальный идеал - являлись своеобнразным французским аналогом раннего лСоюза борьбы╗ Муссолини либо лРабочего содружества╗ НСДАП Грегора Штрассера. ППФ характеризовалась авторитарно-популистскими идеологическими мотивами, жестким, напорным стинлем пропаганды, активностью штурмовых отрядов, очевиднным вождизмом. Все эти черты, связанные, в частности, с личностью лидера партии, помешали Дорио объединить ППФ, ПСФ и часть лмятежников╗ в борьбе против л200 сенмейств╗ финансовой олигархии и ФКП. Потенциальные партнеры по антикоммунистическому и антиолигархичеснкому лФронту свободы╗ опасались перспективы оказаться в подчинении у динамичного вождя ППФ.

Неосоциалисты (и особенно ППФ) сыграли мрачную роль во внешнеполитической сфере. Они выступали против оказания помощи Испанской республике, ошибочно усматнривая в республиканцах однородную прокоммунистическую и просоветскую силу. Они активно - с принципиальных идейных позиций! - поддержали лмюнхенский сговор╗. Видя в Германии и Италии реализацию своих этатистских и корпоративистских идеалов, а также мощную антисоветскую силу, Дорио, Деа, Марке, и их единомышленники во II Минровой войне примкнули к нацистам и сотрудничали с ними во время оккупации.

Эти лпарижские╗ коллаборационисты опережали лвишистских╗ в своей радикально прогитлеровской позиции. Деа предлагал маршалу Петэну создание массовой лпартии нанциональной революции╗ по типу лФашо ди Комбатименто╗ или НСДАП (на базе возглавленного им Национально-народного объединения), однако вишистские власти отклонили этот проект, угрожавший консервативно-патриархальным устоям их государственности. Дорио зашел еще дальше, не только возглавив на Восточном фронте легион французских добровольцев, но и сотрудничая с карательной машиной нацистов. После разгрома немецких войск во Франции, Донрио возглавил марионеточное правительство на германской территории и был убит в 1945 г. во время бомбардировки города Зигмарингена союзной авиацией. Деа скрылся после войны в итальянском католическом монастыре и умер в 1950 г. Ряд их сподвижников предстали перед трибуналами Свободнной Франции, имели место и смертные приговоры. В то же время в Бельгии был осужден за коллаборационизм основонположник неосоциализма Анри де Ман.

Столь позорный финал психологически блокирует серьнезные исследования неосоциализма. Ни одна социал-демонкратическая организация не проведет к нему своей генеалонгии. Но, как отмечают объективные исследователи, целый ряд неосоциалистических тезисов прошел испытание вренменем и стал общим местом социал-демократических пронграмм и политических установок.

Среди несомненных теоретических достижений неосоциналистов можно выделить отход от догматичного лэкономинческого фетишизма╗, в целом свойственного марксистской социал-демократии, выдвижение социокультурных приоринтетов политики. Был предложен новый алгоритм: главное - гуманизация социальных отношений, уничтожение угнетенния, утверждение солидаризма, для чего и создают условия экономические преобразования, уничтожающие эксплуатанцию.

Важнейшее значение имело социальное расширение сонциал-демократии политики на непролетарские слои трудянщихся - мелкую буржуазию.

Перспективным - если не магистральным - направленнием для новой социал-демократической мысли стало разнвитие неосоциалистами теорий социального корпоративизнма. Ими был сделан шаг от лкорпоративного государства╗ (в лучшем случае - верхушечные комбинации классовых элит, в худшем - фашистская система) к корпоративному общенству - взаимосвязанной сети солидарных общностей.

Все это нашло выражение в исторической практике сонциал-демократии. Многообразные средние слои давно станли элементом социальной базы социал-демократии наряду с промышленным рабочим классом - и прежде всего именнно во Франции. Правительство французских социалистов во главе с Франсуа Миттераном и Пьером Моруа словно взялось в 1981-83 гг. за осуществление лФранцузского планна╗, национализируя крупные промышленные монополии и банки, расширяя на предприятиях права наемных работнников. лНеоякобинское╗ течение СЕРЕС (ныне лСоцианлизм и республика╗), несмотря на приверженность маркнсизму, восприняло такие неосоциалистические установки, как сильное государственное вмешательство в социально-экономическую жизнь, соединение социалистической идеи с национал-патриотизмом, внимание к духовно-культурной проблематике, концепцию социализации прибыли. Разранботки Деа по социализации собственности через производнственную кооперацию развиты в экономических воззренинях левоцентристской фракции Пьера Моруа, а также в коннцепции лсоциальной экономики╗ Мишеля Рокара. Посленднее особенно знаменательно - ведь именно либерал-социалист Рокар занимает в ФСП наиболее антиэтатистские и интернационалистические позиции - и доказывает нанличие социально-гуманистической составляющей в идеях неосоциализма.

Концепции лселективного прогресса╗ и лкачества жизнни╗, выдвинутые СДП Германии развивают принцип духовнных приоритетов Анри де Мана.

Органы лфункциональной демократии╗, созданные шведнскими социал-демократами, являют собой вариант корпонративной системы, организующей социальное и хозяйственнное жизнеобеспечение территории.

И, наконец, - что требует отдельного тщательного раснсмотрения - борьба российской социал-демократии за денмократизацию экономических отношений и за сохранение производственного потенциала страны объективно привендет ее все к тому же социал-демократическому корпоративизму. Во взглядах и позициях Деа и Дорио для нас особеннно актуальны антикоммунизм, противостояние финансовой олигархии (в российских условиях сцепленной с госаппарантом), распространение кооперативно-трудовой собственнонсти, лПлан корпоративного социального регулирования эконномических процессов (являющий, кстати, оптимальную модель общенародного социального партнерства), обращенние к национальным традициям в поисках путей общественнных преобразований. Наконец, есть явная общность в типе политической ментальности, порождаемым реалиями Франнции 1930-х и России 1990-х.

Но мы должны помнить и о концептуальных пороках неосоциализма, приведших к позорному краху после 1940 г. Идеология авторитарного этатизма привела к тому, что непоследовательность в отстаивании демократических приннципов трансформировалась в откровенный антидемокрантизм. Деа и Марке не учли, что авторитарное государство не только удушает либеральные институты, но и подминанет под себя корпоративные организации, что уничтожение демократических институтов неизбежно выхолащивает и ликвидирует также социальные завоевания - и поплатинлись за это.

Отдав приоритет правительственной администрации пенред выборным народным представительством, выступив пронтив парламентаризма, игнорируя самоценность демократических свобод, неосоциалисты закономерно покатились по наклонной плоскости (сыграл здесь роль и специфический политический темперамент этих людей, особенно Жака Дорио - с их штурмовой прямолинейностью, эпатажным стилем поведения, выраженными авантюрными наклонностями). Важнейший урок, извлекаемый из их опыта социал-демокрантией - принципиальная равноценность социалистической и демократической составляющих. Ценности республиканской парламентской демократии непоколебимы для нашего движенния. В этом - то принципиальная основа, на которой переосмысливает французский опыт российский новый социализм.

Неосоциалистические тенденции в доктрине и практике пилсудчины

лЯ вышел из социалистического трамвая на станции Нензависимость╗, - долгое время считалось, что эта фраза в полной мере отражает политическую эволюцию Юзефа Пилсудского, бывшего народовольца и социалиста, закончившенго во главе правоавторитарного режима. На основе этого представления сложилась настолько стройная картина, что само упоминание о Пилсудском как о левом деятеле, а о понлитической формации пилсудчины как об элементе левых сил, часто вызывает недоумение.

Но стройность нарушается хотя бы тем, что в действинтельности Пилсудский никогда не говорил этих слов (их принписал ему литератор А.Новачиньский). Остается фактом и то, что майский переворот 1926 г., приведший к власти ренжим лсанации╗, был поддержан не только социалистами и профсоюзами, но и компартией Польши. Известна, наконец, ожесточенная ненависть к Пилсудскому со стороны правоконсервативных сил, доходивших в нападках на Маршала до абсурдных антисемитских высказываний. Созданнные на основе биографии Ю.Пилсудского лбелые╗ и лчернные╗ легенды сильно затрудняют объективную оценку пилнсудчины - важного явления польской и общеевропейской истории. Между тем, взгляды, идеи и дела пилсудчиков заснлуживают изучения и осмысления. Их наследие сохраняет значение для современного социалистического движения, в том числе российского.

Термином лпилсудчина╗ можно обозначить следующие политические структуры, объединяемые концептуальной общностью идеологии и доктрины, а также личностью линдера: лновая ППС╗ 1893-1906 гг.; ППС-революционная фракция 1906-09 гг.; ППС и вооруженные формирования польских легионов 1909-14гг.; лБельведерский лагерь╗ 1918- 22 гг.; ППС и структуры Союза легионеров, ПОВ и примынкавших к ним организаций 1922-26 гг.; аппарат лсанации╗, лБеспартийный блок сотрудничества с правительством╗, ППС-прежняя революционная фракция, лЛагерь национального объединения╗ 1926-39 гг.

Ю.Пилсудский родился 5 декабря 1867 г. в семье средне-поместного землевладельца. Для среды, в которой он воснпитывался, были характерны национальный патриотизм, яростная враждебность к царизму, доходящая до безогляднной русофобии, преклонение перед традициями польской национально-освободительной борьбы, противопоставление царскому самодержавию республиканской идеи Речи Посполитой - своеобразной шляхетской демократии. С ранней юности Пилсудский органично воспринял эту систему взгляндов и ценностей.

В политическую борьбу он включился во второй половинне 1880-х гг., участвуя в молодежной антиправительственной фронде. В 1887 г. Юзеф оказался замешан в заговоре нарондовольцев, готовивших покушение на императора Алексанндра III. Его старший брат Бронислав, один из главных обвинняемых на процессе Александра Ульянова, был приговорен к 15-летней каторге. Юзеф, роль которого в заговоре была малозначительна (выполняя лна подхвате╗ третьестепенные поручения он даже не имел представления о конечной цели) был сослан в Сибирь на пять лет.

В сибирской ссылке, украсившей последующую лагиогнрафию╗ Пилсудского, завершилось его идейно-мировоззреннческое становление. Дружба со старыми польскими революнционерами, среди которых были ветераны разгромленного царскими властями лВеликого Пролетариата╗, добавили к юношескому национал-романтизму социалистический монтив. Образ будущей независимой Польши обрел более четнкие социальные очертания; его идеалом стало национальнное единение на основе социальной справедливости, солиндарный труд свободных людей во имя лОбщего дела╗ - Речи Посполитой. Шляхетская демократия средневековой Польнши с самого начала занимала важное место в его системе ценностей - но как общенациональное, а не узкосословное достояние. Принял Пилсудский и идею пролетариата как доминирующей силы освободительной революции.

Поскольку среди социалистических учений того времени доминировал марксизм, Пилсудский обратился к работам Карла Маркса, но с самого начала чувствовал подсознательнное отторжение. Сам он объяснял это сложностью политэкономических построений, которые порой казались ему на грани абсурда. Однако в действительности причины этого стихийного антимарксизма были гораздо глубже. Жестко позитивистский принцип господства лмира вещей╗ над минром людей отвергался ментальностью национал-активиста, уповавшего на энергию сознательного действия, на преобнразование, на силовую конструкцию. Характерно, что горазндо ближе оказались Пилсудскому французские раннесоциалистические мыслители- лутописты╗.

Отбыв ссылку, в 1892 г. Пилсудский вернулся в Польшу. Почти сразу он включился в подпольную работу созданной в это же время Польской социалистической партии (ППС), занявшись политической публицистикой, а затем изданием партийной газеты. Здесь он в полной мере проявил сильный организаторский талант при лраскрутке╗ подпольного изданния, налаживании производственного процесса, частых пенребазированиях, добывании бумаги и распространении. В этом качестве на него обратил внимание и выделил лпатринарх╗ ППС С.Мендельсон, посетивший Польшу. К середине 1890-х гг. Пилсудский прочно вошел в руководящий состав партии. Как один из ведущих лидеров в' 1900 г. он был арестонван царскими властями. Симуляция невменяемости привела его в петербургскую психиатрическую больницу, откуда блангодаря поддержке одного из врачей он совершил побег.

Логика непримиримой борьбы с Российской империей определила позицию польских социалистов в русско-японнской войне. В 1904 г. делегация ППС во главе с Пилсудским посетила Токио, предложив японскому командованию органнизацию диверсий и терактов в обмен на помощь в форминровании польской национальной армии. Японская сторона предоставила некоторые субсидии, однако, прислушавшись к советам политических противников ППС во главе с личнным врагом Пилсудского Р.Дмовским, отказались от активнного разыгрывания лпольской карты╗.

На рубеже XIX-XX вв. в политической жизни Королевнства Польского (часть Польши, отошедшая к России после разделов страны между тремя монархиями) доминировала консервативная лнациональная демократия╗ - эндеция, заннимавшая процаристские позиции. Представляя социальные интересы крупных землевладельцев и буржуазии, ориентинрованной на российский рынок, лидеры эндеков - З.Балицкий, Я.Поплавский, Р.Дмовский - сознательно ограничинвали польские национальные требования расширением авнтономии в составе империи, стремились максимально иннтегрироваться в российскую политическую систему. В Познани и Силезии - лземлях прусского захвата╗ - эндеция активно пропагандировала антигерманские настроения, осонбенно в рабочей среде. Добиваясь объединения всех польских земель под властью романовской династии, энденция считала царскую монархию мощным противовесам лантиславянских╗ устремлений Германии и надежным гарантом аристократической социальной иерархии.

Разумеется, эндеки враждебно относились к революцинонно-социалистическому движению и активно участвовали в подавлении революции 1905-07 гг., сотрудничая с царской администрацией. Важную роль сыграл в этом приблизительнный польский аналог лчерной сотни╗ - Национальный ранбочий союз (НЗР), осуществлявший теракты против революционеров и еврейские погромы.

Противоположный лагерь - Польская социалистическая партия (ППС) - развивался по двум направлениям. лСтанрая ППС╗ была создана весной 1893 г. на основе марксистнских организаций лВторого Пролетариата╗ и Союза польских рабочих - в целом продолжавших традицию лВеликого Пронлетариата╗ 1880-х гг., марксистского и интернационалистинческого по идеологии, склонного к терроризму в тактике. Спустя короткое время лстарая ППС╗ преобразовалась в Социал-демократию Королевства Польского и Литвы - партию раннебольшевистского типа (впоследствии СДКПиЛ стала базовой структурой формирования польской компартии). Практически одновременное создание лновой ППС╗ было стимулировано деятельностью Заграничного союза польских социалистов, возглавляемого С. Мендельнсоном. Приверженность марксистскому социализму, социнальная ориентация на рабочий класс сочетались в лновой ППС╗ с идеологией лгминного╗ - общинного - социализнма в духе Я.Домбровского и французских прудонистов, иденалом солидарного общества и самоуправляемой республики (снова Речь Посполита), первоочередным выдвижением зандач национально-освободительной борьбы. Наряду с С.Менндельсоном, С.Грабским, С.Войцеховским, к лидерам партии относился Ю.Пилсудский. В начале XX в. ППС развернула подготовку к вооруженной борьбе. Интенсивно формиронвались боевые дружины, преимущественно из рабочих.

Во время первой русской революции Пилсудский возгланвил военизированную структуру ППС. Боевые дружины сонциалистов совершили ряд терактов и экспроприации (крупннейшей из них - лбезданской операцией╗ - Пилсудский руководил лично). На основе боевой организации Пилсудского в польском социалистическом движении оформилось крыло, сделавшее упор на вооруженную борьбу и самоизонляцию польского освободительного движения от общероссийского.

В 1906 г. произошел раскол ППС. Верх взяла группа лмонлодых╗, сближавшаяся с русским революционным движенинем. Сформировав партию ППС-левица, лмолодые╗ сблокинровались с СДКПиЛ. Сторонники Пилсудского, приняв нанзвание ППС-революционная фракция, утвердили вооруженнную национально-освободительную борьбу в качестве главнного приоритета. После фактического слияния ллевицы╗ с СДКПиЛ революционная фракция вновь приняла название ППС. В 1909 г. лфраки╗ Пилсудского объединились в единую ППС с Польской социал-демократической партией И.Дашиньского, действовавшей в австро-венгерской Галиции. В партийной программе декларировалось уничтожение экспнлуатации, социализация средств производства - но без установления классовой диктатуры.

После поражения революции в Королевстве Польском установился жесткий полицейский режим. Сколько-нибудь активная революционная деятельность стала невозможна. Встал вопрос о перебазировании структур вооружений опнпозиции. И если в Познаньском и Силезском регионах постоянно проводилась политика насильственной германизанции, то польские земли Австро-Венгрии оставались очагом национально-культурных и политических свобод (что вообнще было в духе этой весьма либеральной монархии).

В1908 г. группа лидеров ППС во главе с Пилсудским встунпила в контакт с австро-венгерской военной разведкой. Геонполитические реалии Восточной Европы способствовали парадоксальному союзу польских социалистов с австрийснкими монархистами. Группа Пилсудского получила широкие возможности военно-политической работы в Галиции. Началось интенсивное формирование антироссийских военнизированных структур - Союза активной борьбы, Стренлецкого союза, польских национальных легионов.

Легионы комплектовались в основном из гражданских лиц - местных поляков и политэмигрантов из Королевства Польского, - проходивших военную подготовку и понлучавших политико-идеологическую накачку. Костяк легинонов составили люди, уже имевшие определенный военный опыт - из боевых дружин ППС и даже НЗР (немало национналистов - приверженцев эндеции, изменили политичеснкую ориентацию после ужесточения царской политики на польских землях). Занялся военным самообразованием и Пилсудский - что дало очевидные результаты.

Создание легионов стало крупной вехой новой политинческой истории Польши. Польские легионы, особенно Пернвая бригада, непосредственно руководимая Пилсудским, представляли собой не просто воинское соединение, но свонеобразную вооруженную корпорацию. Принадлежность к легионам означала не только и не столько следование уставу и подчинение дисциплине, но в первую очередь приверженнность определенной социокультуре - ценностно идеологическому комплексу (национал-активизм, солидаризм), понлитической программе (независимость Польской Республинки, умеренно-социалистические реформы), этике польсконго боевого товарищества, авторитету лидера - Бригадира Пилсудского. По всем признакам речь идет о солидарно-корпоративной общности лновосредневекового╗ типа, сходнной с партиями определенного направления, известными прежде всего в романских католических странах, и органинзациями масонского или же мафиозного (в нейтральном знанчении термина) толка. Здесь Пилсудский нашел свой идеал, которому не до конца соответствовала ППС, свою социальнно-политическую матрицу. Легионы стали кузницей кадров для политической элиты II Речи Посполитой - это отнонсится к таким выдающимся соратникам Пилсудского, как В.Славек, Э.Рыдз-Смиглы, Е.Морачевский, А.Пристор, А.Коц, Ф.Славой-Складковский, Л.Желиговский, К.Соснковский и многие другие (характерно, что наиболее близки Пилсудскому были те легионеры, которые прошли также ППС - прежде всего Славек, Морачевский и Пристор). Именно на примере легионов можно говорить о социалистическом характере лпилсудчины╗ как формации - на глунбинном уровне менталитета и мироощущения.

Изначально ориентированные на участие в войне блока центральных держав против Российской империи, польские легионы вступили в боевые действия 6 августа 1914 г. Одновременно в Королевстве Польском были развернуты диверсионно-террористические акции Польской военной организации (ПОВ, конспиративный филиал легионов). Было выпущено обращенное к польскому народу воззвание, призывавшее от имени национального правительства к борьбе за независинмость и к поддержке австро-германского блока.

Но если военные действия польские войска вели с перенменным успехом, то политически их постигла явная неуданча. Глубоко укоренившаяся в польском национальном сонзнании враждебность к Германии, сильное влияние эндеции создавали труднопреодолимый барьер перед легионерами-пилсудчиками. Созданные в 1915 г. после вытеснения руснских войск из Королевства Польского национальные органны самоуправления так и не обрели широкой политической базы. В польском обществе все шире распространялись симнпатии к Антанте; англо- и франкофильские настроения денмонстрировала эндеция, исподволь отмежевывавшаяся от романовской монархии.

Динамику политических настроений четко уловил и Пилсудский. Понимая проигрышность прогерманской позиции, он шел на жесткий конфликт с германским командованием, укрепляя тем самым свою популярность и делая замаскиронванные жесты в сторону Антанты. Февральская революция в России, приход к власти сил, идеологически родственных пилсудчикам и явно готовых признать независимость Польши, вообще поставили вопрос едва ли не о лповороте фронта╗. Летом 1917 г. Пилсудский был арестован и интерннирован в Магдебургской крепости - что немедленно вызнвало протесты бойцов-легионеров. Близящийся крах всех трех империй, разделивших Польшу, ставил новые задачи перед всеми польскими политическими силами.

Первое правительство Польской Республики было созданно в ночь на 7 ноября 1918 г. во главе с социалистом И.Дашиньским. В него вошли представители ППС, радикально-демократической партии ПСЛ-лВызволене╗ и левоориентинрованные беспартийные деятели. Изданный правительством лЛюблинский манифест╗ провозглашал основы демократической парламентской республики, декларировал аграрную реформу и социальные права трудящихся - 8-часовой ранбочий день, широкие права профсоюзов, участие рабочих в управлении промышленностью. 10 ноября в Варшаву принбыл освобожденный немецким командованием Пилсудский. сразу наделенный диктаторскими полномочиями Начальнинка государства до избрания сейма. 18 ноября им было утвернждено рабоче-крестьянское правительство легионерского

капитана социалиста Е.Морачевского, также опиравшееся на коалицию ППС и ПСЛ-лВызволене╗. С помощью разветвнленных структур ППС и легионов правительство сумело уснтановить управляемость на территориях бывшего Королевнства Польского и Галиции. Пробольшевистское движение Сонветов, инспирированное Коммунистической рабочей партиней (КРПП создалась в декабре 1918 г. объединением СДКПиЛ и ППС-левицы) было быстро разгромлено правительственнными силами, поддержанными независимыми социалистинческими Советами - антикоммунистическими структуранми, созданными ППС.

В январе 1919 г. в бывшем Королевстве Польском и в Галинции состоялись выборы в сейм (на территориях, присоединненных впоследствии, проводились довыборы). Незначительнный перевес получили правые и правоцентристские силы - признавшая новые реалии эндеция, консервативно-центринстская партия ПСЛ-лПяст╗ и проэндецкий Национальный рабочий союз. ППС и ПСЛ-лВызволене╗ смогли, однако, нанстоять на своих вариантах основных политических решений. 10 февраля был закреплен статус Пилсудского как Начальнинка государства. Отклонив его заявление о сложении полнонмочий, сейм принял переходный акт лМалой конституции╗, поручивший Пилсудскому дальнейшее исполнение функций Начальника государства. Формально Начальник определялнся как высший представитель государства и глава подконтнрольной сейму исполнительной власти. Реально же расплывнчатые формулировки лМалой конституции╗ предоставляли Начальнику широкие возможности для проведения собственнной политики - особенно внешней и военной.

Именно внешнеполитическая и военная проблематика была в 1919-20 гг. жизненно важна для Польши. Основные политические силы, боровшиеся за власть, выдвигали собнственное видение новой польской государственности. Линдер эндеции, идеолог правых сил Р.Дмовский выступал за унитарное национальное государство, форсированную понлонизацию восточных земель, ассимиляцию украинского и белорусского нацменьшинств. Основной внешнеполитической задачей эндеки считали возвращение северных и западнных польских земель лпрусского захвата╗.

Внешнеполитическая концепция Пилсудского требованла продвижения на восток с охватом прежних земель Ягеллонской Польши - при готовности уступить Германии сенверные и западные земли. При этом предлагалось создание обширной восточноевропейской федерации, связывающей Польшу с Украиной, Белоруссией, Литвой и возводящей барьер на западных рубежах России. Федерализм предпонлагал и расширение прав национальных меньшинств в Польше - особенно в сравнении с этнократическими планнами Дмовского.

Весь 1919 и первую половину 1920 гг. продолжались вянлотекущие польско-советские столкновения. Убежденного антикоммуниста Пилсудского вообще-то мало интересованли внутренние дела России. К тому же он опасался импернских амбиций Белого движения и недальновидно считал разнрушительную победу большевиков более выгодной для Польши. Косвенно его правительство даже оказало помощь Красной Армии, приостановив боевые действия в решаюнщий момент деникинского наступления - что позволило советскому командованию перебросить войска на юг. Это непонимание мощных державно-империалистических понтенций большевизма дорого обошлось Польше.

Польско-советская война 1920 г. была не элементом лкомнбинированного похода Антанты╗, а следствием федералистнской концепции Пилсудского, его экспансии на восток. Идеологический характер придала этой войне советская стонрона. Умозрительная конструкция польско-украинской федерации едва не обернулась уничтожением Польского госундарства - в обозе советских войск ехало коммунистическое правительство Мархлевского-Дзержинского. Но польское общенациональное единение разгромило большевистскую интервенцию и позволило организовать контрнаступление. (Важную роль в этой борьбе играла ППС, организовавшая лРабочий комитет защиты независимости╗ и Рабочий полк обороны Варшавы, развернувшая агитработу с западноевронпейскими профсоюзами). Однако федералистская концепнция была похоронена - возобновление войны на Украине и в Белоруссии решительно отвергалось большей частью польского общества. Пережитая смертельная угроза подорвала доверие к Начальнику государства и поддерживавшим его левым силам, заметно усилила влияние эндеции, лиденры которой обвиняли Пилсудского в авантюризме.

К весне 1921 г. в целом сформировалась II Речь Посполита. К ней относились территории бывшего Королевства Польского, Галиции, Познаньский регион, часть Верхней Силезии, восточные лкресы╗, закрепленные за Польшей после войны 1920 г., Виленский регион Литвы, захваченный в том же 1920 г. При искусственном смещении на восток, Польша была лишена значительных территорий на севере и западе, сохраненных за Германией. Не был передан Польше и стратегически важный порт Гданьск.

Политическая система Польской Республики определянлась Мартовской конституцией 1921 г. - одной из самых демократических в тогдашней Европе. В ней провозглашанлись широкие гражданско-политические свободы и социальнно-экономические права (в явной интерпретации ППС и социалистических профсоюзов - вплоть до хозяйственного самоуправления). Вся законодательная власть принадлежанла сейму, полномочия президента ограничивались правительство было полностью подконтрольно и подотчетно денпутатскому корпусу (единственной уступкой консерватором стало учреждение сената, тоже, впрочем, ограниченного в правах).

Несомненный демократизм конституционного строя имел, однако, и оборотную сторону. Партии, особенно пранвые, явно перестраховывались, опасаясь авторитарных устнремлений Пилсудского. Наделение сейма законодательной и финансово-бюджетной монополией, полное подчинение ему исполнительной власти в тогдашних конкретных услонвиях не оправдало себя. Властные механизмы лсеймократии╗ были оседланы олигархией, в эгоистических интересах парализовавшей польскую государственность.

Межвоенная Польша была аграрной страной (около двух третей населения жило в деревне). Несколько компактных пронмышленных районов - Центр, Верхняя Силезия, Лодзь - сильно различались по социально-экономической структунре и политической ориентации. Реакционную роль играло крупное помещичье землевладение - пережиток средневенковой фольварочной системы. 0,6% сельских хозяйств, в т.ч. старые аристократические роды, владели 44% земельных угодий, в то время как почти две трети крестьянских дворов - всего 14%. 3 млн. крестьян оставались безземельными. Эконномическая сила помещиков, организованных в Союз земнлевладельцев (33), укрепляла политические структуры коннсервативных сил.

Основу правого лагеря составляла эндеция (переименонванная в 1919 г. в Народно-национальный союз - ЗЛН, а в 1928 г. в Национальную партию - СН). Прежняя процаристская и русофильская идеология была перетолкована тем же р.дмовским в духе великопольского империализма (лПольша от моря до моря╗), этнократизма, католического клериканлизма, жесткого антисемитизма. Эндеки добивались мононполии польской нации на государственно-административнные должности, пропагандировали агрессивную полонизанцию украинских и белорусских земель. В экономической программе эндеция выступала за государственное стимулирование промышленного развития, против социальных пронграмм, предлагала лулучшение структуры землевладения╗ в интересах мелкопоместного и крупнофермерского секторов. Молодежная организация эндеков (лНационально-радинкальный лагерь╗, ОПР) стояла на пронацистских позициях.

В союзе с эндецией выступала хадеция - лхристианская демократия╗ (ХД). Несмотря на заметную антикапиталиснтическую тенденцию в духе христианского социализма - апология мелкого самостоятельного производителя, поддернжка кооперации, требование участия рабочих в прибылях - хадеки блокировались с эндеками на платформе клерикализнма. Хадеция играла важную роль в социальном развертываннии правого лагеря - через политизированное католичеснкое духовенство и христианские профсоюзы, насчитывавншие до 75 тыс. членов (особенно сильна эта ветвь профдвинжения была в Познани и Верхней Силезии, где рабочее двинжение с конца XIX в. консолидировалось на платформе антигерманского национализма и антисоциализма). К хадеции примыкали также союзы ремесленников, торговцев, студеннтов, культурно-просветительская сеть.

Исторически тесно была связана с эндецией Национнальная рабочая партия (НПР), учрежденная на основе Нанционального рабочего союза в 1920г. НПР признавала класнсовую борьбу, но ограничивала ее рамками соответствия обнщегосударственным интересам. Основным влиянием НПР пользовалась в Познани - на той же основе, что ХД. Национал-солидаристская идеология партии привела к тому, что после 1926 г. выделилась НПР-левица, интегрировавшаяся в пилсудчину. Однако в первой половине 1920-х гг. НПР по инерции выступала в правом блоке.

Блок НД-ХД носил название лХристианско-национального единства╗ (лХьена╗). Политически он представлял моннополистическую буржуазию, организованную в Центральнный союз польской промышленности, торговли, финансов и горного дела (т.н. лЛевиафан╗) и еще более консервативнных аграриев из 33. Социально-политическая доктрина лХьены╗, формируемая эндеками, основывалась на авторитарном элитаризме, явно враждебном демократическим принципам Мартовской конституции. В недрах лХьены╗ формулировалась и концепция т.н. лпольского фашизма╗, Дмовский был страстным почитателем и пропагандистом Муссолини. Однако этот лфашизм╗ в действительности был скорее консервативным экстремизмом - в нем отсутствонвала фашистская революционность, популизм, коллектинвизм. В настоящем фашизме эндеков привлекали лишь нанционалистические и авторитарные черты (фашистский же солидаризм был скорее характерен как раз для пилсудчины). Внешнеполитическая доктрина лХьены╗ строилась в антигерманских и профранцузских тонах, при лояльном отноншении к СССР.

В союзе с лХьеной╗ выступала правоцентристская партия ПСЛ-лПяст╗, представлявшая верхушку сельской буржуазии, связанную с помещиками и духовенством. Эту социальную группу устраивала аграрная программа эндеции, предусматнривавшая парцелляцию части государственных и даже поменщичьих земель в пользу крупных фермеров, наряду с жесткой политикой экономического - а отчасти и внеэкономическонго - принуждения пролетариата, включая сельский.

Лагерь левых сил Польши, возглавляемый маршалом Пилсудским, именовался лБельведерским╗ - по названию резиденции Начальника государства. К нему принадлежали ППС, лклассовые╗ социалистические профсоюзы, особеннно многочисленные в промышленном Центре страны, партия мелкотоварных сельскохозяйственных производитенлей ПСЛ-лВызволене╗, Блок национальных меньшинств.{украинские, белорусские, еврейские национальные организации). Клерикально-шовинистическому авторитаризму лХьены╗ левые противопоставляли радикальный демократизм, популистскую апологию лпростого поляка╗, лчеловенка труда╗, национальное равноправие, антиклерикализм. Социально-экономическая программа ППС выдвигала план социалистических реформ - национализация лесных и воднных ресурсов, производств, имеющих общенародное значенние; преобразование экономических отношений на самоупнравленческих началах, закрепление за профсоюзами права -хозяйственных решений; сдача в аренду крестьянам национнализированной помещичьей земли, бесплатное наделение участками безземельных крестьян. Внешнеполитические установки левых сочетали сближение с Германией и жестнкий антисоветизм.

лБельведерский лагерь╗ решительно отстаивал социнальные и гражданско-правовые положения Мартовской конституции - глухо высказываясь по таким вопросам, как соотношение полномочий сейма и президента, ответственность правительства и т.п. (сам Пилсудский выстунпал резко против лсверхпарламентского╗ государственнонго устройства).

Цементирующим ферментом левого лагеря выступали пилсудчики, организованные в военизированные структунры Союза легионеров, Польской военной организации (ПОВ), молодежного Стрелецкого союза, контролировавшие целую сеть общественных объединений, влиятельные в ППС и профсоюзах. Элементы мафиозности, особенно сильные в ПОВ (корпоративная спайка, идейно-энергетическая заряженность, общая ллегенда╗, жесткая оргструктура, крепнкая дисциплина, верность вождю), делали пилсудчину монбильной и эффективной силой. Пилсудский совмещал роли реального лидера и символа движения.

Коммунистическая рабочая партия Польши (с 1925 г. - КПП) фактически находилась вне польской политической системы, воспринимаясь обществом как московская агентунра - особенно жесткий антикоммунизм характеризовал сонциалистов. Но умелые попытки работы через легальный Союз пролетариата города и деревни подчас давали результаты.

8 ноябре 1922 г., в обстановке социально-экономичеснких трудностей, массовой апатии и ожесточенного протинвоборства лХьена╗ вновь добилась успеха на выборах в сейм. Пилсудский отказался от предложения ППС баллотиронваться на президентский пост, мотивировав это несогласинем с конституционными положениями, ограничивавшими права главы государства. Пользуясь попустительством коннсервативного правительства, боевики эндецких военизиронванных структур провоцировали уличные столкновения под националистическими, профашистскими, антисемитскими лозунгами. Легионеры и боевики ППС были готовы к силовому отпору. Несколько раз ситуация приближалась к грани уличных боев.

9 декабря первым президентом Польской Республики был избран известный своими демократическими взглядами иннженер Г.Нарутович - кандидат ПСЛ-лВызволене╗, поддернжанный при голосовании ППС и Блоком национальных меньшинств (его соперником был крупный земельный магннат граф М.Замойский). Это вызвало всплеск уличной истерии правых. 11 декабря президент Нарутович вступил в должнность - и немедленно подвергся обструкции со стороны правоконсервативного правительства, намеренно пренебренгавшего всеми мерами безопасности. 16 декабря Нарутович был убит на художественной выставке националистом Э.Невядомским.

На суде Невядомский признался в намерении убить Пилсудского - лбезбожного социалиста, отдавшего Польшу в руки батраков и пастухов╗. После казни убийцы в тысячах костелов было проведено заупокойное богослужение. Состонялись манифестации в память лпольского мученика╗. Пронкатилась новая волна провокационных правонационалистических акций. Предложения Пилсудского по жёсткому нанведению порядка были отклонены правительством. Судя по всему, эти события создали у Пилсудского комплекс идионсинкразии к парламентаризму и партийности как таковым.

Временным главой государства стал маршал сейма М.Ратай, один из лидеров ПСЛ-лПяст╗. Через несколько дней прензидентом был избран кандидат ПСЛ-лПяст╗, бывший видный пэпээсовец С.Войцеховский. Во главе правительства стал геннерал В.Сикорский - противник Пилсудского, но убежденнный национал-патриот, прямо не связанный с лХьеной╗.

Правительство В.Сикорского поначалу старалось выдернживать лсреднюю линию╗, находить компромиссные полинтические решения. Однако этот процесс был прерван укренпившимися правыми силами (в мае 1923 г. был заключен договор о сотрудничестве между лХьеной╗ и ПСЛ-лПяст╗ - Эндеки согласились на ежегодную парцелляцию части землевладений в пользу сельской буржуазии, пястовцы гарантировали политическую поддержку).

В мае 1923 г. правительство в очередной раз возглавил правый лидер ПСЛ-лПяст╗ В.Витос. Немедленно был нанесен удар по лнервному узлу╗ пилсудчины - министерство обороны возглавили ярые противники Пилсудского: гененрал А.Осиньский, затем генерал С.Шептицкий. В июле 1923 г. Пилсудский подал в отставку с последнего, скорее номинального, военного поста. На собрании своих сторонников марншал заявил о решительном разрыве с людьми, несущими моральную ответственность за убийство Нарутовича и сденлал ряд жестких заявлений в их адрес. Одновременно пронзвучало осуждение парламентской-государственной систенмы. После этого демарша Пилсудский отбыл в свое имение в Сулеювеке.

В условиях тяжелейшего финансово-экономического кризиса правое правительство проводило вызывающе антинсоциальную, антипрофсоюзную политику. Замахи на коннституционные социальные права становились все более отнкровенными. Политический режим приобрел черты авторинтарно-бюрократического лсеймовладства╗ - словно специнально подтверждающего правоту антипарламентаристских высказываний Пилсудского. Парламентское руководство сконцентрировалась в руках узкой олигархической группинровки правоконсервативных политиков и лоббистов, насандивших систему бесконтрольного директивного правления, хищной эксплуатации бюджета, произвольного распределенния льгот и субсидий. Структурам гражданского общества не удавалось обуздать лсеймовладскую╗ клику, ловко испольнзовавшей широкие конституционные права представительнной власти.

Выход из социального кризиса правительство усматринвало в ужесточении режима (например, ответом на забастовнку железнодорожников стала милитаризация железных донрог). 6 ноября 1923 г. расстрел рабочей демонстрации в Кранкове, спровоцировал городское восстание - была сметена власть местной администрации, разгромлена полиция, ранзоружен военный гарнизон; политическое руководство оканзалось в руках социалистов-пилсудчиков. Правительство Витоса вынуждено было пойти на уступки, но это не спасло его от отставки в декабре.

Новое, технократическое, правительство возглавил виднный экономист В.Грабский. Оно смягчило политическую конфронтацию, уступив министерство обороны пилсудчикам (его ненадолго возглавил легионер К.Соснковский). Был в целом преодолен экономический кризис, в начале 1924 г. достигнута финансовая стабилизация. Однако уже в следунющем году обозначилось ухудшение конъюнктуры и паденние промышленного производства. Вновь наметился правый крен в политической сфере - заключенный с Ватиканом конкордат усилил клерикальные тенденции в общественной жизни, интенсифицировалась насильственное полонизация украинских территорий (военное давление правительства и террористические акции ОУН создавали замкнутый круг насилия).

Стабилизировать положение попыталось сформированнное в конце 1925 г. правительство национального единства А.Скшиньского - авторитетного политиком консервативного лагеря, связанного добрыми отношениями и с Пилсудским. В новый кабинет наряду с деятелями лХьены╗-лПяста╗ вошли представители ППС. Примирительным жестом было назначение министром обороны видного пилсудчика генерала Л.Желиговского. Но нежелание правых считаться с социальными требованиями ППС парализовало кабинет. В мае 1926 г. В.Витое вновь сформировал правительство кленрикально-националистических кругов.

На протяжении этих лет имение Пилсудского являлось политическим центром и оперативным штабом лвоенно-сонциалистической╗ оппозиции. На проводимых здесь конфинденциальных совещаниях вырабатывалась общая линия и проекты конкретных решений, демонстративные армейские манифестации с выражением верности Первому Маршалу Польши приобретали большой общественный резонанс. Оппозиционные декларации провозглашались от имени Пилсудского - символизировавшего национальную побенду, растрачиваемую лспекулянтско-фашистской╗ кликой, захватившей сейм. Лозунг социалиста Т.Голувко лДевицу к власти!╗ читался как лПилсудского к власти!╗.

С начала 1926 г. Пилсудский стал часто бывать в Варшанве, выступал с публичными заявлениями, В первых числах мая он резко осудил в интервью с резким новое правительнство Витоса. Стихийные офицерские собрания высказали ему поддержку, официальное заявление такого же рода сденлало руководство ППС.

12 мая верные Пилсудскому войска двинулись на Варшанву. Министр обороны Л.Желиговский предварительно расстанвил верных людей во главе военных округов, одновременно позаботившись о блокировании заведомо проправительственнных военных сосредоточений. Однако консервативный гененралитет во главе с В.Андерсом все же организовал вооруженнное сопротивление. 13 мая в Варшаве развернулись ожестонченные уличные бои, в которых погибли сотни людей. Полонжение пилсудчиков осложнилось тем, что президент С.Войцеховский вопреки ожиданиям отказался передать власть Пилсудскому с соблюдением законной процедуры.

Решающую роль в майском перевороте сыграла общенственная поддержка, на которую смогли опереться военные заговорщики. лЦелевая╗ забастовка железнодорожников, организованная социалистическим профсоюзом, сорвала прибытие в Варшаву дополнительных контингентов правинтельственных войск. В вооруженных столкновениях активно участвовали военизированные организации пилсудчиков, боевые дружины ППС, добровольческие рабочие отряды. Эта массовая поддержка вынудила правительства Витоса 14 мая подать в отставку во избежание гражданской войны.

Интересно, что майский переворот был поддержан комнпартией, расценившей его как выступление мелкобуржуазнной демократии против крайне правого правительства. В данном случае - что бывает чрезвычайно редко - коммуннистическая оценка верно передает социальный смысл происшедшего. Цели и задачи пилсудчиков состояли в преодонлении прикрытой лсеймовладством╗ политической диктатунры консервативных кругов финансового капитала и крупного землевладения, в защите конституционных прав гражндан - политических, экономических, социально-трудовых. Мощная поддержка пилсудчины рабочим движением и левыми силами объяснялось ее в целом просоциалистическим характером.

Левые партии, обеспечившие успех пилсудчиков, считанли майский переворот собственной победой и относились к новой власти с соответствующими ожиданиями. Сам Пилсудский, однако, принципиально отвергая лпартийство╗, считал себя не социалистическим, а общенациональным лидером. лЯ не намерен быть пленником левых╗, - подчернкивал маршал. В публичных заявлениях он решительно отнмежевывался от лсоциальных экспериментов╗, противопонставляя им лсоциальное равновесие╗ капиталистического Запада. Характерно, что жесткое выступление Пилсудского 29 мая, воспроизводившее аналогичную речь Муссолини (лЯ мог бы издеваться над всеми вами, но хочу проверить, вознможно ли еще в Польше править без кнута╗), было обращенно к депутатам, представлявшим в сейме преимущественно левые партии, поддержавшие переворот.

31 мая Национальное собрание избрало Пилсудского прензидентом Польши. Расценив это как выражение поддержки и легитимизацию переворота, он однако, отказался занять прензидентский пост, зарезервировав за собой военное министернство, гарантировавшее реальную власть (впоследствии он станновился и во главе правительства). По прямому указанию Пилсудского президентом был избран профессор И.Мосьцицкий (поначалу политически слабая фигура, но постепенно ставший сильным государственным деятелем). Пост премьер-министра получил лидер небольшой левоцентристской Партии труда (СП) К.Бартель. Началось формирование политического режима пресловутой лсанации╗, стержнем котонрого была авторитарная исполнительная власть.

2 августа 1926 г. была принята лконституционная новелнла╗, фактически изменившая государственный строй респубнлики - президент получил право издавать декреты, имеюнщие силу законов и произвольно распускать парламент; у сейма были изъяты исключительные полномочия утвержденния бюджета и ограничено право выносить недоверие иснполнительной власти. И при этом новое правительство, коннтролируемое Пилсудским, вопреки настояниям левых сил, отказалось распустить сейм. Дискредитированный и напунганный депутатский корпус выглядел для авторитарной групнпировки пилсудчиков более предпочтительным лпартненром╗, нежели новый, авторитетный парламент, большинство в котором наверняка имели бы социалисты и их союзники. Отказ от досрочных выборов спровоцировал первый конфнликт Пилсудского с ППС, принявший вскоре необратимый характер.

Навязчивое стремление Пилсудского доказать свою нензависимость от партийной девицы привело к демонстративнным жестам в сторону лЛевиафана╗ и даже консервативных кругов титулованной аристократии (нашумевшая встреча в Несвижском замке князя Я.Радзивилла осенью 1926 г.). И, хотя практическая социальная политика Пилсудского - в частности, налоговая и трудовая - зачастую четко совпаданла с установками ППС, уже в ноябре 1926 г. соцпартия официально перешла в оппозицию правительству своего истонрического лидера.

Зато примирение с лклассовым оппонентом╗ было донстигнуто достаточно быстро. Уже на первом году лсанации╗ лидер лЛевиафана╗ А.Вежбицкий сделал заявления, константировавшие признание нового режима и согласие с его понлитикой (было принято решение более не поддерживать на выборах эндецию). И хотя эту позицию заняла лишь часть польского крупного капитала - как правило, связанная с промышленным производством; коммерсанты же, наряду с землевладельцами и клерикальными кругами по большей части оставались верны эндеции, - происходящее выгляденло как смена социальной ориентации и размывало социальнно-политическую базу пилсудчины.

Но в то же время важные социальные установки лсананции╗ совпадали с позициями левых. Так, с конца 1926 г. социалисты активно включились в работу совещательных ланкетных комиссий╗, призванных разработать план экононмических преобразований. В лкомиссии труда╗ ППС усматнривала прообраз корпоративно-социалистического органа управления народным хозяйством (через пять-десять лет этот принцип стал общим местом западноевропейских правосоциалистических программ, составив основу лПлана труда╗ Анри де Мана). Но попытки властей превратить комиссию в инструмент подчинения социалистических профсоюзов государству привели к провалу ее работы - на этом примере быстро проявилась концептуальная несовместимость самонуправленческой и этатистской моделей социализма. Наментившееся социальное партнерство сменялось обостряющейнся конфронтацией недавних друзей и союзников.

В 1929 г. Центральная комиссия профсоюзов - крупнейншее профобъединение Польши, тесно связанное с ППС - потребовало создания Государственного хозяйственного сонвета и аналогичных отраслевых органов с широким предстанвительством рабочего класса; гарантированного участия ранбочих в управлении предприятиями через полномочные производственные советы; общественного контроля над капинталистическими трестами. Эти требования были отклонены правительством, выдвинувшим проект огосударствленных лпалат труда╗, сходных с фашистскими корпорациями. Эта конфронтация на фоне тяжелейших реалий мирового эконномического кризиса 1929-33 гг. резко радикализировала профсоюзно-социалистическую оппозицию. В 1932 г. ППС выдвинула требование перехода к лплановому социалистинческому хозяйству╗, а вслед за тем съезд конгресс партии принял установку на насильственное свержение власти имунщих классов.

Строго говоря, Пилсудский не был политическим мыснлителем. Обретенная, наконец, возможность воплотить в жизнь свое видение Польши означала для него в первую оченредь систему практических мер, соответствующих опреденленным ценностным установкам. Но четкость - если не сканзать, догматичность - этих установок позволяет говорить об определенной идеологии, доктрине и программе.

Прежде всего, перед новым режимом встала задача сонздания своей политической структуры - при всей неприязнни к лпартийству╗ обойтись без нее оказалось невозможно. Расчет на лояльность ППС не оправдался. Руководство И.Дашиньского было готово сотрудничать, но на определенных условиях и на равноправной основе (последнее было в принципе неприемлемо для Пилсудского с его самооценкой нанционального вождя). Не оставляя попыток прочно лпристегнуть╗ ППС, пилсудчики вынуждены были заняться форминрованием непосредственно собственной партии (хотя и с лбеспартийным╗ названием). Естественная социально-идеологическая ориентация, как ни пытались они от нее диснтанцироваться, заставила искать опору в левой, профсоюзно-социалистической среде.

В ППС существовала влиятельная группа многолетних соратников Пилсудского, прошедших легионы (их лидер канпитан Е. Морачевский вошел в состав первого правительства К.Бартеля). Решительно поддерживал лсанацию╗ Варшавский комитет ППС во главе со старым пилсудчиком Р.Яворовским. Столичная организация соцпартии вообще во многом воспронизводила легионерскую структуру - солидаристская идеолонгия, корпоративная ментальность, непререкаемый авторитет лидера - Яворовского, сильное военизированное подразденление - рабочая милиция, прославившаяся лкрасными санмосудами╗, жесткими силовыми акциями против правых и коммунистов (даже в майские дни 1926 г. социалистические боевики наносили превентивные удары по КПП). Политинческая линия этой лваршавской клики╗ характеризовалась непримиримым антикоммунизмом и яростным антикапитализмом: лваршавяне╗ резко критиковали руководство ППС и за лпрокоммунистическую пропаганду╗, и за лправооппортунистические уступки капиталу╗. Социалистический солидаризм понимался не как классовое сотрудничество рабочего с работодателем, а как переустройство экономики на началах рабочего самоуправления - соответственно, важное место занимала здесь классовая борьба.

В октябре 1928 г. на базе Варшавской организации ППС учредилась новая партия - ППС-прежняя революционная фракция (в 1930-х гг. - социалисты лБеспартийного блока╗, ББС). Хотя идейно-политические установки партии Яворовнского существенно расходились с официальным курсом лсанации╗, она заняла важное место в политической системе пилсудчины, составив ее леворадикальное крыло (близость же к главе режима подчеркивалось в самом названии). В следующем году под руководством Яворовского было созданно Центральное объединение классовых профсоюзов (оконло 50 тыс. членов) - радикально-социалистическое в программе, проправительственное на практике. Однако ни новая соцпартия, ни новое профобъединение не смогли составить серьезной конкуренции прочно укоренившимся в рабочем движении структурам ППС и социалистических профсоюнзов. Не большего успеха достигли и другие первоначальные формы лпросанационных╗ профсоюзов - национал-синдикалистская Генеральная федерация труда и лаполитичная╗ Конфедерация профсоюзов вместе насчитывали не более 35 тыс. членов.

Интенсивное профстроительство было развернуто пилсудчиками с 1930 г., когда Е.Морачевский, возглавлявший лрабочую группу╗ правящего лБеспартийного блока╗, объендинил Генеральную федерацию, Конфедерацию, часть лкласнсовых профсоюзов╗ Яворовского и национал-солидаристских профсоюзов, прежде ориентированных на НПР, в Союз профессиональных союзов (333). Хотя новый Союз уступал По численности просоциалистической Центральной комиснсии профсоюзов (140 тыс. членов против 220 тыс.), он донвольно эффективно справлялся с привлечением рабочего класса к лсанационному╗ режиму. Программные установки 333 требовали сокращения рабочей недели, общественного контроля за капиталистическими прибылями, развития санмоуправленческой системы лрабочих делегаций╗. Но, решинтельно поддерживая правительство Пилсудского, 333 делал упор не на забастовочную борьбу, а на коллективные перенговоры с работодателями - чем и отличался от политически оппозиционной Центральной комиссии.

Правящей партией пилсудчины стал лБеспартийный блок сотрудничества с правительством маршала Пилсудского╗ (ББ), созданный к выборам 1928 г. ББ изначально формиронвался как широкая коалиция самых разнородных сил - от Национальной правицы, Христианско-аграрного объединенния, Объединения среднего сословия до Национальной органнизации труда (бывшая НПР-левица), Партии труда, Объендинения труда города и деревни, социалистической органинзации ББС и др. Помимо госаппарата и 333, ББ опирался на густую сеть лпросанационных╗ общественных организаций - Объединения трудящейся молодежи, деревенской молоденжи, Крестьянскую организацию (ХСР) и т.д. Но основными лпросанационными╗ структурами гражданского общества оставались ПОВ, Союз легионеров и Стрелецкий союз, органнизовывавший культурно-просветительскую и военно-патнриотическую работу в молодежной среде. Именно ПОВ, акнтивно применявшая мафиозные технологии оргконтроля, выполняла функции структурного центра ББ.

Несмотря на декларированный принцип лединства во имя общего блага╗, ББ не мог быть политически монолитной силой. В нем можно выделить несколько основных группинровок - проводников разнонаправленных, порой взаимоисключавших влияний:

- наиболее близкая к Пилсудскому лгруппа полковнинков╗ (лидер В.Славек), несмотря на социалистическое проншлое своих деятелей, постепенно эволюционировала в коннсервативно-националистическом направлении;

- лгенеральская клика╗ (лидер Э.Рыдз-Смиглы) стояла на правоэкстремистских позициях, стремясь превратить Польшу в тоталитарно-милитаристское государство гитленровского типа;

- лпрезидентская╗ или лзамковая╗ группа (лидер И.Мосьцицкий) выступала за более либеральную политику, отстаинвала правовые демократические принципы;

- ллевая╗ или лрабочая╗ группа (лидер Е.Морачевский) ориентировалась на профсоюзно-социалистические истоки пилсудчины;

- влиятельным представительством располагали в ББ лЛивиафан╗ и 333.

Харизматическим лидером ББ являлся Пилсудский. Пернвые годы лсанации╗ в ББ доминировали лполковники╗ - лично преданные Пилсудскому легионеры типа В.Славека, А.Пристора, Ю.Бека, Б.Медзиньского и др., - установивншие тесное сотрудничество с рядом видных бизнесменов, политиков и юристов. Именно лполковникам╗ принадлежанла главная роль в конституционной реформе, неузнаваемо перекроившей политический строй Польши. 1926-28 гг. были временем бурного подъема польской экономики, особенно отраслей тяжелой промышленности. На здоровой основе роста производства была стабилизиронвана финансовая система. Быстро рассасывалась безработица. Обеспечивалось лнаполнение╗ социальных программ, эффективно регулировались трудовые отношения (нормативные акты об инспекции труда, порядке профтехобучения и т.д.). Эти факторы укрепляли лсанационный╗ режим, стимулировали его популярность в массах.

аНо кризис 1929-33 гг. вынудил лсанацию╗ ужесточить социально-экономическую политику и поставил под вопрос достижения предшествовавшего периода. Был сделан жесткий упор на обеспечение конкурентоспособности польской экономики - удлинилась рабочая неделя, резко снизились социальные выплаты и т.д. Но просоциалистическая приронда пилсудчины и в этих трудных условиях давала себя знать. В духе социального солидаризма был введен жесткий налог на имущество, урезаны оклады чиновников, запрещены лонкауты и произвольное понижения зарплаты на предприятинях. Возросли пенсионные страховые отчисления, был сфорнмирован государственный лфонд труда╗, финансировавший систему массовых общественных работ.

В то же время разнонаправленные влияния на политику правящей группы приводили и к серьезным коллизиям. Осонбое место заняла среди них предпринятая в 1933 г. попытка заменить систему коллективных трудовых договоров более выгодными для работодателей индивидуальными контрактами. Жесткий отпор рабочего движения и профсоюзно-социалистического крыла ББ привел к противоположному рензультату - установился обязательный порядок заключения колдоговоров.

В первое пятилетие лсанации╗ осуществилась крупномаснштабная парцелляция помещичьих земель. Были ликвидинрованы сервитуты - родовые помещичьи участки, пожалонванные лза службу╗ в прошлые века. Приоритетно стимулинруя крупнотоварные хуторские хозяйства, лсанационные╗ правительства наделяли землей также малоземельных и безземельных крестьян, внедряли земельные программы для горожан - рабочих и безработных.

Перед выборами 1928 г. проправительственная пропаганнда всячески рекламировала социально-экономические успенхи лсанации╗, призывала голосовать за лчестных и ответнственных людей труда, окружающих Маршала Пилсудского╗. Но выборы принесли ББ лишь относительный успех - его депутатский клуб стал самым многочисленным в сейме, но не получил большинства. Случилось именно то, чего опансались пилсудчики весной 1926 г. - в парламенте сформинровался сильный оппозиционный блок Центролев, домининровали в котором ППС и ПСЛ-лВызволене╗ (входили также ПСЛ-лПяст╗, ХД и НПР). В большинстве случаев Центролев был в состоянии проводить свои решения, опираясь на конституционные полномочия парламента.

Вопреки требованию Пилсудского, маршалом сейма был избран не К.Бартель, а лидер ППС И.Дашиньский. Несмотнря на готовность к конструктивному сотрудничеству, Центнролев не мог переходить жестко установленных пределов. Совершенно неприемлемы были для левоцентристского сейма проекты конституционной реформы (в целом поддержаннные зато консервативной эндецией). И пакет лпоправок╗ к конституции 1921 г., и новый конституционный проект, пронтаскивавшие авторитарную президентскую власть, либо отнклонялись Центролевом, либо подвергались обструкции. Политическая обстановка накалялась, борьба грозила выхлестнуться на улицы. Расчеты лсанации╗ заместить и подчинить польскую левицу очевидно провалились.

Политический кризис был разрешен авторитарным уданром. В начале сентября 1930 г. был распущен парламент. Линдеры Центролева и были незаконно арестованы и заключенны в военную тюрьму Брестской крепости, где подверглись угрозам и избиениям. Одновременно была проведена серия полицейских рейдов, запрещены мероприятия оппозиционнных сил, разгромлены многие организации национальных меньшинств. В обстановке грубого давления были проведенны досрочные парламентские выборы, принесшие большиннство ББ.

Это событие стало третьим - после декабря 1922 г. и мая 1926 г. - и окончательным психологическим надломом Пилсудского. Согласно некоторым свидетельствам, впоснледствии он сожалел о совершенном (во всяком случае, в частных беседах с его стороны звучали оправдания). Харакнтерно, что именно после лБрестского кризиса╗ он постенпенно отошел от руководства внутренней политикой лсаннации╗, сосредоточившись на военных и международных вопросах. Но, помимо депрессивного воздействия на линдера страны, эти события сыграли чрезвычайно негативную роль в общеполитической жизни. Центр власти оконнчательно переместился во внеконституционные, по сути нелегитимные структуры - создаваемые легионерским окнружением Пилсудского (до 1935 г. - лполковничью╗, в 1935-39 гг. - лгенеральскую╗), Процесс принятия политических решений принял негласный, закулисный характер, важные вопросы стали решаться на основе случайных личнных предпочтений, в ходе интриг и беспринципных комнбинаций. Стал необратимым разрыв пилсудчины с естенственными союзниками из левого лагеря.

Главным политическим процессом лсанационного╗ пенриода стала растянувшаяся почти на десятилетие конститунционная реформа. Изначально в ней прослеживались две противонаправленные тенденции. Первая - антидемократинческая: конституирование государственного авторитаризма, максимальное усиление исполнительной власти; ликвидация парламентской системы. Вторая - демократическая: конституирование корпоративных институтов, прямое учанстие в государственной власти коллективных лтрудовых сонюзов╗.

То и другое формально проистекало из единого идеолонгического источника - солидаризма. Государство пониманлось как абсолютная инстанция солидарного общества Речи Посполитой (интересно, что его триединой задачей Славек называл хозяйственное самоуправление, просвещение и военную подготовку граждан). Корпоративизм гарантировал права человека труда и эффективность новой демократии. Декларированное продвижение лот политической демокрантии - к демократии общественный╗ не было пустым лозуннгом: концепция солидарного общества действительно преднполагала органическое участие каждого гражданина в делах государства через посредство корпоративного коллектива. Руководитель конституционной комиссии видный юрист В.Маковский говорил о целенаправленном переносе центнра политической жизни в неформальные общественные структуры, о преобразовании всего политического устройства республики на корпоративно-синдикалистских оснонвах. Активно пропагандировалась идея преобразования сената в законодательную лпалату профессий╗, формируемую прямым делегированием от корпораций. Последовательный синдикалист из лрабочей группы╗ ББ К.3акшевский считал включение профсоюзов в государственную систему оптинмальной формой демократии (любопытно, однако, что в пример он приводил лкорпоративное государство╗ Б.Муссолини - где к тому времени еще не было создано ни одной корпорации). В том же русле шло формирование палат корнпоративного представительства - промышленности, сельнского хозяйства и труда, - наделенных координационнынми, а отчасти и распорядительными функциями (палаты трунда не получили, правда, развития из-за сопротивления трандиционных профсоюзов, обоснованно видевших в них занмещающие структуры). Принцип реформы кратко формунлировался как лпереход от государства индивидов к государнству ассоциаций╗ - но не тоталитарному государству бюнрократии, как случилось у восточных и западных соседей Польши.

В сентябре 1927 г. на совещании консервативных групп Славек изложил основные параметры конституционной реформы. Идеологический примат государства и соединение всей полноты власти в руках президента встретили горячую поддержку консерваторов. Однако Славек отклонил - хотя и в весьма корректной форме - монархические и клерикальнные претензии консерваторов, заявив о сохранении респубнликанского строя и светского характера государства. Было сказано и о сохранении многопартийного сейма, призваннного согласовывать многообразные политические интересы, и о развитии корпоративно-синдикалистских начал - через придание важных политических функций лсоюзам отдельнных видов труда╗.

Однако все большее значение в лсанационной╗ доктрине приобретал принцип элитаризма, идеологически заряжавнший авторитарно-этатистскую тенденцию. Стремление рекнрутировать элитную правящую касту доходило у авторов коннституционной реформы до внесения в один из проектов положения об особом лЛегионе заслуженных╗, стоящем над представительным органом. (Видимо, в этом экстремальном элитаризме большую роль играли личные психологические проблемы Пилсудского, смертельно обиженного на лнеблангодарный╗ народ, лне умеющий ценить никаких очевидных заслуг╗), Этот фактор постоянно усиливал антидемократинческий элемент конституционной реформы, с каждым гондом все дальше оттесняя идею лобщественной демократии╗. Разумеется, по мере усиления элитаризма правящая группинровка все более отдалялась от своей естественной профсоюзно-социалистической базы, сближаясь с правыми силанми - которые все равно в целом так и не признали пилсудчиков за своих.

О том, сколь далеко зашла эволюция лсанации╗ вправо, свидетельствовало совещание лполковников╗, проведенное под руководством того же Славека в июне 1932 г. Корпоративистская проблематика к тому времени отошла на задний план (идея корпоративного сената вообще была отвергнунта). Доминировали же мотивы авторитарного элитаризма, апология государственного принуждения; уже не проэндецкие консерваторы, а пилсудчики высказывали откровенные монархические симпатии - тот же Славек говорил о монарнхии как интегрирующей стиле, способной укрепить польский контроль над украинскими, белорусскими и линтовскими землями. Фактически вопрос о монархии рассматнривался уже как открытый. Все это предвещало надвигаюнщееся политическое господство лславных генералов╗ Рыдз-Смиглого (устранившего, кстати, своего политического сонперника Славека).

В апреле 1935 г. была принята лсанационная╗ конститунция, характер которой вызывает споры историков (лфашизм или авторитарный консерватизм?╗). Был отброшен демокнратический принцип разделения властей - единым источнником государственной власти становился президент, ответнственный лишь лперед Богом и историей╗. За сеймом сохраннялись декоративно-представительские функции. Высокий возрастной ценз и система окружных собраний ограничиванли избирательное право при выборах сейма. Сенат становилнся совещательным органом элиты - одна треть сенаторов назначалась президентом, две трети избирались узким коннтингентом лзаслуженных граждан╗ (кавалерами орденов, офицерами, администраторами, авторитетными хозяйственнными и профсоюзными руководителями). Верховный же глава государства избирался плебисцитом из двух заранее утвержденных кандидатов, одного из которых предлагал ухондящий президент. Гражданские демократические свободы - слова, печати, собраний, союзов - конституцией сохранянлись, но ограничивались принципом лобщего блага╗. Доснтаточно скромным образом конституировались институты корпоративизма - новый акт был не слишком продвинут в сравнении с хозяйственно-самоуправленческими положенинями конституции 1921 г. Новая конституция 1935 г. знаменновала несомненный реакционный откат, отражала усиленние правоконсервативных сил, политическую деградацию пилсудчины, поражение ее левого крыла.

Через месяц, 12 мая 1935 г. умер Ю.Пилсудский. Те, кто общался с ним в последние месяцы, отмечали глубокую денпрессию маршала, которая вряд ли была вызвана одной лишь тяжелой болезнью. Можно предположить, что Пилсудский, для которого сохраняли значение идеалы его пэпээсовской молодости, сознавал явное вырождение своей формации, отход от принципов его многолетней борьбы. Видя разруншение конструкции солидарного общества, он, вероятно, предугадывал трагическую судьбу II Речи Посполитой, занжатой между двумя тоталитарными державами.

Вскоре после смерти Пилсудского был распущен раздинраемый внутренней борьбой лБеспартийный блок╗. Попунлярность лсанации╗ катастрофически падала - в явной прянмой связи с усилением позиций ультраконсервативных геннералов Рыдз-Смиглого, занявшего пост генерального инспектора армии и как бы лпо наследству╗ перенявшего функнции и имидж вождя. Парламентские выборы 1935 г. бойконтировало более половины избирателей. Оппозиция консонлидировалось в новую коалицию, более мощную, чем пренжний Центролев. ППС, Народная партия (СП - объединение ПСЛ-лВызволене╗, ПСЛ-лПяст╗ и Крестьянской партии - СХ), Партия труда (СП) выступали с общими программнынми требованиями восстановления парламентско-демократического строя. Со своей стороны, эндеция (Национальная партия, СН) была не прочь свести исторические счеты с понтерявшими лидера пилсудчиками.

Клика лславных генералов╗ планировала пронацистскую перестройку режима - тотальную милитаризацию, введение государственного культа нового вождя и т.п. Однако польское гражданское общество оказалось достаточно зрелым, чтобы блокировать этот процесс. Надо отметить здесь и важную позитивную роль либеральной лзамковой╗ группы во главе с президентом И.Мосьцицким, авторитетным военным рунководителем генералом Л.Желиговским и компетентным организатором экономики Э.Квятковским. Вступив в союз с левыми пилсудчиками, они эффективно противостояли генералам. Декларация созданного в феврале 1937 г. правинтельственного лЛагеря национального объединения╗ (ОЗН) была выдержана в примирительных к оппозиции тонах и ориентировала сограждан на общенациональную консолиндацию перед лицом внешней опасности. На передний план вышла конструктивная работа правительства по развитию Центрального промышленного района. Но эта тенденция не успела получить должного развития. Надвигалась сентябрьнская катастрофа 1939 г., когда польский народ, сплотившись, как в 1920 г. против общего врага, принял неравный бой с двумя тоталитарными агрессорами.

Анализируя явление пилсудчины, важно определить сонотношение узкоспецифических и более глобальных фактонров. К первым очевидно относятся:

- патриотические приоритеты национально-освободительной борьбы и независимости;

- постоянная ориентация и практическая сверка со лшляхетскими╗ традициями Речи Посполитой;

- своеобразный лпатриархально-старосветский╗ харакнтер политической жизни, в котором очень большую роль играют индивидуальные впечатления, связи, принцип личнной преданности, дружбы либо вражды;

- индивидуально-психологические комплексы Ю.Пилсудского, стремившегося превратить современное ему польнское общество в подобие Первой бригады (при том, что сами по себе идеи, быт и нравы легионеров могут вызывать разнное, в т.ч. и сколь угодно позитивное отношение).

Но пилсудчина была частью более широкого идейно-понлитического течения - неосоциализма. Эта доктрина, вознникшая в ходе эволюции части европейской социал-демонкратии от классического марксизма к идеологии солидаризма особого типа, формулировала следующие фундаментальнные принципы:

- духовные приоритеты, идентичность социально-эконномических интересов людей труда с идеалами гуманизма, свободы, справедливости, братства и сотрудничества;

- органическое общество как система солидарных корнпораций-общин, построенных по принципу Gemeinschaft;

- сильное корпоративно-социалистическое государство, регулирующее общественные, прежде всего экономические, отношения в интересах трудящихся;

- новый тип социалистической экономики: национанлизация крупной промышленности и финансовой системы, всемерное развитие производственной кооперации, сохраннение мелких и средних производств в частных руках, индинкативное национальное планирование;

- корпоративное хозяйственное управление через преднставительный орган, формируемый лтрудовыми союзами╗;

- соединение демократизма с патриотизмом.

В 1930-е гг. неосоциализм интенсивно распространялся в таких, например, несхожих странах, как Италия (левосиндикалистское крыло лФашо ди Комбаттименто╗), Испания (национал-синдикализм, левый фалангизм), Франция (лСоюз Жана Жореса╗, Народная партия), Германия (лРанбочее содружество╗), Великобритания (Новая партия, лБринтанский союз╗), Болгария (Народное социальное движение), Бельгия (Рабочая партия, рексисты)... Большая часть этих структур оказалась скомпрометирована трагическим выбонром, сделанным во Второй мировой войне в пользу одного из тоталитарных режимов. Но несомненное общегуманиснтическое значение ряда неосоциалистических принципов требует внимательного изучения - что относится и к рассмотренному выше явлению польской истории.

аааааааааааааааааааааааааааааааааааааа

Использованная литература:

Багинский Э.С. Политические концепции санации и польская конституция 1935 года // Советское славяноведенние. 1978. №1.

Багинский Э.С. Санация и конституционный вопрос в Польше (1926-1929)//Советское славяноведение. 1977. №3.

Болдов А.В. Подготовка лсанации╗ к созданию своей понлитической организации (май 1935 - февраль 1937 гг.) // Советское славяноведение. 1981. №3.

Ким И.К. Лагерь лсанации╗ и парламентские выборы 1938 г. в Польше // Советское славяноведение. 1986. №6.

Краткая история Польши с древнейших времен до наших дней. МД 1993.

Манусевич А.Я. У истоков лсанации // Новая и новейншая история. 1974. №2-3.

Межецкий В. К вопросу о политической позиции рабончего класса Польши в межвоенный период // Социальная структура и политические движения в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. Межвоенный период. М., 1986.

Михутина И.В. Режим лсанации╗ в Польше и рабочий класс // Кризис политической системы капитализма в страннах Центральной и Юго-Восточной Европы. М., 1982.

Наленч Д., Наленч Т. Юзеф Пилсудский. Легенды и факнты. М., 1990.

Политические партии в Польше, Западной Белоруссии и Западной Украине. Минск, 1935.

 

Андрей Щелчков

БОЛИВИЙСКИЙ ЛАБИРИНТ СОЦИАЛИЗМА В 30-Е ГОДЫ XX ВЕКА

 

Идейно-политическое преддверие бурных 1930-х

В середине 20-х годов работы испанского философа Х.Ортеги-и-Гассета стали подлинным откровением для бонливийской интеллигенции, прежде всего, студенческой монлодежи. Влияние Ортеги-и-Гассета в Латинской Америке было исключительно сильным, и лэтому влиянию были подвержены также и те, кто не соглашался с конкретными выснказываниями философа по поводу американской истории╗¹. Боливийская интеллигенция восприняла от ортегианства критику европоцентризма. Позитивисты же интересовались глобальными процессами, всегда исходили из обобщенного представления о мире и человеке. Ортега-и-Гассет отрицал. либерально-позитивистский подход к человеку как унифинцированному, луниверсальному╗, лмассовому╗ явлению, Ортега-и-Гассет восстал в защиту индивида, человека, пронтив человечества, универсальности. Противопоставление массы и личности у Ортеги нашли свой отклик у боливийцев в самоутверждении своей индивидуальности перед линцом левропейской╗ универсализации. Защита личности у Ортеги-и-Гассета оправдывала индивидуальность, самобытность культуры и истории.

Из исторической концепции Ортеги-и-Гассета наибольнший интерес вызвали теория поколения и понятие кризиса. Из этой теории боливийская интеллигенция, прежде всего, студенчество усвоили призыв к осознанию новым поколеннием неподлинности своей культуры². Ортегианская мысль о противостоянии подлинной и ложной культуры была для боливийцев отражением их повседневной двойственной ренальности сосуществования бело-метисного и индейского миров. Лидер студенческого движения Э.Бальдивьесо, один из идеологов Националистической партии, а в будущем один из идеологов режима лгосударственного социализма╗ в соответствии с ортегианской схемой выдвинул лозунг лстать поколением столетия основания республики╗. Новое лпонколение столетия╗ ставило перед собой цель бороться с либеральной лантикультурой╗ с тем, чтобы воссоздать респубнлику, подлинно независимое государство³. Ортегианство было исходным пунктом в формировании националистичеснкого движения в период президентства Э.Силеса.

Бунтом лнового поколения╗ против старых элит и традинционного общества была деятельность молодых активистов партии лНационалистический союз╗, созданный в конце 1926 г. при активной поддержке президента Эрнандо Силес. Силес нуждался в новой политической силе, которая бы подндержала его реформы. В 1926 г. он пригласил к себе на совенщание группу молодых интеллектуалов, исповедовавших модные тогда ортегианские идеи обновления нации. О существовании группы Э.Силес узнал от лидера нонконфорнмистской молодежи Энрике Бальдивьесо, входившего в круг доверенных лиц президента. В совещании участвовали сам Э.Бальдивьесо, Умберто Пальса, Висенте Лейтон, Виктор Альберто Сарачо, Ф.Камперо Альварес и другие. Все это бундущие крупные деятели режима лгосударственного социанлизма╗. Тогда же было решено создать новую партию подндержки Э.Силеса.

29 декабря 1926 г. в доме В.А.Сарачо, где собрался цвет интеллектуальной молодежи Ла-Паса, была создана Национналистическая партия. В народе ее чаще называли силистской, ибо была очевидна прямая связь с президентом и его курсом. В состав партии вошли молодые люди, впоследствии сыгравшие выдающуюся роль в истории Боливии. Это были лучшие представители политической элиты Боливии в XX веке. Есть смысл перечислить большинство собравшихся, ибо их имена будут постоянно возникнуть в изложении бонливийской истории первой половины века. Среди них вынделялись юристы Мануэль Карраско (сын Хосе Карраско, основателя Либеральной партии), П.Гильен, В.Мендоса Лопес⁴, промышленники Рафаэль Таборга, Уго Эрнст⁵, Авель Солис, интеллектуалы, писатели К.Мединасели⁶, Г.А.Отеро⁷, А.Сеспедес⁸, К.Монтенегро⁹, У.Пальса¹⁰, университетские преподаватели Х.Пас Камперо¹¹, К.Салинас Арамайо¹², журналисты М.Флорес¹³ и Л.Антесана¹⁴. Это было преднставительное собрание лмладших сынов╗ элиты Ла-Паса. Бунтующая молодежь с энтузиазмом восприняла призыв Силеса стать партией реформ.

В их рядах формировалось идейное направление лревонлюционного национализма╗, боливийская разновидность национал-реформизма, превратившегося в 40-50-е годы в господствующую идеологию в Боливии.

Национализм возник из критики либерализма как полинтической доктрины и позитивизма как идеологии. Молодые интеллектуалы К.Монтенегро, А.Тусман, А.Сеспедес в начале 20-х годов публиковали статьи в журнале лАрте и трабахо╗ (Искусство и труд), где выступали с критикой основ либеранлизма и европоцентризма. Идеалом К.Монтенегро является Боливия с единой, не разделенной на касты и расы нацией. Уже в этих ранних работах Монтенегро заметно его преклонение перед авторитаризмом, его враждебность как коммуннизму, так и либерализму¹⁵. В 20-е же годы в своих литерантурных произведениях, он резко критиковал господствуюнщие либерально-позитивистские представления. Уже в его ранних работах содержался зародыш национализма и антиндемократизма. В 20-е годы эти идеи (или скорее их предпонсылки) еще не соединились с философскими взглядами Тамайо и индеанизмом. Их синтез составил основу теории лреволюционного национализма╗, боливийской разновидноснти национал-реформизма.

Конец 20-х годов в Боливии ознаменовался острым кринзисом господствующей социал-дарвинистской, либерально-позитивистской идеологии. Интеллигенция жадно впитынвала новые идеи и концепции общественного развития. Как нигде в Латинской Америке, в Боливии огромной популярнностью пользовались Шпенглер и Кайзерлинг с его верой в мессианское предназначение континента. Вслед за дТАннунцио, Ортегой-и-Гассетом, Унамуно, Угарте, Шпенглер и Кайнзерлинг становились новыми идолами молодежи. В августе 1929 г. Кайзерлинг посетил Боливию, где на его лекции стенкались толпы студентов и интеллигенции. Страна жила напряженной интеллектуальной жизнью. Старые либерально-позитивистские идеи были безвозвратно сданы в архив.

В поисках национальной самобытности боливийцы встречали созвучие своим идеям во взглядах Шпенглера и Кайзерлинга. Последний восторгался пейзажами Альтиплано, говорил об особом предназначении Боливии. Выступая в Ла-Пасе в 1929 г., он заявлял: лБоливия, возможно, самая древняя часть человечества; нет лучшего ощущения будущего, как отдаленное прошлое, ибо во времени нет конца╗¹⁶. Кайзерлинг призывал обратиться к так называемым телуристическим тайным силам земли. Поклонники Кайзерлинга вновь открывали для себя идеи Тамайо и Мендосы, видевнших в земле, окружающей среде решающий фактор формирования человека, расы, нации.

В 30-е годы в Боливии возникла влиятельная философско-литературная школа: телуризм, близкая индеанизму, коннцепциям X. Мендосы и Ф.Тамайо. Идеи Шпенглера, Тамайо, Мендосы были развиты телуристами: в философии Роберто Пруденсио и Умберто Пальса, в историографии Ф.Авила, в литературе и поэзии К.Мединасели, Ф.Диес де Медина и Примо Кастрилью, в живописи и скульптуре С.Гусманом де Рохас и Мариной Нуньес дель Прадо, в музыке Эдуарде Каба.

В 30-е годы, после войны в Чако, в политических и иннтеллектуальных кругах Боливии видную роль играл универнситетский профессор истории Роберто Пруденсио. Вместе с вернувшимися с войны оппозиционно настроенными лвентеранами Чако╗ и студентами он создал националистичеснкую группу лЖелезная звезда╗, ставшую влиятельной полинтической силой. В 1939 г. он основал журнал лКольясуйо╗, превратившийся в трибуну национализма и индеанизма.

В 1928 г. Р.Пруденсио опубликовал лНовую концепцию жизни╗, своего рода антилиберальный, антирационалистический манифест. Он следовал иррационализму Шопенгаунэра и телуризму Мендосы. Отправная точка его концепций состояла в понимании жизни как импульса, прыжка во вренмени, вызова миру¹⁷. Размышляя над судьбой своей страны он пришел к убеждению, что лчувство╗ земли, география, пейзаж формируют человека и общество. Культура для него - лишь формальное выражение иррационального, телуристического. Он искал биологическую силу, волю, способную создать новый культурный цикл, который выведет Боливию к величию. Вслед за Тамайо такую силу он видел в индейце.

В середине 30-х годов наряду с Р. Пруденсио крупным теоретиком телуризма становится Умберто Пальса. У.Пальса был одним основателей Националистической партии, идеолог лгосударственного социализма╗. В 1936 г. он публинкует книгу лПересмотр нашего исторического прошлого╗, а после выхода в свет в 1939 г. работы лЧеловек как метод╗, он становится лидером нового философского направления, которое полностью вытеснило позитивизм из науки и интеллектуальной жизни.

Главная идея У.Пальса состояла в абсолютизации лдуха земли╗ как носителя географического императива, воздейнствующего на индивид и общество и обуславливающего форму и образ жизни человека. Он ставил в центр внимания ченловека как выразителя духа земли, телуристических сил. Его идея лчеловека как метода╗ исходила из концепции лчелонвека -космоса╗ немецкого философа Шелера, для которого человек был мерой и олицетворением вселенной. Вслед за Тамайо, Мендосой и Кайзерлингом он видел в земле лкоснмическую энергию╗, без которой человек неспособен познать свой мир и душу¹⁸.

У.Пальса ставил главный вопрос, волновавший его сонграждан: что значит быть боливийцем? И в поиске ответа на этот вопрос он обращался к раскрытию феномена национнальной культуры. Культура для него - это переход от хаоса и беспорядка к особенному, индивидуальному (самобытнонму) и гармоничному (с окружающей средой). Он принял как аксиому идею Шпенглера о конце Европы и призвал к пониску самобытных основ жизни боливийского народа.

Для Пальса нет универсальной культуры, как и нет универнсального гуманизма или универсального человека. Каждый человек и культура - социогеографичны. Индоамериканский человек по своему чувствует и думает. Этот человек немыслим вне его связи с землей. Как и для Тамайо, у У.Пальса индеец являлся наиболее связанным с землей индивидом и социумом¹⁹. Следовательно, для обретения собственного ля╗ боливийцы должны обратиться к духу Анд и к лкосмической энергии╗ инндейской расы. С обидой на весь мир писал У.Пальса о своей стране: лБоливия - великая страна, Боливия - прекрасная страна, Боливия - богатая страна, но в душу вселяется отчаянние от сознания, что миллионы людей на земле даже не подонзревают, что это великая, прекрасная и богатая страна╗²⁰.

У.Пальса искал национальную идею, способную объединнить народ во имя достижения величия Боливии. Пример такой идеи он усматривал в национал-социализма. У.Пальнса был восторженным поклонником тоталитарных режимов, ибо видел в них концентрацию воли и энергии миллионов людей во имя лидеалов нации╗. Даже после краха третьего рейха он продолжал верить в звезду Гитлера и его миссию в немецкой истории. Так, в 1946 году он писал: л Чтобы ни говорили о Гитлере и Германии, я уверен, что если бы немцы не были убеждены в необходимости расширения жизненнонго пространства и не верили бы в способность фюрера успешно завоевать его, если бы эта идея не проникла бы в серднце каждого немца, то не было бы этого страшного последненго боя 1945 года...╗²¹ Идеи У.Пальса стали теоретической банзой идеологии лгосударственного социализма╗.

Работы телуристов были окончательным разрывом интелнлектуальной элиты с либерально-позитивистским прошлым. Они преодолевали глубоко укоренившийся европоцентризм как в теории, так и в общественной и политической жизни. Практические выводы идеологов нового поколения болинвийских политиков были разнообразны: отталкиваясь от идей телуристов многие эволюционировали к индеанизму и лреволюционному национализму╗, а в их иррационализме находили оправдание корпоративизма и фашизма.

Иррационализм и волюнтаризм предлагали новые перснпективы социального развития, разрывали со всем лпозинтивным╗ прошлым, с демократией, либерализмом и даже с христианскими ценностями. Телуристы и их последователи руководствовались ницшеанской формулой: лБог умер╗. Их взгляды не были экстравагантным чисто боливийским изобретением, иррационализм глубоко поразил общественную мысль в Старом свете. В 1930 г. Томас Манн в речи лПризыв к разуму╗ утверждал, что иррационализм XX века поднял на щит силы бессознательного, силы, творящие смутное, темнное, отрицая дух и разум, в противовес ему восхваляя тьму души, слепую волю и инстинкт. Из этого почти религиозного почитания земли, природы, почвы многое было восприннято в Европе национал-социализмом, а в Латинской Аменрике различными направлениями радикального национализнма. Волюнтаризм отрицал надсубъектную силу и смысл иснтории, предполагал способность политических вождей нанции управлять историческим процессом, что представлялось боливийцам единственной возможностью преодолеть порочнный круг зависимости и отсталости их страны.

Такие последователи телуризма, как К.Мединасели, пынтались развить идеи Тамайо, обращаясь к Ницше и Бергсонну. Они отошли от примитивных рассуждений Кайзерлинга, приблизившись по своим взглядам к экзистенциалистам и феноменологистам²². Индоамериканизм, воспринятый ими из теорий перуанского апризма, воспринимался как идейная альтернатива западной цивилизации. Они пропонведовали создание вселенской культуры на основе метизанции и мистического переживания лкосмического духа земнли╗, индеанизации всех сторон жизни страны²³.

Наиболее влиятельным течением был лреволюционный национализм╗, боливийская разновидность национал-ренформизма. Его идеологи К.Монтенегро, А.Сеспедес, В.Гевара Арсе, В.Пас Эстенссоро они заявляли о своей привернженности индеанизму, индоамериканизму АПРА и даже марнксизму. На боливийскую интеллигенцию огромное влияние оказал индоамериканизм перуанской АПРА. Один из ее иденологов Мануэль А. Сеоане в 1927 г. посетил Боливию и нанписал книгу лЛевый взгляд на Боливию╗. В ней остро ставинлись вопросы национализации оловодобывающей промышнленности и проведения аграрной реформы. Многие апристские тезисы были восприняты и вошли в идейный арсенал лреволюционного национализма╗.

Идеологом этого политического движения стал К.Моннтенегро. Он был одним из основателей Социалистической конфедерации, пришедшей в 1935 г. на смену Националиснтической партии. Если националисты признавали либеральнные принципы демократии, то К.Монтенегро и его социалисты выступали с позиции агрессивного национализма и подавления лэгоистических интересов╗ личности во имя высших интересов нации. Демократия виделась им лишь препятствием в движении к величию Боливии. Их идеалом стали авторитарные и тоталитарные методы управления, подчинение масс, подавление либеральных свобод и демократии.

К.Монтенегро сформулировал концепцию лнациональнной революции╗. Он утверждал, что в Боливии со времени колонии существует два противоположных полюса - лнанция╗ и лантинация╗. Эту терминологию (антинация или антиродина, antipatria) К.Монтенегро заимствовал у испанских фалангистов, которые, в свою очередь, переняли ее у немецких нацистов. С завоеванием независимости страны нация (народ) осталась подавленной антинацией (олигархиней)²⁴. Между олигархией и империализмом ставился знак равенства.

Острие своей критики К.Монтенегро направил против либерально-позитивистской идеологии. Он утверждал, что олигархия пыталась привить на боливийской почве европейнское правосознание, которое, однако, не соответствовало местным, автохтонным, лподлинно национальным╗ принципам жизни. Он отрицал возможность применения в Бонливии каких-либо европейских доктрин и концепций общенственного устройства. К.Монтенегро писал: лЛиберальная идеология, к которой прибегал режим, идеология исключинтельно европейская; она была навязана народу, являлась однним из проявлений иностранного господства╗²⁵.

лНациональная революция╗, согласно его концепции, носит лишь политический, а не социальный характер, ибо речь идет об освобождении всей нации, а не отдельного класнса, от внешнего, колониального угнетения. Олигархия пренвратилась в лсверхгосударство╗, подчинив себе подлинное государство, узурпировав его суверенитет. Националисты, призывал К.Монтенегро, должны направить против него основной удар. Для К. Монтенегро революция заключалась в восстановлении суверенитета нации, отстранении олигарнхии от власти, решении антиимпериалистических задач. Ренволюция принималась как лконсервативный акт╗, восстанавливающий метафизически понимаемую историческую спранведливость, освобождающий государство, то есть нацию, от господства лсверхгосударства╗, олигархии²⁶. К.Монтенегро считал пролетариат передовым руководителем нации, однанко лишенным будущего, если он не придет к слиянию с друнгими классами. По мнению К.Монтенегро, олигархия разобнщила народ, ввергла его в пучину классовой борьбы. Отсюда тезис о том, что лолигархия мешает единству народа╗. Следовательно, народ вновь обретет единство в лнациональнной революции╗, которая создаст гармоническое общество без противоречий и классовой борьбы²⁷.

К.Монтенегро и А.Сеспедес в своих журналистских, иснторических и литературных работах, их сподвижники из Социалистической партии периода военного-социализма в своих программах и в политической практике формулиронвали основные принципы революционного национализма. Ядро будущей партии Националистическое революционное движение (МНР), образованной в 1941 г., стала газета лЛа Калье╗, начавшая выходить в свет в 1936 г.

Не все лромантические╗ националисты периода Силеса перешли вместе с Монтенегро на позиции антидемократинческого и агрессивного лреволюционного национализма╗. Многие под влиянием индеанизма и университетской рефорнмы склонялись к марксистским и лево-социалистическим идеям. Близкими к умеренным националистам и индеанистам были взгляды одного их ярких политиков тех лет, самого молодого министра в правительстве Х.Буша Алъберто Селада Вальдеса, умершего в возрасте 37 лет в 1939 г. Он был авнтором книги лКольясуйо╗ (1933-г.), в которой проводил идею преемственности древней инкской цивилизации и современнной боливийской нации. Большое влияние на его взгляды оказала книга Фернандо де Лос Риоса²⁸ лГуманистическое существо социализма╗, главная идея которой состояла в ненобходимости соединить демократию и свободу либерализма с социальной справедливостью социализма.

А.Селада активно пропагандировал идеи лгуманистичеснкого социализма╗. Он утверждал: лМы верим в социализм, мы боремся за последовательную и разумную перестройку страны на социалистических основах... Нельзя быть по нанстоящему ни националистом, ни революционером, не будунчи социалистом╗²⁹. Селада пытался примирить непреходянщие ценности демократии и либерализма с агрессивным национализмом. Однако в эпоху кризисов и борьбы крайнних позиций такие примиряющие идеи не имели успеха. Его деятельность и идеи оказали большое влияние на содержанние новой боливийской конституции, принятой Конститунционной ассамблеей в 1938 г. Он пользовался доверием прензидента Х.Буша, а его идеи служили теоретическим оправнданием реформ лгосударственного социализма╗.

***

В конце 20-х - в 30-е годы в Боливии наблюдалось повальное увлечение марксизмом. Из Чили и Аргентины понступали книги Ленина, Бухарина, Троцкого. Проблемы маркнсизма и социализма дискутировались повсюду, от профсонюзных собраний в горнорудных поселках до университетнских кафедр. Марксистская терминология нашла отражение в философских и социологических работах представителей самых разнообразных течений.

Однако, если революционный национализм и индеанизм открыто отрицали либерально-позитивистскую традицию, в частности в виду ее европоцентричности и интернационнальности, марксизм стал убежищем либеральной интеллингенции. В чистом виде либерализм умер. Марксисты, в пернвую очередь, были наследниками идеалов рационализма и Французской революции и отчасти чувствовали себя единнственными продолжатели великого дела якобинцев, что по сути часто ставило непреодолимые препятствия для сотруднничества с новыми идейными и социальными силами, пронповедовавшими иррационализм, национализм и тоталитанризм, так называемых социалистов, национальных социанлистов, революционных националистов и прочих. При этом, часто в тактических задачах и целях объективно они были союзниками, но глубинные мировоззренческие противоренчия ставили непреодолимые препятствия на пути их сотруднничества. Его редкие представители группировались вокруг карликовых партий и консервативных организаций, не имевнших никакого идейно-политического воздействия ни на маснсы, ни на интеллигенцию. Марксизм же стал фактическим наследником либерализма, ибо более всего был близок к нему в принятии таких фундаментальных положений, как универсализм, интернационализм, исторический оптимизм, экономический детерминизм и рационализм. В Боливии прослеживается преемственность между марксизмом и линберализмом наиболее четко. Внутри боливийского марксизнма в 30-е годы сформировалось два антагонистических крынла: троцкизм и ллиберальный╗ марксизм.

На годы президентства Силеса приходится время возникнновения серьезного левого и социалистического движения. В июле 1927 г. возникла Рабочая партия, переименованная в конце года в Лабористскую партию, которая провозгласила себя марксистской. В партии образовалось значительное и влиятельное коммунистическое ядро. Коммунистические группы действовали в основном в профсоюзах.

В первые годы президентства важным союзником Силеса стало студенческое движение. Однако их отношения резко испортились после разгона демонстрации оппозиции в Ла-Пасе 4 мая 1927 г. Доминирующие позиции в студенческом движении завоевали марксисты. Под руководством молодых марксистов Х.А.Арсе и Р.Анайя в 1928 г. на первом съезде стундентов страны была образована Университетская федерация Боливии (ФУБ). Центральными требованиями программы ФУБ стали университетская автономия, национализация руднников и нефтедобычи, проведение аграрной реформы³⁰. Это была радикальная марксистская программа реформ.

В 1929 г. Х.А.Арсе, пользовавшийся непререкаемым авнторитетом среди студенчества, выдвинул идею создания Коннфедерации рабочих республик Тихоокеанского региона - Перу, Чили, Боливии (КРОП) как регионального объединенния рабочих партий и прообраз будущего рабочего государнства. Эта идея нашла поддержку среди молодежи и интеллингенции, находившихся под влиянием либероамериканизма╗ В.Р. Айя де ла Торре.

Для боливийцев идея пролетарской конфедерации отранжала их стремления преодолеть лгеографическую и историнческую обреченность╗ страны. Х.А.Арсе рассматривал КРОП как воспроизведение ленинского лозунга Соединенных Штатов Европы применительно к индейским андским странам. К 1931 г. КРОП в Боливии оформилась в небольншую конспиративную группу. Южноамериканское бюро Коминтерна решительно осудило КРОП, объявив ее лнационалистической╗ и лантипролетарской╗ организацией. Бюро призвало коммунистов бороться с этой лмелкобурнжуазной партией╗. В письме Бюро от 21 мая 1932 г. указывалось: лКРОП - это боливийская АПРА╗. В ответ из Ла-Паса писали, что КРОП нашла поддержку в коммунистинческих организациях Оруро, Потоси, Кочабамбы³¹. По требованию бюро Х.А.Арсе был исключен из компартии, но тем не менее он продолжал демонстрировать лояльнность по отношению к СССР и лично Сталину. Не встрентив массовой поддержки ни в Боливии, ни в сопредельнных странах, а также перед лицом захватывающей болинвийское общество шовинистической истерии, Х.А.Арсе в 1932 г. принял решение распустить эфемерную КРОП. Х.А.Арсе поплатился за идею КРОП остракизмом со стонроны Коминтерна и обвинениями в отсутствии патрионтизма со стороны боливийских националистов. В конце 20-х годов небольшая группа марксистов во главе К.Мендоса Мамани создала так называемую Подпольную коммунистическую партию, которая поддерживала тесные контакты с Коминтерном. В виду своей малочисленности и лидейной слабости╗ Коминтерн так и не санкциониронвал создание национальной компартии как полноправной секции Интернационала³².

В этот период появились первые левые группы и партии социалистической ориентации. Важную роль в левом двинжении Боливии в эти годы играл Тристан Мароф. Он станонвится неоспоримым лидером боливийских марксистов. В те годы он пропагандировал свою главную идею о том, что комнмунизм являлся единственно возможным решением национнальных проблем Латинской Америки. От Т.Марофа левые ждали создания коммунистической или радикальной социналистической партии. В 1927 г. Т.Мароф вместе с профсоюзнным лидером, анархистом Р. Чумасеро создал в г.Сукре пронпагандистскую марксистскую группу. Затем в Потоси он объявил о создании Максималистской социалистической партии, в которую вошли видные деятели революционного движения Боливии Роберто Инохоса, Дик Ампуэро, Энрике Г.Лоса, Э.Сальватьерра³³. Однако уже в феврале 1927 г. Т.Мароф и Р.Инохоса³⁴ были арестованы и высланы из страны, а партия прекратила свое существование.

В 20-е годы в среду боливийской интеллигенции пронинкали новые идеи из Европы. Социализм и марксизм вызванли большой интерес среди молодежи, особенно среди стунденчества. Принятая в 1928 г. Университетской федерацией Боливии лДекларация принципов╗ была выдержана в чисто марксистском духе. Хотя в дальнейшем студенчество почти поголовно увлеклось идеями Шпенглера, Кайзерлинга, Тамайо, марксизм завоевал себе многочисленных стороннинков. Кроме того, в Боливии марксизм переплетался с индеанистскими идеями. Такого рода эклектический симбиоз представлял собой лмарофизм╗.

Тристан Мароф (настоящая фамилия Густаво А.Наварро) родился в Сукре в 1898 г. Еще очень молодым человеком включился в политическую борьбу³⁵, активно участвовал в лреспубликанском╗ перевороте 1920 г.

За активное участие в лреволюции╗ Б.Сааведра назначил его на должность консула Боливии в Гавре (Франция).

Пребывание в Европе полностью изменило его жизнь. Густаво А.Наварро попал в Старый свет, когда ему было 25 лет. Послевоенный революционный подъем и интеллектунальные поиски европейской интеллигенции произвели на него огромное впечатление. В Европе он вошел в круг пронгрессивной латиноамериканской интеллектуальной эмигранции. Вместе с Инхеньеросом, Унамуно, Угарте, Васконселосом, Астуриасом и Айя де Ла Торре он стал основателем лЛатиноамериканского союза╗, созданного в Париже 29 июля 1925 г.

Яркий, ироничный памфлетист левой ориентации принвлек к себе внимание Анри Барбюса и Ромена Ролана, акнтивно пропагандировавших коммунизм и русскую революнцию. А.Барбюс обратился к Т.Марофу с восторженным письмом по поводу одной из его статей. Между ними устанновились дружеские отношения. Дружба с А.Барбюсом, конторый писал вступительные статьи к книгам Марофа, спонсобствовала переориентации его идейных поисков от лантиноамериканского модернизма к марксизму и коммунизнму. Своих друзей-писателей А.Барбюс стремился привести к Коминтерну, и Мароф увлекается русским марксизмом и коммунизмом.

Первой книгой Т.Марофа, имевшей общеконтинентальнный резонанс, была лСправедливость Инки╗, изданная в Брюсселе в 1926 г. В этой книге он цитировал Маркса, Ленинна, писал о русской революции, Т.Мароф утверждал, что общепринятые идеи о неизбежности прохождения странанми континента того же самого пути, что прошла Европа для достижения капиталистического процветания, являются иллюзией, ибо ведет лишь к подчинению американскому империализму и стагнации³⁶. По его мнению, континент самой судьбой предназначен, и главное, уже готов к перехонду к социализму и коммунизму. Он писал: лАмериканский континент - это континент, созданный для социализма, который даст на его почве самый плодотворный результат╗³⁷. И больше всех подходит для социализма Боливия. Во-пернвых, потому что основная масса населения - индейцы, сохраняющие в своей исторической памяти и в общинной органнизации основы инкского коммунизма. А во-вторых, это - богатейшая по своим ресурсам страна, способная обеспечить благосостояние своего населения. То, на что Европе понандобились века, а именно подготовка к принятию коммунизнма, Боливия имеет от природы, от своего исторического проншлого³⁸.

Для Т.Марофа коммунизм - это, прежде всего, режим имущественного равенства, отсутствия паразитических класнсов, свободного труда. Более того, следуя логике восстановнления инкского наследия, он готов пожертвовать демокрантией и свободами, являющимися для него ничем иным как пустым звуком и спекулятивной демагогией правящих креольских классов³⁹. Надо отметить, что Т.Мароф при всей поверхностности своих взглядов на коммунизм верно поднметил его суть: тоталитарное отношение ко всем сферам эконномической и общественной жизни. Они утверждал, что для триумфа коммунизма мало провести реформы и изменить экономические и общественные основы жизни, необходинмо полностью подчинить жизнь индивида и общества единным чувству и мыслям, а всякая половинчатость и ллиберальничание╗ приведут лишь к поражению и разочарованию. Примером такого тотального (или как он пишет лцелостнонго╗), хоть и не демократического общества был инкский комнмунизм⁴⁰.

Хотя Т.Мароф не отличался особой глубиной анализа или целостностью взглядов, но в некоторых своих работах он высказывал новаторские идеи и художественно ярко форнмулировал суть проблем: также как и Мариатеги он обрантился к индейцу, как основе национальной жизни Боливии. Т.Мароф идеализировал инкский лкоммунистический строй╗, видел в нем будущую модель боливийского общества. Отнсюда, прошедшая сквозь все ранние произведения его испанофобия и идеализация индейской самобытности⁴¹. Однанко постепенно в его работах индеанистские воззрения стали сочетаться с марксистскими установками. В целом, взгляды Марофа были очень противоречивы и непоследовательны. С одной стороны, его считают одним из основоположников левого индеанизма, а с другой - часто упрекали в том, что его видение боливийской действительности всегда было европейским и отчужденным.

В своих умонастроениях он оставался националистом, а марксистская терминология лишь прикрывала своеобразие его социальных проектов. Кроме того, революционная агинтация Т.Марофа сочеталась с глубоким скептицизмом и песнсимизмом, выражавшихся в уповании лишь на моральное совершенствование и просвещение народа⁴².

В 1935 г. Т.Мароф издал в Буэнос-Айресе, имевшую больншую популярность в Боливии и других странах континента, книгу лТрагедия Альтиплано╗. В этой книге Т.Мароф развинвал некоторые свои идеи, высказанные в его предыдущих работах. Он вновь поставил в центр своего социально-политического анализа индейский вопрос. Делая ссылку на Манриатеги, Т.Мароф подчеркивал, что суть индейской пробленмы состоит не в просвещении коренного населения Америнки, о чем писали и говорили политики и писатели, так назынваемые индеанисты, а в реальном их освобождении через возвращение земли, отнятой у индейской общины в период колонии и креольской республики. Т.Мароф по-прежнему считал, что индеец является коллективистом и социалистом по своей природе, и поэтому станет основой построения нового строя в Боливии. Задача революционеров, писал он далее, лсоздать из индейца авангард, выступающий в союзе с горнорудным пролетариатом и студентами╗⁴³.

Решение всех национальных проблем Т.Мароф видел в осуществлении программы социалистических преобразованний. Главное в ней - это национализация горнорудной пронмышленности, нефти, железных дорог. Он был убежден, что осуществить это возможно лишь насильственными методанми, то есть после революции⁴⁴. В этой книге Т.Мароф впернвые излагал марксистскую программу революции: аграрная реформа, ликвидация латифундий и последующая затем колнлективизация сельского хозяйства, обобществление средств производства и индустриализация. В противном случае, пиншет он далее, исполнится исторический приговор странам, опаздывающим в своем развитии, и они останутся вечно потенциально богатыми, а реально нищими и всегда подчинненными империализму⁴⁵. Т.Мароф, пожалуй, был одним из первых, высказавших в те годы столь пессимистическое и во многом пророческое суждение.

В лТрагедии Альтиплано╗ Т.Мароф связал борьбу за нонвую Боливию с противостоянием капитализму и империанлизму. Он писал: лНациональная частная собственность не может развиваться иначе, как попадая в лапы иностранного империализма. Собственность, как и инициатива, должны стать общественными╗⁴⁶. Т.Мароф сформулировал задачи антиимпериалистической, антифеодальной революции, главными движущимися силами которой должны были стать рабочие и крестьяне-индейцы, революции, направленной против касты белых эксплуататоров, наследников испанских конкистадоров, а также против империализма.

Т.Мароф этой книгой дал начало целому общественному движению, левому индеанизму, искавшему пункты сопринкосновения и синтеза с марксизмом. Сам же Т.Мароф, ненсмотря на марксистскую риторику, все более склонялся к умеренному индеанизму. В вышедшей в тоже время, что и лТрагедия Альтиплано╗, статье его многие высказывания перекликались со взглядами умеренных и даже правых индеанистов. В некоторый местах буквально создается впечатнление, что читаешь ненавидимого и презираемого самим Т.Марофом за его исторический пессимизм и пораженчество Альсидеса Аргедаса. Так он пишет: лЖизнь в Боливии беснцветна, сера, тускла. Нет больших талантов, также нет творнцов. Даже нет крупных бандитов. Все средне, приземлено, бескрасочно╗⁴⁷.

Мароф (марофизм) завоевал много сторонников среди леворадикальной интеллигенции, студенчества, профсоюзнных лидеров страны. Его страстная антиимпериалистичеснкая пропаганда создавала предпосылки возникновения влинятельного левонационалистического и левомарксистского политических направлений. Значительным было влияние Т.Марофа на формировавшееся в 20-е годы индеанистское направление общественной мысли Боливии. Сам Т.Мароф играл важную роль в политической борьбе в 30-е годы.

 

Боливийский социализм после поражения в войне в Чако

Одной из главных особенностей послевоенного кризиса было формирование новых, в основном антиолигархичеснких партий. В последний год войны в крупнейших городах Боливии возникло множество левых и националистических групп, именовавших себя социалистическими. В период войнны в левом студенческом движении произошло политичеснкое размежевание: от марксистов отошли те, кто перешел на позиции национал-реформизма, индоамериканизма, ставншего модной политической доктриной благодаря активной пропагандисткой работе перуанской АПРА. Часть бывших левых студентов стали симпатизировать национал-социализнму и фашизму. Сторонники апризма, бывшие левые студеннты и марксисты Х.Суасо Куэнка, Л.Итурральде Чинель, Викнтор Андраде, Вальтер Гевара Арсе и Эрнан Силес Суасо⁴⁸, - в будущем видные государственные деятели и идеологи бонливийского национал-реформизма, - в июле 1935 г. основали полуподпольную группу лБета Гамма╗, аббревиатура которой означала заглавные буквы испанских слов лВоlivia Grande╗ - Великая Боливия. Первоначально требования группы не шли далее конституционной реформы и участия в коалиционном правительстве. В конце 1935 г. эта органинзация издавала одноименную газету.

лБета Гамма╗ пошла на тесный союз с рабочим движенинем, что способствовало радикализации программы группы. Целью этой группы объявлялось создание социалистического государства в Боливии, в котором будут достигнуты взанимодействие рабочего класса, крестьянства и средних слонев⁴⁹. Внутри лБета Гамма╗ сформировалось леворадикальное крыло во главе с Х.Агирре Гайнсборгом, который только что вернулся из Чили, где был одним из организаторов троцкинстской партии. Вскоре левые сформировали самостоятельнную группу лЛевый социалистический блок╗, который вхондил в лБета Гамму╗ на правах коллективного члена. Х.Агирнре Гайнсборг критиковал на страницах популярных газет своних соратников за идеологическую размытость и слабость классовой позиции. Программной целью лнового социалинстического движения╗ он объявлял строительство лгосударнства профсоюзов╗⁵⁰. Х.Агирре Гайнсборг оказывал огромнное влияние на позицию группы, которая все более эволюнционировала влево. Радикализация позиций лБета Гамма╗ привлекла к союзу с ней марксистскую лЛевую группу╗ Кочабамбы во главе с видным деятелем студенческого движения 20-х годов, известным пропагандистом марксизма Х.ААрсе. Х.Агирре Гайнсборг настоял на изменении названия группы на лСоциалистическое действие Бета Гамма╗.

С окончанием военных действий националисты возобнонвили свою деятельность, попытались восстановить свою партийную организацию. Националистическая партия пронвела в октябре 1935 г. свой съезд в Ла-Пасе, на котором было объявлено об образовании лСоциалистической ячейки╗, конторая реально уже существовала с августа 1935 г.⁵¹ Первая пронграмма лСоциалистической ячейки╗ была опубликована 4 ноября 1935 г. Во время съезда националистов К.Монтенегро, желавший подчеркнуть свою антилиберальную направленнность, настоял на лсоциалистическом╗ названии новой партии⁵². Фактически речь шла о трансформации старой и весьма умеренной партии в более радикальную организацию.

Многие бывшие члены националистической партии, вентераны войны в Чако образовывали небольшие политичеснкие группы, неизменно именовавшиеся социалистическими. Самыми крупными были Социалистическая партия Э.Бальдивьесо и лНациональная ассоциация ветеранов социалистов - АНДЕС╗⁵³. Эти так называемые социалистические группы, среди которых выделялись Социалистическая партия, лСонциалистическая ячейка╗, группы лАНДЕС╗, лБоливия╗, ряд студенческих и профсоюзных организаций объединились в Социалистическую конфедерацию (КС), принявшую в декабнре 1935 г. программу лСоциалистического действия╗. Социанлисты выдвигали требования лпостепенной национализации рудников, нефти, железных дорог и банков╗, ставили вопрос о необходимости раздела латифундий и просвещения индейнцев. Их стратегической задачей была индустриализация и динверсификация экономики с опорой на ресурсы горнорудной промышленности. КС рассматривала валютные поступления от экспорта минералов как единственный источник индустнриализации экономики страны⁵⁴.

Политической целью социалистов было единение нации во имя исторического прорыва, выхода из порочного круга зависимости и отсталости. Главным препятствием на этом пути была кастовая ограниченность правящего класса, своней неуступчивостью и сопротивлением реформам толкавншем страну к экономической стагнации и социальной ненстабильности.

В основу политической платформы социалистов были положены национализм и антилиберализм. Национализм был естественной реакцией на империалистическую экснплуатацию. Символом чужеземного влияния была горноруднная олигархия, давно потерявшая какие-либо связи со своней страной. Поражение в войне усилило националистичеснкие чувства молодых политиков. Политическим выраженинем правления олигархии был либерализм, ответственный, в глазах социалистов, за крах экономической системы и за все поражения Боливии. Программа социалистов предлагала реформу государственного устройства, в основе которой ленжали принципы лпрогрессивной функциональной демокрантии╗, способной ликвидировать классовую борьбу во имя общенациональных интересов⁵⁵. На ее авторов большое влиняние оказали корпоративистские идеи итальянского фашизнма, а также более близкий им опыт лСоциалистической реснпублики╗ и лфункциональная╗ демократия К.Ибаньеса в Чили. Под антиолигархическими и антилиберальными знанменами им удалось объединить самые пестрые политичеснкие организации - от марксистов и сторонников индоамериканизма перуанской АПРА до право-радикальных деятенлей, симпатизировавших фашизму.

В столице и в других городах помимо КС и лБета Гамма╗ возникали сходные партии и группы. В Кочабамбе действонвала лЛевая группа╗, в Сукре образовалась организация лАринэль╗, в Оруро - группы лИнти╗, лБлок Авансе (Наступленние)╗, в Ла-Пасе - лАнри Барбюс╗. Все они именовали себя социалистическими, объединяли в своих рядах как националистов, так и марксистов, опирались на леворадикальную интеллигенцию, студенчество, лиц свободных профессий, рабочих.

В январе 1936 г. руководящее ядро лБета Гамма╗ во главе с ее генеральным секретарем Л. Итурральде Чинелем настоняло на союзе с близкой им по взглядам Социалистической конфедерацией. 30 января 1936 г. лБета Гамма╗ объявила о присоединении к КС. Такой союз, заявили ее лидеры, преднполагал образование единой социалистической партии, съезд которой был назначен на 15 марта⁵⁶. Все социалистинческие (так они себя называли, а на самом деле национал-реформистские) группы объединились в одну партию. На съезде этих групп и организаций в марте 1936 г. была создана единая Социалистическая партия (ПС). В ее программу вошнли положения декларации КС, принятой в декабре 1935 г. Возглавили ПС бывшие активисты Националистической партии Э.Бальдивьесо, К.Монтенегро, Х.Тамайо (члены КС), Л.Итурральде Чинель (от лБета Гамма╗), Моисее Альварес (от рабочих профсоюзов - ФОТ). Несмотря на то, что новая партия была малочисленна и организационно слаба, она имела большой вес в реальной политике, так как преднставляла собой собрание влиятельных в обществе деятелей, журналистов, писателей, профсоюзных и студенческих линдеров. Социалисты стремились объединить под крышей своней партии все антиолигархические политические и профсонюзные группы. Поддержанная всеми левыми группами и профсоюзами Соцпартия превратилась в решающую полинтическую силу.

В январе 1936 г. социалисты и марксистская группа лБлок Авансе╗ провели в Оруро Первый региональный конгресс левых сил. На конгрессе был сформирован Единый революнционный фронт (ФУР). В принятой на этом съезде програмнме нашли развитие основные положения документов Соцпартии, и даже были добавлены более радикальные формунлировки в отношении преобразований государственной синстемы. ФУР предлагал ввести всеобщую синдикализацию, осуществить политическую реформу с целью создания профнсоюзного государства, провести социализацию промышленнности, аграрную реформу, коллективизацию земли и прочие меры революционного характера⁵⁷. Однако ФУР не стал объединением разных групп, и вскоре сам растворился в Социалистической партии.

Социалистическая партия быстро набирала силу. С ней стали считаться традиционные партии, предполагавшие пунтем альянсов и привлечения молодых политиков к разделу власти приручить влиятельную группу бунтарей, многие из которых происходили из лучших семей боливийской элиты. В марте 1936 г. Либеральная партия предложила социалиснтам политическое взаимодействие. Цель либералов состоянла в привлечении на сторону правительства Х.Л.Техада Сорсано лчакской молодежи╗ из новых партий. Либералы недоноценили всей глубины идейных расхождений с социалистанми, что полностью исключало не только союз, но и диалог. В опубликованном в газетах ответе на это предложение Э. Бальдивьесо, подчеркивая фундаментальные доктринальные разнличия с либерализмом, писал: лПолитическая философия либерализма рассматривает государство как объединение личностей. Для социалистов государство является не миражом, а фундаментальной и в основном экономической струкнтурой; оно определяется социальными функциями, состоит из производительных сил, создающих экономическую, понлитическую и социальную реальность╗⁵⁸.

Новые политические группы и партии, возникшие сразу же после войны на волне кризиса власти, представляли обнщественные силы, окончательно разочаровавшиеся в традинционной системе, стремившиеся к преобразованию экононмики и государственного устройства. Большинство этих партий начертали на своих знаменах социалистические лонзунги. Социализм для Э.Бальдивьесо, Х.Тамайо, Л.Итурральнде Чинеля и других, называвших себя социалистами, преднставлялся такой экономической и политической системой, в которой главной ценностью и, вместе с тем, решающей силой было бы государство.

Социализм представлялся системой, способной вывести страну из кризиса, укрепить государство, консолидировать нацию. У социалистов этого времени были крайне эклектинческие воззрения на будущее общество, к которому они стренмились. С одной стороны, они проповедовали принципы социальной справедливости, говорили о приоритете национнальных интересов, о защите природных богатств страны и ограничении монополий. С другой, их всех объединяло ненприятие либеральной демократии, стремление к огосударстнвлению всех сторон общественной жизни и построению корпоративистской системы управления, в чем явно прослежинвалось влияние европейского фашизма. Речь шла о строинтельстве государственного капитализма в экономике, о форнмировании корпоративистской общественной системы. Их лозунгом была социальная справедливость и преодоление классовой борьбы, понимаемых как огосударствление всех сторон жизни общества, в частности, профсоюзов и полинтических партий.

Свою модель демократии они называли лфункциональнной╗: по их мнению, в управлении страной должны участвонвать только лпроизводящие классы╗, то есть предпринимантели, рабочие, военные и т.д., организованные на принцинпах корпоративизма. Социалисты считали, что в будущем государстве интересы личности должны быть преодолены во имя величия нации. Национальный эгоизм, абсолютизация и даже преклонение перед идеей государства, отрицание принципов демократии и либерализма как исчерпавших сенбя, политический волюнтаризм - вот основные постулаты социалистов. В будущем все эти идеи составят основу идеонлогии лреволюционного национализма╗, боливийского ванрианта национал-реформизма.

Крайне левые политики не могли согласиться с поглонщением революционных групп большой национал-рефорнмистской партией. Х.Агирре Гайнсборг, справедливо усматнривая в этом объединении окончательный политический выбор лБета Гамма╗ в пользу национал-реформизма и антилиберального радикализма профашистского толка, покинул со своими сторонниками ее ряды. В феврале 1936 г. в манинфесте, написанном Х.Агирре Гайнсборгом, говорилось: лКонфедерация не является организацией трудящихся..., а защищает и гарантирует капиталистическую и феодальную собственность, обещает передать страну империализму и иностранному капиталу... Мы же боремся за создание классовой социалистической партии╗⁵⁹. Сторонники Х.Агирре Гайнсборг присоединились к небольшой марксистской групнпе лНовый путь╗, руководимой рабочим лидером Максом Португалем, образовав лЛевый социалистический блок╗, то есть сохранив название группы Х.Агирре Гайнсборга. Это политическое образование объявило себя пролетарской партией. Несмотря на размежевание с социалистами, эта группа считала необходимым на данном этапе продолжать сотрудничество с КС.

Х.Агирре Гайнсборг хотя и отмежевался от националиснтов, преобладавших в лБета Гамма╗, он все же не терял нандежды на создание единой социалистической пролетарской организации. Он вел переговоры с Э.Бальдивьесо, с групнпой лАндес╗ и многими другими социалистическими органнизациями, предлагая им образовать Единый левый фронт, целью которого было революционное свержение олигархии и начало радикальных преобразований в Боливии⁶⁰. Фронт мыслился как реализация в Боливии плана создания рабончей партии, выработанного на съезде левых сил в Кордобе (Аргентина) в июне 1935 г., когда была создана Революцинонная рабочая партия (ПОР) в эмиграции.

X. Агирре Гайнсборг стремился к тому, чтобы ПОР под тем или иным именем превратилась в массовую пролетарскую партию внутри страны⁶¹. Однако его усилия не увенчались успехом. Марксистская партия не могла объединить в своих рядах всю антиолигархическую оппозицию. Лишь идея нанционального государства, внеклассового социализма антилиберального направления могла объединить левых. Именно националисты или, как они себя называли, социалисты пользовались несомненным авторитетом в массовых органнизациях ветеранов войны и профсоюзах. Политическая инициатива принадлежала националистам из Социалистинческой конфедерации и лБета Гамма╗, а не пролетарским группам.

Троцкистские позиции Х.Агирре Гайнсборга и Т.Марофа оттолкнули от союза с ними прокоминтерновских коммуннистов и умеренных марксистов, предпочитавших лозунги лНародного фронта╗ задачам немедленной пролетарской революции. В 1936 г. во многих городах создавались лРегиональные комитеты левых╗, которые через 4 года объедининлись в марксистскую промосковскую партию. Среди коминтетов в провинциях выделялись влиятельный, фактически доминировавший в городе Народный фронт Потоси, маркнсистские группы лБлок Авансе╗ в Оруро и лАнтауара╗ в Сукнре. Последняя даже издавала свой теоретический журнал. Эти группы установили между собой связь и пытались наландить контакт с Коминтерном⁶². В результате противостоянния сталинистов троцкистам Х.Агирре Гайнсборга чаще удавалось находить общий язык с социалистами, националиснтами, нежели с более близкими им марксистами. Троцкиснты в Боливии осуществляли тактику лэнтризма╗ (от испаннского слова - вступать, входить), то есть вхождения, пронникновения в левые, а порой и лбуржуазные партии╗. Их целью была работа по внутреннему преображению и превранщению этих партий в пролетарские организации или, как минимум, давление изнутри на их руководство во имя пронведения более радикальной политики.

Наряду с новыми левыми партиями на главную роль в лсонциалистической╗ оппозиции претендовала также Республинканская партия Б.Сааведры. Эта партия вела свою историю от Республиканской партии, к которой также принадлежал Д.Саламанка, ставший символом поражения в войне. Б.Сааведра, желая подчеркнуть свой разрыв со всей политической системой, поменял название партии на Республиканско-социалистическую (ПРС). Новая программа партии предлагала провести умеренные социально-экономические реформы, а также реорганизацию государства на корпоративистских нанчалах. лПарламентское представительство должно опиратьнся на корпоративные интересы промышленников, торговнцев, студентов; местная власть, муниципалитеты должны быть эффективными, чисто техническими органами, армия должна выполнять социальную функцию╗⁶³. Оппозиция Б.Сааведры правительству Д.Саламанки и его собственная идейнная эволюция к идеям корпоративизма оживили партию. В годы войны бывшие студенты-марксисты Абраам Вальдес, Франсиско Ласкано, Ф.Эгино Савалья, увлекшиеся Муссолини и национал-социализмом, присоединились к сааведристской партии. После войны ПРС вновь стала влиятельной массовой партией. Сам Б.Сааведра стал ярым поклонником итальянского фашизма. Он ратовал за создание корпоративистского государства по примеру Италии.

За годы войны в офицерском составе армии произошли существенные изменения. Среди офицерского состава были популярны националистические идеи. Понимание необхондимости реформ проникало в среду офицеров, ориентиронвавшихся в большей степени на неформальных военных линдеров, известных своими реформистскими и националистическими взглядами, нежели на высшее командование. Вменсте с тем, широкое распространение среди военных получинли антидемократические, авторитарные идеи переустройства страны. Исчезла вера в способность гражданских политиков эффективно управлять страной. А.Аргедас в своем дневнинке передал одну из бесед со своим другом военным, который говорил следующее: лЯ более не верю в демократию, не донверяю выборам. Наш избиратель всегда подкупается и не может выражать интересы народа. Нужна новая политичеснкая система, направленная на возрождение страны╗⁶⁴. Часнто слышались призывы слиться со своим народом, дать ему возможность выбрать свою судьбу и т.п. Орудием народного волеизъявления они видели самих себя.

В июле-августе 1935 г. военные стали возвращаться из Чако в города, прежде всего в Ла-Пас. Военным казалось, и не без основания, что они лучше гражданских политиков понимали национальные интересы страны. Их контакт с индейцами, составлявшими основную солдатскую массу, раскрыл им глаза на ту пропасть, которая разделяла официнальную политику и ту социальную реальность, которой жила страна. Среди офицерства, еще недавно консервативного института, распространились леворадикальные идеи. Любонпытен, например, сюжет, рассказанный в своих мемуарах рабочим лидером В.Альваресом. Он был знаком с полковнником Варгасом, который с началом военных действий в Чако с университетской скамьи был призван в армию. За годы войны в Чако дослужился до звания полковника, при этом сохранил свои убеждения студенческих лет и преданнность марксизму. Встретившись с ним в 1936 г., В.Альварес с большим удивлением выслушал от него большую лекцию по марксистской политэкономии. В.Альварес отмечал, что мнонгие офицеры до войны были студентами, часто с левым, марнксистским прошлым⁶⁵.

Зависимость командования армии от молодых офицеров и, главным образом, от их лидеров Э.Пеньяранды и Х.Буша объяснялась общей дискредитацией генералитета в глазах общества. Боязнь ответственности за бездарное ведение войны пронизывала всю верхушку армии, которая видела в неформальных лидерах офицерства, героях войны Х.Буше, Б. Бильбао Риохе и даже в Д.Торо единственных спасителей чести всего военного института в глазах общества. Это обнстоятельство объясняет солидарное поведение высшего конмандования, генералитета в отношении молодых офицеров, а также его добровольное подчинение неформальным лиденрам армии. Любопытно, что страх перед обществом был столь велик, что при возвращении генерала Э.Пеньяранды в Ла-Пас в октябре 1935 г. были предприняты беспрецедентные меры безопасности из-за открытой враждебности со сторонны населения столицы.

Военные создавали тайные организации, ложи, прининмали активное участие в общественной дискуссии о будунщем страны, явно солидаризируясь с левыми оппозиционнными группами и партиями. Еще во время войны, 2 мая 1934 г. в одном из лагерей военнопленных в Парагвае офицеры-патриоты создали тайную ложу РАДЕПА (Razon de la Patria - разум родины). В последствие в эту группу вошли многие молодые офицеры, ветераны войны. По оценкам самих руководителей ложи, число ее членов достигало от 200 до 400 человек. Во главе ложи стояли молодые офиценры Э.Бельмонте и Г.Вильярроэль⁶⁶. Программа глубоко законспирированной ложи содержала требования защиты национальных интересов, борьбы за моральное и духовное освобождение страны, во многом повторяя сходные полонжения программ других политических организаций нацинонал-реформистского типа, появлявшихся в это же время в Боливии.

У ложи были две отличительные черты, позволяющие гонворить об уникальности этой организации. Во-первых, пронграмма запрещала членам ложи не только входить в другие партии и группы, но и занимать посты, облеченные высшей государственной властью, то есть президента и министров. РАДЕПА изначально отказывалась от прямой борьбы за власть, предполагая лишь тайно содействовать своим союзнникам в осуществлении поставленных целей⁶⁷. Второй осонбенностью РАДЕПА была ее конспиративность, возведеннная в абсолют. Если первый пункт программы - неучастие в высшем государственном управлении - им не удалось выполнить, и в разные годы радеписты входили во власть, а зантем захватили ее, хотя программа запрещала участие в перенворотах, то вторая особенность ложи, ее ультраконспиративность все-таки выдержала испытание временем. О ее сущенствовании стало известно лишь после свержения Г.Вильярроэля в 1946 г., когда достоянием гласности стали ее тайные документы, найденные в президентском дворце. РАДЕПА и другие военные тайные организации вступали в контакт с левыми политическими группами, прежде всего, социалиснтами. К 1936 г. оформился союз военных-националистов и социалистов. Радеписты поддерживали социалистов, являнясь их главными союзниками среди военных.

Офицерство ориентировалось на ветеранские организанции, на своих неформальных лидеров, лгероев╗ войны в Чако. В сентябре 1935 г. был создан Легион ветеранов (ЛЕК). Ленгион объединил в своих рядах практически всех демобилинзованных солдат и офицеров. Действующие офицеры также входили в эту организацию. Первоначально ЛЕК планировался как объединение по социальной защите военнослужанщих и ветеранов, но очень быстро превратился во влиятельнную политическую организацию. В руководстве ЛЕК пренобладали националистически настроенные люди, близкие к социалистам. Фактически ЛЕК превращался в массовую опору социалистов, которые все еще были хоть и влиятельнной, но малочисленной группой.

В январе 1936 г. руководство ЛЕК было полностью обнновлено, были приняты новый устав и декларация принцинпов, содержание которых свидетельствовало о преобладаюнщем влиянии социалистов. В этих документах ЛЕК опреденлил себя как лпрофсоюзный институт с социалистической идеологией╗⁶⁸. Легион возглавили фронтовые герои Б.Бильбао Риоха и Х.Буш. Союз военных и социалистов, воплощеннием которого был ЛЕК, представлял собой решающую политическую силу в стране.

 

Военно-социалистический переворот 17 мая 1937 г.

Начавшаяся 15 мая всеобщая забастовка профсоюзов, показавшая полную неспособность правительства урегулинровать конфликт, фактически поставила вопрос о власти в стране. 16 мая президент Х.Л.Техада Сорсано издал декрет о введении военного положения в государственных учреждениях и службах, объявил о мобилизации всех служащих. Президент обратился в Генштаб, к подполковнику Х.Бушу с просьбой восстановить общественный порядок силой армии. В ответ по приказу X. Буша в три часа ночи два офицера принбыли к дому Х.Л.Техады Сорсано, объявили ему, что он аренстован, потребовав подписать заявление об отставке и перендаче власти революционной хунте⁶⁹.

17 мая 1936 г., говоря о целях и задачах нового правительнства, Х.Буш заявил, что речь идет о создании принципиальнно нового общественного и политического строя в стране. Было объявлено об установлении режима лгосударственнонго социализма╗. Х.Буш заявлял: лМы ориентируем нацию на государственный социализм, умеренный и постепенный. Мы отвергаем восстания и заговоры. Наша цель - установить в Боливии режим социальной справедливости╗⁷⁰. Народ в Боливии окрестил этот режим лвоенным социализмом╗, ибо идея его была ясна: боливийский социализм будет предлонжен не обществом, а самим государством, то есть в данном случае военным правительством.

На следующий день после переворота рабочие лидеры перешли к более решительным действиям. Заявляя о своей поддержке военных, профсоюзы вывели рабочих на улицы. 18 мая прошли мощные рабочие манифестации, показавшие свою силу не только предпринимателям, с которыми все еще не было заключено соглашение по требованиям забастовщинков, но и самим военным, которые сдержанно относились к своим союзникам слева, к рабочему движению. Во время утренней манифестации рабочие вошли и захватили здание муниципалитета Ла-Паса, водрузив на нем красное знамя. Мэрия города была объявлена лНародным домом╗, был приннят акт о создании лФункционального совета коммуны Ла-Паса╗, тем самым профсоюзные лидеры делали прямой нанмек на Парижскую коммуну.

Захват муниципалитета профсоюзами должен был свиндетельствовать о падении не только правительства Х.Л.Тенхады Сорсано, но и всего старого республиканского строя с его демократическими институтами власти. Новый политинческий режим не предполагал возвращения в будущем к предшествовавшему конституционному строю, поэтому захват муниципалитета столицы рабочими вызвал одобренние военных, рассчитывавших сделать профсоюзы одной из составляющих лгосударственного социализма╗. Собынтия в столице дали толчок к захвату левыми власти на меснтах. В Потоси фактическими хозяевами города стали пронкоммунистический Народный фронт и Легион ветеранов, который также возглавляли марксисты А.Арратия и А.Вильяльпандо⁷¹.

23 мая 1936 г. во время инаугурации нового кабинета Д.Торо заявил, что страна нуждается в обновлении и утвержденнии новых принципов функционирования экономики и упнравления обществом. По его словам, предстояло провести в жизнь реформы, которые позволили бы сориентировать эконномику на лчисто социалистические стандарты╗. Поясняя заявление Д.Торо, назначенный на пост министра иностраннных дел лидер социалистов Э.Бальдивьесо утверждал, что главная цель переворота - это свержение либерального ренжима, и что речь идет лне о полном социализме, так как странна еще нуждается в иностранном капитале╗⁷². Военные-сонциалисты предлагали строить такую общественную систенму, при которой государство брало бы на себя заботу о блангосостоянии трудящихся классов, принимало ответственнность за стабильное развитие экономики, гарантировало сонциальную защиту, здравоохранение и просвещение, что полнностью противоречило старым либеральным принципам невмешательства государства в частную жизнь граждан и в управление народным хозяйством.

Под социализмом военные и их союзники подразумеванли укрепление государства, жесткое регулирование экононмики и усиление контроля властей за всеми областями жизнни. лПолный социализм╗, по их разумению, состоял в полнном огосударствлении экономики и социальной сферы. Для построения лполного социализма╗ было необходимо пройнти через этап индустриализации и диверсификации народнного хозяйства, для чего и требовался иностранный капинтал. Что же касается политической надстройки, то, по их мнению, надлежало немедленно приступить к формированнию структур нового строя. Идеологи лгосударственного социализма╗ не уставали подчеркивать серьезные отличия от марксистского социализма. Речь шла о лгосударственном социализме╗, и более того, режим противопоставлял себя интернациональному марксизму, декларируя чисто лнационнальные цели╗. Д.Торо подчеркнул превентивный характер лреволюции╗, гарантировавшей от сползания к анархии и коммунизму. Все эти масштабные планы революционного преобразования страны должны были реализовываться не во имя интересов пролетариата и его классовых союзников, как о том говорили коммунисты, а во имя государства и нации.

В своем первом послании к нации Д.Торо заявил: лНаше твердое намерение - с помощью левых партий установить государственный социализм╗⁷³. Демонстративно в официнальный оборот было введено обращение лтоварищ╗, что придавало романтически розовую окраску всему лсоциалистическому╗ движению военных. Новое правительство объявило всеобщую амнистию и отменило осадное полонжение. Кабинет, поддержав действия профсоюзов, заявил о своей политике защиты интересов трудящихся и ветераннов войны.

26 мая Хунта опубликовала лПрограмму минимум╗ из 52 пунктов. Авторство программы принадлежало Э.Бальдивьнесо, что отразилось в усилении звучания социалистических принципов. В этом документе говорилось о различиях межнду хищническим и лхорошим╗, прогрессивным капиталом, который необходимо защищать, так как он не расхищал национальные богатства, а способствовал промышленному развитию. Из этого положения можно было сделать вывод о готовности нового правительства сотрудничать с национнальными и иностранными предпринимателями при коннтроле со стороны лсоциалистического╗ правительства⁷⁴. Гонворя о контроле со стороны государства за деятельностью капитала, в том числе и иностранного, военные-социалисты выглядели подлинными новаторами и революционеранми, порывающими со всей предыдущей экономической понлитикой.

Одним из пунктов программы была реформа государнственного и общественного устройства страны. Было заявнлено о необходимости реформы государства на лсоциалиснтических принципах╗. В общих чертах эти реформы означанли создание новой системы власти, которая заменила бы парламентскую демократию. Основой реформы должна была стать обязательная синдикализация и огосударствление профсоюзов⁷⁵. Политическая составляющая программы была умеренной и пока мало понятной. Речь шла лишь о некоторых реформах государственной машины. Особенно подчеркивалась новая роль профсоюзов как основы всей политической системы. Суть программы можно свести к формуле: всемерное усиление государства.

 

Идеология режима лгосударственного социализма╗

Идеология новой власти была отражением идейных понисков в боливийском обществе в 20-30-е годы, а также нонвых теорий государства, получивших широкое распространнение на континенте. Во-первых, само название режима, лгосударственный социализм╗, не было политической нонвинкой в Латинской Америке. Именно так называли свою доктрину создатели эфемерной лСоциалистической респубнлики╗ в Чили в 1932 г. Тот факт, что в обоих случаях главным инструментом действия была армия, говорит о попытке бонливийских военных копировать и более основательно осунществить то, что не удалось сделать в Чили. Как чилийские, так и боливийские военные-социалисты усматривали в сонциализме единственную альтернативу находившемуся в глунбоком экономическом и морально-политическом кризисе лклассическому╗ капитализму. Экономические и социальные успехи новых политических режимов в Европе, прежде всенго, коммунистического в СССР и национал-социалистичеснкого в Германии, которых, в глазах военных-социалистов, объединяло их противостояние либеральной демократии, были лучшим аргументом в пользу новых общественно-понлитических форм функционирования государства.

Впервые находящиеся у власти политики, говоря о нанциональных интересах, указали на их противостояние лэгонистическим интересам частных групп самих же боливийцев╗, была обозначена противоположность интересов нации и олигархии. В своем первом обращении к нации Х.Буш заянвил: лМы видим огромное неравенство между теми, кто тынсячами отдавал свои жизни на пустынных просторах Чако, и теми, кто составляют, по словам одного журналиста, лпривилегированную касту╗, но мы видим также, что сейчас рожндается новое мышление новой Боливии╗⁷⁶. Главный идеонлогический тезис нового режима состоял в лукреплении гонсударства╗, его освобождении от олигархии. Именно госундарство, свободное от эгоистических интересов отдельных групп и классов, представляло собой ту самоценность, ради которой все боливийцы должны были пожертвовать своими частными интересами и правами. В самом наименовании режима понятие лгосударственный╗ было первостепенным, и только потом речь шла о новой организации общественнной жизни, лсоциализме╗.

Идеологи новой доктрины делали оговорки в сторону ограничительного толкования социализма. Д.Торо неоднонкратно подчеркивал, что речь идет лишь о новой фазе разнвития общества, преодолевающего эгоистические огранинченности либерализма и индивидуализма, а не об интегнральном, то есть полном социализме⁷⁷. Ставший идеолонгом режима лидер социалистов Э.Бальдивьесо утверждал, что Боливия не готова к полному социализму, и поэтому вводит свою модель лгосударственного социализма╗. Он заявлял, что новая социалистическая доктрина не обращанется к зарубежным, европейским теориям, а основывается лишь на социально-экономической и географической ренальности Боливии. Стратегическая цель нового режима - это социальная справедливость, диверсификация и индустнриализация народного хозяйства страны⁷⁸. На первой пресс-конференции в президентском дворце 21 мая 1936 г. Д.Торо заявил: лИдеология армии не отличается от взгляндов левых партий. Армия желает создать правительство сонциальной справедливости, режим, который положит конец старым методам и старой политической системе. Наша зандача - это развитие социалистического действия, это гонсударственный социализм, который мы осуществим совменстно с левыми партиями╗⁷⁹.

Военные, при всех своих социалистических декларациях были готовы пойти на компромисс со старой политической системой, и даже согласиться на временное сохранение пренжних принципов функционирования экономики. Безусловнно, они были далеки от идеи установить режим тоталитарнного типа с полной перестройкой общественной и экононмической жизни. Для этого они были слишком слабы как политически, так и доктринально. В своей редакционной статье 4 октября 1936 г. ставшая рупором режима газета лЛа Калье╗ определяла будущее социалистическое общество в Боливии как лорганизацию, сочетающую рациональность и коллективистскую мораль╗, а пока речь шла лишь о движеннии к такому обществу, на пути к которому главным органинзующим орудием будет государство⁸⁰.

Для военных-социалистов экономической моделью разнвития Боливии был некий лпрогрессивный капитализм╗, при котором государству отводилась активная роль в хозяйствовании. В своем докладе хунте Д.Торо, излагая принципы нового экономического строя, утверждал: лГосударственный социализм основывается на принципах государства-предпринимателя, государства, которое возьмет на себя осущенствление той деятельности, которая в руках частного преднпринимателя не выполняла свою социальную функцию╗⁸¹. В этой формуле состояла суть экономической политики национал-реформистского типа, видевшей в государстве единнственно возможное орудие гармонизации развития народнного хозяйства страны. Государство вытесняло частных лиц из сферы, где их эффективность и польза, с точки зрения экономического национализма, была мала или недостаточнна. Для социалистов было ясно, что олигархия имела отличнные от национальных экономические интересы. Государство должно было исправить историческую несправедливость и вернуть народу, узурпированные олигархией богатства и власть. Проправительственная лЛа Калье╗ на своих странинцах утверждала, что на данном этапе в Боливии следует стронить государственный капитализм, который является лишь первым этапом социалистической организации общества⁸². Признавая за государством право предпринимательской инициативы и даже ведущих позиций в народном хозяйстве, военные-социалисты не отказывались от гарантий частному капиталу. Примирить частнособственнические принципы лпрогрессивного капитализма╗ с общественной природой социализма был призван принцип лсоциальной функции чанстной собственности╗. Идеологи режима были убеждены, что необходимо лподчинить производство целям общества, ибо в рамках социалистического государства всякая частная собнственность должна выполнять свою социальную функцию╗⁸³. лСоциальная функция╗ стала основополагающим принципом экономической политики и даже конституционного устройства. И здесь боливийские военные-социалисты не были первопроходцами. Эта модная к этому времени теория, огранинчивающая неприкосновенность частной собственности вынполнением ею своей социальной функции, определяемой ее полезностью обществу (читай государству), была очень понпулярна в те годы во многих странах Латинской Америки. В Чили в период диктатуры Ибаньеса эту тему широко обсужндали в интеллектуальных и политических кругах. Те же идеи шли из Мексики, где активно развивался государственный сектор и много говорили о социализме.

аа Боливийский лгосударственный социализм╗ предполагал решительный отказ от демократии и основополагающих гражданских свобод. лГосударственный социализм╗ в сфере политики был наследником идей Ф.Тамайо. Демократичеснкому механизму принятия решений и достижению консеннсуса в обществе социалисты вслед за Ф.Тамайо противопоснтавляли волю и энергию нации, выразителем которой должнны были стать национальные силы, присвоившие себе пранво выражать лэгоистически понимаемые национальные иннтересы╗. Как и Тамайо, социалисты требовали от всех социнальных слоев жертвы во имя достижения общенациональнных целей.

Главным объектом критики идеологов режима была денмократия. В мае 1936 г. при вступлении в должность мининстра иностранных дел Э.Бальдивьесо заявлял: лЛиберальная демократия - это выражение капитализма на службе меньншинства╗. Боливия, - считал он, - нуждалась не в зависинмом старом либеральном, а в лплодотворном и производинтельном прогрессивном капитализме╗. Путь к нему лежит через лэволюционную социальную реформу при преобладаннии государственной собственности и ограничении экононмической и политической власти горнорудной олигархии╗⁸⁴. Политической составляющей реформы должна была стать так называемая функциональная демократия, предполагавншая отказ от классической системы парламентского преднставительства и замену ее корпоративным строем при огранничении основных прав и свобод принципом государственной целесообразности.

Индивидуализму и эгоизму лдемолиберализма╗ протинвопоставлялось единение передовых элементов нации, лгеннераторов ее жизненной энергии╗ - рабочего класса и канпитала. Их объединение, считали идеологи режима, может осуществить лишь государство, приоритетом в политике которого будет общее благо нации, даже в ущерб интересам этих классов и при ограничении свободы личности. Даннные принципы были изложены в лДоктрине государственнного социализма╗, программном документе Национального департамента пропаганды. В нем говорилось: лГосударственный социализм - это призыв к эффективной солиндарности активных членов общества, это установление царнства закона, защищающего труд╗⁸⁵. Там же указывалось, что долг каждого гражданина - посвятить себя государству во имя величия нации.

Называя себя социалистами, пусть даже и лгосударственнными╗, военные тут же делали оговорку, что речь ни в коем случае не идет о коммунизме. В отличие от коммунистов, видевших в социализме, по крайней мере, доктринально, развитие демократии и подтверждавших свою верность идеалам Французской революции, свободы, равенства, братства, военные-социалисты избрали главной своей мишенью именнно демократическое устройство общества. Более того, идеонлоги режима заявляли, что их строй - это барьер на пути коммунизма, который, по сути, является интернациональнной (как и иностранный капитал, империализм), а, следовательно, и антинациональной силой⁸⁶. Более того, если комнмунисты отстаивали интересы пролетариата, то военные-социалисты претендовали на защиту общенациональных ценностей, на преодоление классовой борьбы и установленние социальной гармонии.

Большое влияние на идеологию лгосударственного сонциализма╗ оказали итальянский фашизм и германский нанционал-социализм, провозглашавшие приоритет нации над личностью и классами. Многие деятели режима, особенно военные, с большой симпатией относились к национал-социализму Гитлера. Влияние нацизма в боливийской армии, было очень велико. Боливийские военные поддерживали связи с германскими нацистами до и после прихода Гитленра к власти. Х.Кундт был личным другом Гитлера, а болинвийское консульство в Берлине часто давало приют нациснтам в 20-е годы. Многие боливийские офицеры отправлянли своих детей учиться в Германию. Министр обороны пранвительства Д.Торо Оскар Москосо заявлял, что при рефорнмировании государства следует руководствоваться национнал-социалистической доктриной. В октябре 1936 г. он сонздал Национал-социалистический легион ветеранов Чако⁸⁷. Эта организация оказывала серьезное влияние на политинческую линию режима.

Не только военные открыто выражали свои симпатии фашизму, но и гражданские политики, прежде всего, члены Социалистической партии, будущие идеологи и лидеры нанционал-реформизма К.Монтенегро, Э.Финот и другие вели антилиберальную пропаганду через газету лЛа Калье╗⁸⁸. 23 июня 1936 г. социалисты, входившие в Революционный конмитет, основали газету лЛа Калье╗, первым редактором конторой стал Н.Педро Валье, затем замененный на известного левого журналиста Армандо Арсе⁸⁹. А.Арсе до этого возглавлял сааведристскую лЛа Република╗ и лЭль Универсаль╗, а также сотрудничал с журналом лИнти╗, издаваемом Э.Си-лесом Суасо. Он приобрел известность в годы войны в Чако благодаря своей антивоенной позиции. А.Арсе придал газенте большой динамизм.

лЛа Калье╗ была самой дешевой и самой популярной ганзетой в стране. Она использовала новый стиль журналистинки, более броский, менее интеллектуальный, максимально приближенный к языку и образам уличного плаката. Вокруг лЛа Калье╗ объединились практически все социалисты. Этой газете предстояло стать ядром партии Националистическое революционное движение (МНР), политика и идеология которой по сей день определяют лицо страны. лЛа Калье╗ превратилась в главную идейно-политическую и общественнную опору режима лгосударственного социализма╗. 23 окнтября 1936 г. подполковник Г.Вискарра опубликовал в лЛа Калье╗ редакционную статью лНаш боливийский национал-социалистический путь╗, в которой прославлял политичеснкий строй Германии и Италии. Он утверждал, что национал-социалистическая система - лэто единственный режим правления, который дает гарантии прогресса и общественнного благосостояния╗⁹⁰.

Идеологи режима находили много общего с фашистской доктриной и вели активную пропаганду успехов европейских тоталитарных режимов. И военные, и их союзники социанлисты не скрывали родственных с национал-социализмом взглядов. В марте 1937 г. мексиканский посол пригласил для беседы видных деятелей режима Х.Пас Камперо, Ф.Камперо Альвареса, Э.Финота, которые постарались изложить ему принципы лгосударственного социализма╗. Они заявляли, что демолиберализм изжил себя, а боливийский режим двинжется в том же направлении, что и национал-социализм в Германии и фашизм в Италии⁹¹.

С приходом к власти военных-социалистов проявились результаты идейной революции, которая сместила господствонвавшие представления об основах общественной жизни от либерализма и индивидуализма в сторону авторитаризма и социального государства. Центральным пунктом теории лнонвой Боливии╗ было отрицание принципов либерализма и демократии в экономике и в политической жизни.

Все, что было связано со старым капитализмом свободнной конкуренции, и что потерпело крах в период мирового кризиса, отвергалось военными-социалистами. Частная инициатива противопоставлялась государственному капинтализму, мировой рынок со свободным обращении товаров и капиталов - национально регулируемой экономике и даже автаркии с ориентацией лишь на внутренние потребности страны, либеральная демократия со свойственными ей инндивидуализмом и частноэгоистическими интересами - колнлективизму, подчинению личности государству, нации.

Государство принимало на себя ответственность за экононмическое и социальное развитие. Фактически речь шла о гонсударственном капитализме, при котором классовые протинворечия и борьба интересов различных социальных групп подавлялись во имя национальной идеи. При слабости местнного класса предпринимателей именно государство должно было выполнять задачи, как первоначального накопления, так и проведения индустриализации. По мнению военных-социалистов, либеральная демократия не смогла обеспечить услонвия для экономического развития и социального прогресса. Они были готовы предложить иную систему власти, где разнличные политические и социальные группы подчиняли бы свои устремления единой цели, определяемой государством, то есть социалистами, а гражданское общество полностью растворялось в государстве, подчинялось ему.

Многие положения идеологии лгосударственного социнализма╗ впоследствии были восприняты национал-реформизмом. Наряду с очевидной преемственностью идейной базы, да и политической практики, у военных-социалистов и национал-реформистов существовали несколько серьезнных отличий, позволяющих делать вывод о более радикальнном противостоянии лгосударственного социализма╗ либенральной демократии и всей капиталистической системе. Самоназвание режима как социалистическое было не тольнко данью моде, но и убеждением его создателей, что он принзван заменить дискредитировавший себя демолиберальный строй, да и сам капитализм. В этом антирыночном, антиканпиталистическом порыве слились в одно целое как левые, так и правые, профашистского толка, силы. Сильный антинкапиталистический элемент лгосударственного социализма╗ придавал ему более радикальное и антисистемное звучание.

Принятие обществом новых идей свидетельствовало об изменении самого типа ментальности, о переходе гегемонии к тем интеллектуальным и политическим силам, которые в тот момент выражали антилиберальную, националистичеснкую и авторитарную тенденцию.

 

Политическая реформа

Придя к власти путем переворота или, как они говорили, революции, военные отнюдь не стремились к легитимации режима на основе действовавших до этого конституционных принципов. Военные-социалисты поставили задачу создать свою собственную корпоративную политическую систему. Они заявили о своем намерении созвать Учредительное сонбрание, которое, основываясь на лсоциалистических╗ приннципах, разработает новую конституцию страны.

Политическая реформа затрагивала высшие органы гонсударственной власти, судебную систему и местное самоупнравление. Хунта готовила обширную судебную реформу, конторая полностью подчинила бы эту ветвь власти исполнинтельным органам⁹². Декретом от 14 августа 1936 г. Д.Торо отнменил выборы мэров, которых отныне назначало центральнное правительство, а муниципальные собрания впредь долнжны были не избираться населением, а назначаться пропорционально Торговой палатой, Промышленной палатой, Колнлегией адвокатов, профсоюзами медиков, инженеров, общенством сельских собственников и Рабочей федерацией. Ввондилась оплата за работу мэров (алькальдов) в городах и понселках, что знаменовало собой демократизацию этого иннститута власти, ибо позволяло занимать этот пост лицами свободных профессий, наемными рабочими и служащими без ущерба для их заработка⁹³. Впрочем, это было чистой теорией, так как самих алькальдов назначало центральное правительство, исходя из политической целесообразности и продвигая своих сторонников. Вместе с тем, эти меры в ценлом укрепили вертикаль исполнительной власти. Сильное государство являлось для военных главной целью всей политической реформы.

Основой новой системы, по мнению Д.Торо, должна была стать лфункциональная демократия╗. Отказ от класнсической демократии как выражения прав и свобод личнонсти объяснялся потребностью учитывать интересы классов и слоев населения, составлявших абсолютное большинство нации. Политическая реформа должна была полностью изменить представительную систему, ликвидировать парнламентскую демократию. На место принципа выборности всех властей приходила авторитарная корпоративистская система. Не личность, не гражданин объявлялись основой лфункциональной демократии╗, а некие народные классы и профессиональные группы. Исходя из этих предпосылок, Д.Торо, не одобряя экстремизма некоторых своих единонмышленников и не являясь ярым приверженцем новомоднных режимов Муссолини и Гитлера, будучи весьма прагмантичным политиком, предложил компромиссный вариант структуры представительной власти. По его идее, как учрендительное собрание, так и будущий парламент должны бундут формироваться одновременно на основе обычных вынборов, как было ранее, и из представителей профсоюзов. Половина депутатов избиралась бы по территориальным округам, а остальные делегировались бы от профсоюзов. Здесь следует оговориться, что речь шла исключительно о тех профсоюзах, которые создавались властью на корпорантивных началах.

Антилиберализм и логика антирыночной, этатистской политики делали рабочее движение естественным союзнинком режима, а также предлагали такое реформирование гонсударственно-политического устройства, которое превранщало профсоюзы в основу функционирования новой сиснтемы власти. Структурирование профсоюзного движения, его приспособление к нуждам новой власти были первоночередными задачами политической реформы. С целью создания основ новой политической системы Хунта разранботала и опубликовала декреты об обязательной синдикализации и всеобщей трудовой повинности. Объясняя принчины появления этих декретов, Д.Торо заявил в интервью газете лЛа Расой╗ следующее: лНеобходимо реорганизовать государство на новом фундаменте... Думаю, что функционнальные профсоюзы, хорошо организованные и контролинруемые государством, смогут стать вспомогательным факнтором обновления нашей социально-политической систенмы. Парламент должен действовать на основе двойного представительства╗⁹⁴.

Декрет о трудовой повинности был предложен министернством труда и подписан Д.Торо 6 июля 1936 г. По новому декнрету Боливия провозглашалась лреспубликой трудящихся╗, следовательно, все были обязаны работать. Государство понлучало право принудительно привлекать лна работы╗ безранботных и так называемые лпаразитические классы╗. Всем безработным предлагалось обращаться в специальные депарнтаменты труда и полицию, где из них создавались бригады, направляемые либо на частные предприятия, либо на общенственные работы, например, по строительству дорог, на которые привлекались не только безработные, но и те, кто не мог или не хотел платить подорожный налог. Демобилизонванным с фронта в Чако солдатам предписывалось устроитьнся на работу в течение 20 дней.

Все боливийцы должны были обзавестись трудовыми книжками, которые становились важнейшим документом гражданской дееспособности⁹⁵. Предприниматели должны были сообщать в министерство труда о своих потребностях в рабочей силе, а органы власти были обязаны поставлять соответствующих рабочих и специалистов. За выполнение декрета отвечало новое полицейское подразделение - спенциальная трудовая инспекция, проводившая регистрацию безработных, формировавшая и направлявшая к месту вынполнения повинности лбригады трудящихся в соответствии с запросами горнорудных, торговых, промышленных и прончих предприятий. Полиции предписывалось сопровождать бригады до места назначения. Газеты сообщали о задержанний лиц, не имевших трудовой книжки и являвшихся безранботными, которых временно арестовывали и содержали под стражей до определения будущего места работы⁹⁶. В случае бегства лпризываемого на трудовую службу╗ по заявлению работодателя полиция должна была объявлять розыск и приннудительно доставлять беглеца на прежнее место, причем стоимость поиска и проезда вычиталась из его будущей зарнплаты╗⁹⁷. Особенное рвение в осуществлении декрета о трудовой повинности проявлял Э.Бельмонте, известный своим восторженным отношением к трудовой организации третьенго рейха⁹⁸.

Декрет о всеобщей трудовой повинности преследовал две цели. С одной стороны, он был реакцией на жалобы горнонпромышленников, испытывавших серьезные трудности с рабочей силой, в то время как города наполнились безранботными демобилизованными солдатами. В течение всего года для увеличения экспорта горнорудные компании тренбовали выполнения декрета о трудовой повинности, отправнки на рудники дополнительных рабочих рук⁹⁹. В письме от 30 июня 1936 г., исходя из потребностей горной отрасли, Д.Торо призывал министра труда в кратчайшие сроки разранботать и представить проект декрета¹⁰⁰. С другой стороны, декрету придавалась идеологическая и институционная нангрузка, состоящая в установлении государственного контронля над трудовыми ресурсами и в создании предпосылок тотанлитарного управления экономикой. Социалисты отвергали рыночные механизмы регулирования спроса и предложенния трудовых ресурсов, противопоставляя им полный коннтроль государства над занятостью. Эта реформа содержала сильный антирыночный, антикапиталистический вектор развития. Вопрос состоял лишь в выполнимости планов сонциалистов.

Министерство труда было активным проводником полонжений декрета в жизнь. В конце сентября 1936 г. министернство разослало местным властям новую инструкцию по вынполнению декрета. В ней признавалось, что лсуществует всенобщая убежденность в том, что декрет никто не собирается выполнять╗. В результате граждане не беспокоятся о полунчении трудовых книжек. Министерство настаивало на усинлении работы местных властей по организации бригад, вынделив три направления: горнорудная промышленность, стронительство дорог и сельское хозяйство. Все задержанные безнработные должны были содержаться в казармах без права свободного выхода. Комиссии, отбирающие и сортирующие безработных, должны лв первую очередь удовлетворять понтребности в рабочей силе крупных горнорудных предприянтий, разрабатывающих олово, а уж затем мелких и средних╗. Подчеркивалось, что комиссии и политические органы долнжны строго выполнять распоряжения министерства и соблюндать букву закона лнезависимо от лица или социального понложения╗ подлежащих принудительному призыву на рабонту, в том числе и иностранцев¹⁰¹.

Хотя в своих отчетах президенту В.Альварес рапортовал об успехах в реализации декрета¹⁰², это новшество осталось лишь на бумаге. Несмотря на грозные инструкции и призынвы к органам исполнительной власти, декрет о трудовой понвинности так и остался лишь образцом тоталитарного законнотворчества. В реальной жизни декрет не выполнялся за исключением показательных акций. У государства не было ни средств, ни возможности на данном этапе обеспечить работой всех безработных. Эффективность декрета была пончти нулевой, но его появление вызвало целую бурю возмунщения интеллигенции, видевшей в нем начало торжества тоталитаризма в Боливии¹⁰³.

Поскольку рабочее движение должно было стать оснонвой политической системы, министерство труда приступинло к организации новых, подконтрольных государству, профсоюзных структур. Политическим инструментом управления синдикализированным обществом могли стать созданные по инициативе Х.А.Арсе (служившего юридическим советником в министерстве труда) АНПОС - Постоянные национнальные ассамблеи профсоюзных организаций. Задача Аснсамблеи заключалась в контроле за деятельностью министернства труда со стороны рабочих организаций и в подготовке общенационального конгресса, на котором планировалось создание единого профцентра. В АНПОС вошли предстанвители всех профсоюзных объединений, в том числе ФОТ и ФОЛ. В своем циркуляре от 30 июня 1936 г. всем профсоюзнным организациям страны В.Альварес писал: лПостоянная связь министерства и Хунты с рабочими организациями ненобходима для эффективного учета мнений рабочего класса, а также для доведения до сведения трудящихся и их органинзаций в центре и на местах действий и решений министернства, осуществляемых в интересах трудящихся╗¹⁰⁴. Министр труда раз в неделю выступал перед собранием рабочих преднставителей с отчетом о своей деятельности. Через АНПОС до рабочего класса должны были доводиться все инициатинвы лсоциалистического правительства╗¹⁰⁵. Желая подчеркннуть институционное место АНПОС в политической систенме лгосударственного социализма╗, В.Альварес запросил разрешения Д.Торо предоставить в распоряжение новой структуры помещение Сената¹⁰⁶. Разрешение было полученно и, к ужасу правых политиков, в Сенате стали заседать ранбочие лидеры. Этот жест правительства носил не только симнволическое значение, а реально демонстрировал торжество новых принципов государственной власти.

Неофициальный статус АНПОС был вскоре изменен декнретом Хунты, превратившем их в новый орган власти. Декнрет Д.Торо об образовании АНПОС от 4 июля 1936 г. устаннавливал схему образования новых профсоюзов. Организонванные по цеховому принципу рабочие профсоюзы и объендинения предпринимателей образовывали общенациональнные и местные ассамблеи. На предприятиях по профессионнальному признаку создавались комитеты, которые затем объединялись в общенациональные союзы, встраиваемые в единую отраслевую структуру. Руководство АНПОС назнанчалось министерством труда. АНПОС должна была заменить собой все остальные профсоюзы, став не столько конфеденрацией различных отраслевых союзов, сколько своеобразнным синдикалистским предпарламентом, который, в свою очередь, делегировал бы своих полномочных делегатов в обнщенациональный парламент.

Создавая АНПОС, правительство надеялось поставить под контроль министерства труда деятельность и сам пронцесс организации рабочих профсоюзов. На заседании 23 июля 1936 г. АНПОС, выразив поддержку лсоциалистичеснкому правительству╗, потребовали от Хунты скорейшего приннятия декрета об обязательной синдикализации, при помонщи которого рассчитывали организовать всю профсоюзную вертикаль в общенациональном масштабе¹⁰⁷. Всеобщая синдикализация, по идее военных-социалистов, была орудием огосударствления профсоюзного движения.

Для профсоюзных лидеров создание синдикализированной, а по сути корпоративистской представительной власнти, свидетельствовало о конце буржуазного государства и торжестве социалистических принципов. Важным элеменнтом строительства новой политической системы была принзвана стать обязательная синдикализация, декретированная 19 августа 1936 г. В отчете от 28 декабря 1938 г. министерство труда, подводя итоги своей деятельности, особо подчеркинвало значение этого декрета в проведении политической ренформы: лВсеобщая и обязательная синдикализация являетнся основой нового режима и новой формой осуществления гражданства в Боливии, что отныне означает признание неотъемлемого права коллектива трудящихся участвовать в решении судеб страны╗¹⁰⁸. В преамбуле декрета указывалась цель этой широкомасштабной акции: лОбязательная и всеобщая синдикализация должна быть основой нового гражнданского режима и одним из основных факторов функционнирования избирательной системы╗. Декрет предписывал: лВсе боливийцы, будь то мужчины или женщины, в той или иной мере участвующие в производстве, распределении и пользовании общественным богатством, обязаны объединниться в профсоюзы, деятельность которых должна регулинроваться единым профсоюзным уставом╗. Каждый гражданнин получал профсоюзный билет, который, как предполангалось, заменял иные документы дееспособности, необхондимые для участия в избирательном процессе. Статья 3 глансила: лПрофсоюзы должны контролироваться и быть под постоянной опекой социалистического правительства, они являются частью государственного организма, основой фуннкциональной системы власти╗¹⁰⁹.

Создавались профсоюзы двух типов: работодателей и нанемных работников. Закон предусматривал создание смешаннных комиссий профсоюзов хозяев и работников для решения спорных вопросов и лдостижения взаимопонимания труда и капитала, а также для совместных действий по усонвершенствованию производства╗. Министерство труда преднписывало каждому профсоюзу, в какую отраслевую или ренгиональную федерацию он должен войти. Федерации призывались провести общенациональный объединительный конгресс трудящихся в ноябре 1936 г., на котором предполангалось образование Национальной профконфедерации. Бундущий съезд должен был, согласно декрету, принять преднложенный министерством труда профсоюзный устав, котонрый виделся главной нормативной базой трудовых отношенний¹¹⁰. Эта система была направлена на установление всенобщего государственного контроля над профсоюзами. Объясняя необходимость радикальной политической рефорнмы, Д.Торо говорил: лСтрана переживает состояние дезорганизации своих политических и общественных институнтов... Атмосфера в обществе характеризуется отсутствием здоровых политических групп, инерцией масс и преобладаннием частных, эгоистических интересов, стремящихся эксплуатировать государство╗¹¹¹.

Декрет вызвал большие трения внутри правительства; были предложены два проекта декрета и профсоюзного уснтава. Они исходили из противоположных концепций общенственного устройства и места в нем профсоюзов. Авторство первого принадлежало министерству труда, а конкретно маркнсистам Х.А.Арсе и Е.Анайе. Левые настаивали на скорейшем принятии профсоюзного устава в их редакции. В сентябре 1936 г. в письме министру В.Альваресу от имени Социалиснтической партии Кочабамбы А.Уркиди (реальным лидером партии был Р.Анайя, работавший тогда в министерстве труда) писал: лНеобходимо срочно завершить процесс обязательной синдикализации принятием устава, и тем самым выбить почву из-под ног у противостоящей социалистическому харакнтеру проводимых реформ реакции, пытающейся навязать свои планы╗¹¹². От содержания Профсоюзного устава зависел векнтор развития отношений профсоюзов и государства. В.Альварес и его сподвижники из левого социалистического двинжения сразу же принялись за его разработку. Об успешном завершении этой работы министерство труда отчиталось правительству уже в декабре 1936 г., обещая представить устав на утверждение Хунты в ближайшее время¹¹³. Однако после отнставки В.Альвареса и чистки министерства от левых деятелей этот проект был предан забвению.

Несколько иное содержание обретала идея обязательной синдикализации в интерпретации министра внутренних дел подполковника Хулио Виера¹¹⁴, который видел в этом акте шаг на пути строительства корпоративного государства. Его идеалом был итальянский фашизм с корпоративистской политической организацией. Реальное осуществление декнрета обуславливалось принятием профсоюзного устава, вокнруг которого развернулась борьба между левым синдикализнмом, представленным В.Альваресом, и правым корпоратинвизмом, олицетворением которого был глава кабинета миннистров Х.Виера. Дискуссия вокруг этого, вопроса длилась вплоть до ухода В.Альвареса из правительства в конце 1936 г.

Профсоюзные круги с одобрением восприняли декрет о синдикализации. Левые считали, что при новом лсоциалиснтическом╗ режиме будут реализованы анархо-синдикалистские представления о месте профсоюзов в революции и в будущем общественном устройстве. В.Альварес заявлял, что лпрофсоюзы должны стать основой функциональной демокнратии и осуществления общественной власти╗¹¹⁵. Несмотря на сопротивление правых сил, профсоюзным вождям уданлось достичь некоторых успехов в осуществлении синдиканлистской реформы. Согласно сентябрьскому 1936 г. отчету министерства труда, в среднем в месяц выдавалось около 3 тысяч профсоюзных билетов. В течение первого месяца дейнствия декрета министерство регистрировало примерно 12 профсоюзов в неделю, что свидетельствовало о серьезной организационной работе, предпринятой левым руководнством министерства труда¹¹⁶.

Целью режима была интеграция рабочего движения в политическую систему через огосударствление профсоюзов. Провозглашавшиеся военными-социалистами доктринальные цели создания лфункциональной демократии╗ обретанли реальные черты именно посредством всеобщей синдиканлизации. Превращение профсоюзов в органы власти содернжало сильную антибуржуазную, антисистемную тенденцию, опасность которой сразу же осознали как умеренная часть военных, так и консервативные круги страны, сделавшие все для того, чтобы эти декреты остались лишь декларацией нанмерений.

Народная инициатива порой ставила в тупик правительнство и руководство левых партий, не готовых возглавить стинхийное творчество масс. Возникали новые органы народнонго контроля и власти. Рабочие и ветеранские организации оказывали давление на правительство не только через полинтические группы и близких им деятелей кабинета министров, но и посредством прямых, порой насильственных действий. Чаще всего Хунта постфактум была вынуждена признавать результаты этих действий.

Тяжелая ситуация на потребительском рынке, расцвет спекуляций вызвали стихийные протесты народных масс, недовольных неспособностью власти навести порядок в торнговле. Леворадикальные группы призывали население иснпользовать методы прямой демократии и устанавливать нанродный контроль в торговле. 12 сентября 1936 г. толпа, преднводительствуемая лидерами ветеранских организаций, в том числе самой радикальной АНДЕС, заняла помещения Денпартамента потребления и устроила судилище над служащинми, которые, по их мнению, не выполняли своих обязаннонстей по контролю над торговлей. Бессильное воспрепятствовать самоуправству левых организаций, правительство было вынуждено признать эти стихийные акты справедливыми и даже декретировать присутствие народных контролеров из числа ветеранских союзов и партий в местных органах власнти¹¹⁷. Вместе с тем, эти стихийные элементы новой народной власти, несшей в себе сильный заряд антибуржуазноснти, не находили развития и постепенно исчезали.

Для осуществления широкомасштабной политической реформы Хунта сформировала 1 октября 1936 г. комиссию по выработке новой конституции. В нее вошли не только сторонники лгосударственного социализма╗ Х.Пас Камперо, Х.М.Салинас, В.Мендоса Лопес (глава комиссии), но и представители традиционных политических сил, не разделявшие новаторские идеи государственного устройства воненных-социалистов. Вошедшие в комиссию бывшие министры правительства Х.Л.Техада Сорсано правые деятели Х.М.Гутьеррес и П.Гильен стремились выхолостить все лсонциалистические╗ новшества.

В ноябре 1936 г. Д.Торо заявил, что Учредительное собранние будет, созвано в соответствии с новыми политическими принципами, то есть половина депутатов от профсоюзов, половина - посредством всеобщих выборов¹¹⁸. Учредительнное собрание, по мысли Д.Торо, не будет заниматься избраннием президента, а лишь выработает новую конституцию, по которой впоследствии пройдут выборы новых органов власти¹¹⁹. Появились предложения не созывать Учредительнное собрание, а разработать временный Статут на ближайшие 4-5 лет, ибо старая конституция мирно почила с революциней мая 1936 г., а новые принципы жизни только формированлись в процессе становления социалистического режима.

В январе 1937 г. несмотря на закрытый, негласный харакнтер работы комиссии, достоянием общественности стали разработанные ею общие принципы государственного устнройства. Как заявили прессе представители комиссии, ими были изучены все новые современные конституции, в частности Мексики, Чили и Советского Союза. Особо был пронанализирован опыт Германского рейха. Многие наблюдатенли отмечали, что комиссия, возглавляемая В.Мендосой Лопесом, по настоянию президента берет пример с законов нацистской Германии¹²⁰. За основополагающий принцип были приняты коллективизм и антииндивидуализм. Декларировалось, что интересы государства и общества выше иннтересов и прав личности. Отношения труда и капитала, по мнению членов комиссии, должны были ориентироваться на германский образец, а декреты об обязательной синдикализации и трудовой повинности становились органичной частью новой конституции¹²¹. В начале 1937 г. был разрабонтан проект нового лфункционального╗ парламента. Предпонлагалось создать Конгресс со смешанной, синдикалистско-корпоративной и старой парламентско-партийной системой. Палата депутатов должна была формироваться пополам от профсоюзов и общественных организаций, а сенаторы нанзначались бы профсоюзами сроком на 9 лет¹²².

Из-за внутренних противоречий в правящем блоке планны конституционной реформы отодвигались на неопреденленное будущее. Перемена в настроениях властей отразилась на работе конституционной комиссии. В конце апреля 1937 г. В.Мендоса Лопес ушел с поста председателя комиссии, объяснив свой поступок тем, что некоторые ее члены не разнделяют взглядов на будущую социалистическую модель гонсударства, а посему невозможно достичь с ними взаимопонимания¹²³. Одной из причин конфликта был проект Профнсоюзного устава¹²⁴, выдержанный во вполне традиционном либеральном духе. Корпоративистские идеи были сведены к минимуму. Комиссия оправдывалась, подчеркивая, что преследовала цель лгармоничного решения социальных вопнросов, но главное - ориентировалась собственно на потребнности производства╗¹²⁵. В.Мендоса Лопес заявил о непринемлемости такого проекта. Его поддержал лидер социалиснтов Э.Бальдивьесо, протестовавший против реакционного духа, царившего в комиссии¹²⁶. Д.Торо отказался принять отставку В.Мендоса Лопеса как необоснованную, но не преднпринял никаких мер по изменению обстановки в комиссии, ибо уже мало интересовался ее работой¹²⁷. Впоследствии рензультаты работы комиссии так и не были востребованы, а выборы в Учредительное собрание - отложены.

Последовательное проведение в жизнь декретов о всеобнщей синдикализации, об АНПОС, о всеобщей трудовой понвинности, осуществление реформы парламента и местного самоуправления реально могло бы создать базу нового понлитического строя, мало похожего на буржуазную демокрантию. Осуществление политической реформы создало бы предпосылки к углублению и развитию антикапиталистичеснкого и антирыночного элемента в лгосударственном социанлизме╗. Если радикализм этих реформ привлекал левых, ранбочее движение, то их откровенная антибуржуазная направнленность отпугивала союзников режима справа. Военные лавировали и предпочитали половинчатые меры и уступки то одной, то другой группе.

При всех колебаниях и непоследовательности военных первые полгода существования режима лгосударственного социализма╗ были самыми радикальным периодом в полинтической реформе. Революционный напор первых месяцев быстро ослабел, и режим все более склонялся к проведению умеренной реформистской политики.

Между тем, режиму так и не удалось создать солидную массовую базу поддержки. Разрыв с левыми марксистскими группами, а затем охлаждение в отношениях с социалистанми, группировавшимися вокруг лЛа Калье╗ создали полинтическую пустоту, которую правительство стремилось заполннить созданием официозной партии или движения. Под ненпосредственным наблюдением со стороны министерства внутренних дел 23 декабря 1936 г. был создан Боливийский народный фронт (ФПБ). В него вошли ветеранский союз АНД ЕС, Социалистическая партия, Конфедерация трудянщихся (ССТБ), марксистские группы лАвансе╗ и лСоциалинстический студенческий университет╗. В обмен на поддержнку ЛЕК требовал от правительства государственных постов в центре и на местах и более жестких мер в отношении партий, не вошедших в проправительственный блок¹²⁸.

Социалисты рассматривали себя как основу создания однопартийного режима, поэтому охотно подчинялись пондобным инициативам МВД. Отсутствие самостоятельной позиции по текущим политическим вопросам подрывало жизнеспособность социалистических партий, фронтов и т.д., сильно ограничивало их влияние на рабочее движение, на народные массы. В руководство ФПБ вошли социалисты А.Мендоса Лопес, Моисеc Альварес, рабочий лидер Л.Табоада Авила, студенческий руководитель Сесар Л а Фойе. Нонвое объединение заявило о своей поддержке лсоциалистинческих принципов╗ правительства Д.Торо и желании объединить все левые силы страны. В воззвании фронта говоринлось: лИдеологические разногласия не могут быть препятнствием для консолидации сил в строительстве нового социналистического государства, способного обеспечить социальнное благополучие непосредственных производителей нацинонального богатства╗¹²⁹.

ФПБ не стала массовой политической организацией, оснтавшись верхушечным образованием, созданным по приканзу МВД. Объединение групп социалистической ориентации и профсоюзов в едином фронте оказалось неудачным именнно ввиду его слабого авторитета у населения, и правительнство решило создать собственную партию. Идея образованния Партии государственного социализма (ПСЕ) принадленжала Х.Виера, известному своим страстным преклонением перед Муссолини. Министерство внутренних дел осуществнляло координацию действий политиков по формированию новой партии. В феврале - марте социалисты во главе с Х.Санхинесом сформировали сначала лРабочую организанцию государственного социализма╗, а затем при активной поддержке МВД была создана лРабочая партия государственнного социализма╗¹³⁰. Правительственные чиновники разъезнжали по стране и организовывали филиалы новой партии, к которой с готовностью примкнули социалисты и военные. Во главе местных отделений партии вставали префекты и алькальды. 7 апреля 1937 г. с участием многочисленных сонциалистических организаций была образована Партия госундарственного социализма (ПСЕ)¹³¹. Членство в ПСЕ было фактически обязательным для государственных служащих и военных на местах.

Единственной официальной партией режима стала ПСЕ, в которую были вынуждены войти ветеранские группы АНДЕС, лБоливия╗, руководители ССТБ и даже республинканцы-социалисты, то есть весь спектр умеренно реформинстских сил. ПСЕ провозглашала своей целью установление в Боливии корпоративного лгосударственного социализма╗, основанного на принципах лфункциональной демократии╗. Правительство рассчитывало в недалеком будущем перейти на однопартийную систему, распустив все политические партии и движения, кроме ПСЕ. Создание ПСЕ было логическим шагом в строительстве социалистической вертиканли профсоюзы - партия - государство.

На собрании ПСЕ 20 апреля 1937 г. были избраны ее рунководящие органы. Почетным председателем стал сам Д.Тонро. В руководство номинально вошли министры Х.Виера, Э.Финот, Х.Пас Камперо, высшие военные чины генерал Э.Пеньяранда и полковник Х.Буш. Возглавил партию Х.Санхинес¹³². Новая партия претендовала на роль единственной разрешенной. ПСЕ заняла непримиримую позицию по отнношению к своим оппонентам как справа, так и слева. Подчеркивая верность социалистическим идеалам, ПСЕ в спенциальном обращении к Д.Торо 14 апреля 1937 г. потребовала лпринять энергичные меры, чтобы искоренить подлую понлитику наших противников, постоянно сеющих анархию по всей стране╗¹³³.

Создание ПСЕ было чисто бюрократической акцией, и факт ее существования не изменил расстановки политичеснких сил. Это была верхушечная организация. Когда в годовнщину лмайской революции╗ в Ла-Пасе состоялся парад каднров ПСЕ, правительство было неприятно поражено малочиснленностью демонстрации, так как, не считая оркестра, по улицам города прошло не более 100 человек¹³⁴.

В среде ветеранского движения образовалось консервантивное националистическое течение, близкое по своим идейнным позициям к франкизму и национал-социализму. В авнгусте 1937 г. в Кочабамбе была создана праворадикальная партия Боливийское националистическое действие во главе с К.Пуэнте Ла Серна. Вскоре это движение слилось с Болинвийской социалистической фалангой (ФСБ), возглавляемой молодым политиком Унсага де Ла Вега. Фаланга, партия черннорубашечников, была создана по примеру одноименных испанской и чилийской партий. Программа ФСБ повторянла многие положения франкистской фаланги, заявляла о своей цели - свершении лфашистской революции╗. Фаланга сразу привлекла к себе внимание и пользовалась большим влинянием среди молодежи, студенчества, средних городских слонев. ФСБ исповедовала корпоративистские принципы лконсернвативного католического социализма╗. Социалисты насторонженно восприняли появление Фаланга, хотя некоторые левые группы, в частности, газета лКритика╗, с большой симпатиней отнеслись к появлению этой партии. Идеологически ФСБ была конкурентом социалистов и самого режима лгосударнственного социализма╗.

Кроме ФСБ из среды ветеранов выделилась пронацистская организация лЖелезная звезда╗, к которой примыкали многие члены правительства, в частности, С.Меначо, ставнший в августе 1937 г. министром внутренних дел, а также министр горнорудной и нефтяной промышленности Д.Фионини, считавшийся инициатором экспроприации лСтандард Ойл╗. Все они слыли сторонниками установления тонталитарного режима в Боливии¹³⁵. Да и сам Х.Буш не скрынвал своего восхищения лобновлением и омоложением╗ Германии и Италии.

Участник войны в Чако С.Меначо, занимавший сначала пост министра сельского хозяйства, а затем внутренних дел, открыто заявлял о своих антидемократических убеждениях и пронацистских симпатиях. С.Меначо был темпераментнным, сильным деятелем, активно пропагандировавшем свои идеалы. Ему удалось объединить вокруг Х.Буша группу его земляков, придерживавшихся национал-социалистических взглядов, которые ввиду своей близости к президенту оканзывали большое влияние на политику правительства. Самонго Буша в нацизме привлекал тезис о приоритете интересов государства, нации над личностью. Орудием подчинения личного интереса благу всей страны и нации, по его мненнию, был режим лгосударственного социализма╗.

Противовесом лпрофашистскому╗ влиянию был Габринэль Госалвес, руководитель сааведристов. Националисты и социалисты, за спиной которых стоял ЛЕК ветеранов, а такнже такие влиятельные политики как Х.Пас Камперо и В.Мендоса Лопес, бывшие идеологами лгосударственного социализма╗ при Д.Торо, выбрали своей мишенью Г.Госалвеса, имевшего огромное влияние на Х.Буша. Г.Госалвес пронтивостоял тем деятелям режима, которые проповедовали уснтановление лтоталитарного режима фашистского типа╗¹³⁶. Став министром внутренних дел, Г.Госалвес отменил коннтракт с итальянской полицейской миссией, что вызвало нендовольство профашистски настроенных членов кабинета. Его фигура вызывала особое раздражение тех лидеров ветенранского движения, которые прямо указывали на необхондимость установления тоталитарной диктатуры в Боливии. Некоторые руководители ЛЕК даже подали в отставку, протестуя против назначения Г.Госалвеса. В ответ они неизменнно получали суровую отповедь от самого Х.Буша, который им указывал, что лне дело ветеранов, прошедших школу дисциплины и патриотизма в Чако, заниматься политиканнством╗ и давить на правительство¹³⁷. В связи с этими демарншами ПРС, партия Г.Госалвеса, созвала конференцию, на которой подтвердила свой союз с Х.Бушем. Залогом этого альянса должно было стать непременное участие Г.Госалвенса в правительстве¹³⁸.

Несмотря на влияние профашистских лидеров ЛЕК под давлением рабочего и левого движений правительство было вынуждено принимать меры, ограничивавшие праворадинкальную пропаганду. В октябре 1938 г. после решительных заявлений ССТБ, потребовавшей запретить фашистскую пропаганду в стране и прекратить деятельность лмиссии фаншистской полиции╗ при МВД, С.Меначо оправдывался пенред Х.Бушем, уверяя его в полезности миссии и в том, что она не имеет никаких политических задач, а является лишь технической группой, помогающей проводить реорганизанцию полиции. Министр был вынужден попросить главу миснсии прекратить пропагандистскую кампанию в прессе, чем активно занимались итальянцы¹³⁹.

По декрету от 8 сентября 1937 г. ЛЕК получал право в ценлях контроля делегировать своих представителей в местные органы власти¹⁴⁰. В феврале 1938 г. Х.Буш утвердил устав ЛЕК. Согласно его положениям, решения верховного лиденра не могли ни оспариваться, ни обсуждаться. Президент страны являлся вождем всех ветеранов. ЛЕК должен был представлять кандидатуры на государственные должности, которые рассматривались президентом, министрами и меснтными властями. ЛЕК становился своеобразным отделом кадров режима¹⁴¹. Эти распоряжения мало вязались с обенщаниями вернуться к конституционному правлению и воснстановить республиканские представительные институты.

В конце октября 1937 г. Легион провел конференцию, на которой была принята программа, провозгласившая ненобходимость установления лфункциональной системы╗ организации власти, основанной на корпоративных начанлах. ЛЕК предлагал положить в основу нового конституционного устройства принцип корпоративного представинтельства. По мнению лидеров ЛЕК, конгресс должен был формироваться по профессиональному и социальному принципу: 4 депутата - от собственников рудников, 3 Ц от торговли, 3 - от лиц свободных профессий, 4 - от универнситетов, 3 - от учителей, 2 - от журналистов, 3 - от арнмии, 5 - от ЛЕК, 5 - от рабочих организаций, 3 - от земнлевладельцев, 3 - от женских организаций, и 3 - от инндейцев. Всех депутатов выбирали профессиональные объендинения, образованные в соответствии с декретом о всеобнщей синдикализации. Армия должна была послать одного депутата от командного состава, двух от офицерского. Солндаты не получали права голоса. Ветеранов мог представлять лишь ЛЕК, в то время как в стране действовало более денсятка других ветеранских организаций. Рабочее представинтельство полностью передавалось в руки ССТБ. Наибольншая неясность оставалась по представительству индейцев и женских организаций. По ним так и не определились, а ограничились заявлением, что будет издан специальный регламент после детального изучения вопроса¹⁴².

В это же время в Оруро проходил рабочий съезд ССТБ, принявший аналогичные конференции ЛЕК решения. Рабончий конгресс заявил о необходимости изменения старого избирательного закона, ограничивавшего участие в выборах граждан в соответствии с имущественным и образовательным цензом. ССТБ предлагала зарезервировать за ней ряд мест в парламенте, куда будут избраны депутаты непосредственно через профсоюзные организации¹⁴³. Теперь под знаменем денмократизации избирательного закона ССТБ предлагала верннуться к корпоративистскому проекту, разработанному при Д.Торо. Это было одно из немногих предложений ССТБ, подндержанные министром С.Меначо. Он бесстрастно указывал, что если Х.Буш сочтет нужным, то просьба ССТБ будет удовнлетворена, а избирательный закон будет изменен¹⁴⁴.

22 ноября 1937 г. X. Буш объявил о намерении провести в марте 1938 г. выборы в Учредительное собрание, которое долнжно было выработать новую конституцию в соответствии с принципами лгосударственного социализма╗ и лфункционнальной демократии╗, а также избрать нового президента и вице-президента¹⁴⁵.

Х.Буш подтвердил свое намерение провести выборы 13 марта 1938 г. Новым элементом выборов было участие в них наравне с партиями Легиона ветеранов и профсоюзов. Х.Буш рассчитывал, что большинство в Учредительном собрании получат сторонники лгосударственного социализма╗. Однанко, ни одна из существовавших социалистических партий, групп, союзов ветеранов не могла стать единственной проправительственной политической силой ввиду своей малончисленности и органической слабости.

После падения Д.Торо среди социалистических партий и групп царило замешательство. ПСЕ, официальная партия режима, уже не пользовалась поддержкой властей. Революнционная социалистическая партия (ПСР) во главе с префекнтом Ла-Паса У.Эрнстом и А.Камперо Арсе объединяла в своих рядах большинство социалистов. Они призывали все ленвые силы объявить политическое перемирие¹⁴⁶. Другая групнпа сформировала Рабочую партию государственного социанлизма (ПОСЕ) во главе со старым лидером соцпартии Х.Санхинесом. Она представляла обреристское крыло социалистов. Помимо всех этих групп оставалась и лстарая╗ Социалистическая партия¹⁴⁷. Постоянные расколы и бесконечные лперебежчики╗ парализовали силу левых партий, которых могла объединить лишь их приверженность режиму.

Министр внутренних дел С.Меначо занялся созданием такого политического формирования, которое смогло бы объединить под своим крылом многочисленные и разрознненные левые социалистические и националистические партии антилиберального направления, то есть всех тех, кто поддерживал режим лгосударственного социализма╗. Пернвоначально действия правительственных чиновников по выдвижению на местах угодных властям кандидатов в депунтаты Учредительного собрания были очень неуклюжими и вызвали многочисленные протесты сторонников режима. Создавались эфемерные блоки и фронты, предлагавшие манлоизвестных и чаще всего бесперспективных с точки зрения их избираемости лиц. ЛЕК и рабочие организации посыланли протестующие телеграммы в МВД по поводу действий властей и предлагали своих кандидатов¹⁴⁸. Кроме того, как местные власти, так и МВД провели чистку избирательных комиссий, из которых убрали всех ярых противников режинма, в основном сторонников традиционных партий, заменнив их выдвиженцами ЛЕК¹⁴⁹. В феврале 1938 г. Х.Буш своним распоряжением передал ЛЕК право отбирать кандидатунры членов избирательных комиссий, а также право контронля за формированием списков избирателей¹⁵⁰, что создаванло явно неравные условия различным политическим силам. Несмотря на благоприятные условия предвыборной борьбы, ЛЕК не смог воспользоваться этими преимуществами будунчи слишком аморфным и слабым образованием, чтобы сонздать солидный проправительственный блок.

Предвыборную кампанию взял под свой контроль миннистр внутренних дел. С.Меначо повел успешные переговонры с политическими лидерами, призывая их к укреплению антиолигархического единства, не останавливаясь перед угнрозами недовольным его диктатом и запугивая сомневаюнщихся. 18 февраля 1938 г. было проведено собрание лидеров левых партий и объявлено о создании Единого социалистинческого фронта (РШ - ФУС). В состав нового блока вошнли: ЛЕК, ССТБ и ее филиал Рабочая партия, многочисленнный и влиятельный прокоммунистический Народный фронт Потоси, профсоюзная конфедерация железнодорожников, социалисты, Партия государственного социализма, антиперсоналистская фракция Республиканско-социалистической партии во главе с Г.Госалвесом¹⁵¹.

Х.Буш приветствовал создание Фронта и утвердил сонстав его руководящих органов¹⁵². В исполком ФУС вошли по 4 человека от ЛЕК, профсоюза железнодорожников, ССТБ и Рабочей партии, от ПРС, ПСЕ, и 2 человека преднставляли Независимую социалистическую партию В.Панса Эстенссоро. Главой исполкома ФУС был избран социанлист А.Камперо Арсе¹⁵³. Участие левых организаций в ФУС было обусловлено подписанием декларации, в которой задачей фронта объявлялось проведение антифашистской антиимпериалистической политики и принципиальное неприятие традиционных партий. Это условие было приннято, и левые вошли в ФУС. Члены фронта договорились о паритетном распределении завоеванных мест в Учрединтельном собрании.

Съезд ФУС и формирование предвыборных списков канндидатов в депутаты осуществлялись под контролем МВД и лично С.Меначо. Левые кандидаты в депутаты, оставшиеся вне ФУС, вызывали особо пристальное внимание МВД. Если правые кандидаты не рассматривались как серьезные сопернники официального блока, то с левыми дело обстояло инанче. Им чинились всяческие препятствия в проведении преднвыборной кампании. МВД рассылало конкретные инструкнции борьбы с левыми конкурентами ФУС¹⁵⁴. Вся подначальнная властям пресса, особенно местная, восхваляла кандидантов ФУС, нападая на других представителей левых сил. Из-за строгого контроля со стороны МВД и непропорциональнного, а, по мнению Х.Пас Камперо (ПСЕ) и социалиста Х.Тамайо, несправедливого распределения мест в списке, ПСЕ заявила о своем выходе из коалиции. Свое решение ПСЕ объясняла несогласием с программой блока, отклонившенгося от целей лмайской революции╗¹⁵⁵.

В списках ФУС большинство получили профсоюзные деятели нового послевоенного поколения Ф.Каприлес, Р.Вильярроэль Клауре, В.Альварес, социалисты А.Селада, В.Пас Эстенссоро, А.Гусман, Э.Ормачеа Сальес, не входившие раннее в ПСЕ. Немало мест получили представители ПРС, нанпример, по Ла-Пасу проходили Ф.Эгино Сабалья, А.Мольинедо. Ветераны, синдикалисты и республиканцы-социалинсты пользовались преобладающим влиянием в блоке, оттесннив в невыгодные округа всех остальных союзников. Много мест в списке ФУС получили крайне левые, марксисты или коммунисты, причем по наиболее перспективным округам: Р.Анайя и В.Гевара Арсе в Кочабамбе, А.Арратия и П.Вака в Потоси, А.Эчасу в Сукре и В.Альварес в Ла-Пасе¹⁵⁶. Левый индеанист К.Мединасели был выдвинут Народным фроннтом Потоси кандидатом в сенаторы.

13 марта 1938 г. состоялись выборы в Учредительное сонбрание. Несмотря на опасения в подтасовке результатов гонлосования, выборы прошли на удивление честно и демокрантично, что признавали зарубежные дипломаты¹⁵⁷. Их даже называли самыми честными выборами за всю историю Бонливии.

Преобладание социалистов в Учредительном собрании способствовали укреплению влияния левых сил в стране. Крайне левый политический фланг занимала Рабочая партия (ПОР), основателями которой были Х.Агирре Гайнсборг и Т.Мароф. В октябре 1938 г. на 2-ой конференции партии пронизошел разрыв Т.Марофа и его сторонников с троцкистской ПОР якобы по идейным соображениям. Т.Мароф увел за собой большинство и создал в ноябре 1938 г. Социалистинческую рабочую партию Боливии (ПСОБ). С ним ушли вендущие деятели ПОР: Э.Арсе Лоурейро, А.Валенсия Вега (Иван Кесвар), А. Мендеса Лопес.

Создание Т.Марофом новой партии приветствовали нанционалистические и реформистские политики, в том числе, газета лЛа Калье╗. Мароф еще в конце 1937 г. пока находилнся в Сукре вел переговоры с властями, результатом которых было его согласие на поддержку режима лгосударственного социализма╗. Тогда Генштаб по поручению президента отнправил в Сукре полковника Гаррона для конфиденциальной встречи с Марофом, с целью выяснить его намерения и пронвести переговоры с тем, чтобы привлечь влиятельного левого лидера на сторону режима. На конфиденциальных встречах с Гарроном Т.Мароф заверил военных в своей лояльности и желании сотрудничать с ними лсо всей сердечностью и в духе гармонии╗. Также он отмежевался от коммунистов и маркнсистской агитации. Более того, он подчеркнул, что все его прошлые выступления, статьи и книги выдержаны лв духе глубокого национализма╗. Во избежание недопонимания с властями он просил личной аудиенции у президента Х.Бунша или другого государственного руководителя, чтобы убедить их в своем искреннем желании сотрудничать с социанлистическим режимом¹⁵⁸. Создание ПСОБ было политичеснки подготовлено еще до идеологических дискуссий в ПОР. ПСОБ мыслилась как партия поддержки военных на крайне левом политическом фланге.

В манифесте ПСОБ говорилось: лЕдинственная возможнность освобождения Боливии - это создание социалистинческой экономики и защита национального достояния с опонрой на народ и армию╗. Впервые марофисты признавали вендущую роль армии в социалистических преобразованиях, тем самым выражали поддержку военно-социалистического ренжима, что было неудивительно, учитывая договоренности между Т.Марофом и правительством. ПСОБ заявляла о политическом плюрализме как принципе строительства новой партии: предлагалось сформировать конфедерацию социанлистических партий и групп. Создание ПСОБ поддержали не только троцкисты и лстойкие марксисты╗ такие как, Иван Кесвар (А. Валенсия Вега) или Э.Арсе Лоурейро, но и индеанисты, и националисты, например, под манифестом партии есть подписи В.Гевара Арсе, а также одного из видных деянтелей силистской партии, а затем Социалистической коннфедерации А.Мендоса Лопеса, рабочего лидера и депутата Учредительного собрания Р.Вильярроэля Клауре¹⁵⁹. К ПСОБ присоединился основатель Вариеаты - Э.Перес. Индеанистская и националистическая составляющая была важной частью марофизма. Первоначально ПСОБ и сам Т.Мароф имели большой успех. По свидетельству мексиканского понсла в Боливии, партия Т.Марофа превосходила своей чиснленностью и влиянием все новые партии, в том числе и лреспубликанцев-социалистов╗ (бывших сааведристов) Г.Госалвеса¹⁶⁰. Т.Мароф повсюду выступал с лекциями, публиковал статьи, пропагандируя свои лновые идеи╗ об особенностях боливийского социализма, что на деле было воскресением его прежних индеанистских, полусоциалистических воззрений¹⁶¹. Т.Мароф стремился отмежеваться от своего марксинстского прошлого. Он заявлял, что никогда не входил ни в какие международные организации, тем более, в коммуниснтические¹⁶².

Очередной его вираж, на этот раз разрыв с троцкизмом, вполне объясним. Т.Мароф, несмотря на свое участие в марнксистском движении, собственно никогда не был марксиснтом. Его идеалом была широкая массовая рабочая партия с размытыми идеологическими границами, без жестких доктринальных установок, типа лейбористской в Англии. Он не был ни троцкистом, ни сталинистом, ни марксистом. Марнксизм, даже в его примитивном, вульгарно-доктринальном виде, он не усвоил. Его поведение было во многом типичнным для леворадикальной интеллигенции в Латинской Аменрике. Либорио Хусто¹⁶³ называл его лсоциалиствующий либерал╗. В 1939 г. Л.Хусто писал своим друзьям в Боливию: лМы не можем согласиться с вашей защитой Т.Марофа и ПСОБ. Я хорошо знаю Т.Марофа..., чтобы быть уверенным, что он не имеет ничего общего с марксизмом..., поэтому мы всегда выступали и выступаем против него, но не по личнным соображениям. Начиная с разрыва с Х.Агирре Гайнсборгом на съезде ПОР, Т.Мароф показал со всей очевидноснтью свою тенденцию к размытому, пустому, мелкому лсоцинализму╗, граничащему с буржуазным либерализмом, не именющим ничего общего с марксистским классовым, революционным социализмом. И то, что против него выступают сталинисты из ПИР (как и он против них), еще не свидентельствует о его революционности╗¹⁶⁴. Крупнейший болинвийский историк и политический деятель Г.Лора признавал, что в Латинской Америке к троцкистам чаще всего шли не те, кто хотел бороться со Сталиным за лчистоту╗ марксистснко-ленинских идей против их бюрократического извращенния, а те, кто по сути выступал против марксизма, и со временем покидал ряды троцкизма¹⁶⁵.

С момента своего возвращения в Боливию Т.Мароф стал поддерживать военно-социалистический режим и лично Х.Буша. В 1938 г. Мароф издал книгу лСоциалистическая правда в Боливии╗, где полностью покинул свои прежние политические позиции. Он уже выступал против национанлизации горнорудной промышленности. В этой связи Т.Манроф полностью поддержал экономическую политику Х.Бунша. Он подчеркивал, что видит боливийский социализм иснключительно как антиимпериалистическое государство, а, следовательно, поддерживает националистическую политинку правительства¹⁶⁶. Впрочем, союз с режимом Х.Буша был недолговечным.

 

Внешнеполитические факторы и неонацистское лобби

Пока Учредительное собрание обсуждало конституционнные вопросы и проекты реформ Буш создал правительство во главе с капитаном Элиасом Бельмонте. Он был членом тайной ложи РАДЕПА, члены которой заявляли о своем принципиальном нежелании занимать государственные понсты. Однако Э. Бельмонте стал министром внутренних дел. Как и большинство членов ложи, Э. Бельмонте считал себя приверженцем национал-социалистической идеологии. Примером для подражания были Германия и Италия. Будунчи в 1937 г. шефом полиции Ла-Паса, он намеревался создать полицейские органы по образцу нацистской Германии. Не без его участия было принято решение послать 134 человека на военное и полицейское обучение в Италию¹⁶⁷. По маснштабам полицейского корпуса это была многочисленная денлегация.

Э.Бельмонте и его единомышленники называли себя пронсто социалистами. Анализируя взгляды боливийского нацинонализма того времени, очень трудно провести разграничинтельную линию между нацизмом и псевдосоциалистическинми идеями. Их главными постулатами были приоритет иннтересов нации перед лицом эгоистического, либерального капитализма и достижение социальной гармонии через пренодоление классовой борьбы. С левыми, марксистами их сближало понимание того факта, что главным препятствинем для поступательного развития страны является союз меснтной олигархии и американского империализма. Успехи трентьего рейха и муссолиниевской Италии сделали привлекантельными нацистские идеи и политические методы фашизнма. Главное, что объединяло в глазах социалистов фашистснкий и коммунистический режимы, - это отрицание ценнонстей либеральной демократии и свободно-конкурентного рынка. По их мнению, либеральная демократия в Боливии полностью дискредитировала себя неспособностью эффекнтивно управлять страной в период потрясений мирового кринзиса и войны с Парагваем.

Если увлечение фашизмом в эти годы у многих национанлистов было поверхностным и отчасти данью моде, то Э.Бельмонте определился в своих взглядах и симпатиях еще в 20-е годы. Как и многие другие боливийские офицеры, находившиеся под влиянием работавших в Боливии немецнких советников, среди которых достаточно еще раз упомяннуть создателя штурмовых отрядов Э.Рема, Э.Бельмонте был увлечен национал-социализмом. Вместе с тем, мексиканнский посол, человек, придерживавшийся левых марксистнских взглядов, У.Розенцвейг Диас характеризовал Э.Бельмоннте как социалиста, хотя и симпатизировавшего фашистским режимам¹⁶⁸. Бельмонте, действительно, развивал идеи, близнкие левым социалистам и коммунистам, особенно в экононмической сфере. Правый депутат Учредительного собрания У.Сальмон в разговоре с А.Аргедасом рассказал ему, что Бельнмонте твердо намерен выполнить свою программу-минимум, включавшую два главных пункта: национализировать горннорудную промышленность и добиться реального улучшенния положения рабочего класса¹⁶⁹. Э.Бельмонте был одной из самых ярких и противоречивых фигур в правительстве Х.Буша¹⁷⁰. В деятельности Э.Бельмонте отразились внутреннние противоречия самого режима лгосударственного социанлизма╗: тенденция к тоталитаризму, антидемократизму, ненкоторая антибуржуазная, антисистемная направленность сочетались с умеренностью реальных действий, боязнью более тесного союза с рабочим движением и леворадикальнными партиями. Не менее скандальным было назначение молодого социалиста К.Салинаса Арамайо на ответственный пост префекта Ла-Паса. В руках этого темпераментного понлитика, бывшего большим другом Х.Буша, оказались все репрессивные органы столицы. Назначение Э.Бельмонте и К.Салинаса Арамайо было воспринято консервативными столичными кругами как преддверие катастрофы.

Националистически и антиолигархически настроенные министры во главе с Э.Бельмонте воспользовались преобнладанием левых в Учредительном собрании и с опорой на социалистических депутатов организовали ряд радикальнных акций. Первое, за что принялся Х.Буш были средства массовой информации, которые, по его мнению, обслуживали частные интересы олигархии вместо того, чтобы слунжить государству и всей нации. Он требовал установления полного государственного контроля над всеми лолигархинческими изданиями╗. В июне 1938 г. Буш направил в сонбрание проект закона о печати, главный пафос которого сонстоял в борьбе с лправым экстремизмом╗ и олигархическим влиянием в средствах массовой информации. В конкретнном применении этот закон был направлен против оплота либерализма - высокопрофессиональной и имевшей маснсового читателя газеты лЭль Диарио╗.

Собрание в течение двух месяцев, в июне и июле 1938 г., неоднократно обсуждало содержание публикаций в лЭль Диарио╗. Законопроект Э.Бельмонте серьезно ограничивал независимость средств массовой информации. Направляя свой главный удар против демократии и ее институтов, Э.Бельнмонте видел в свободной прессе единственный несокрушеннный оплот либеральной оппозиции. Выступая в собрании во время дискуссии по поводу лЭль Диарио╗, он говорил: лЯ являюсь сторонником свободы прессы, но не абсолютной свободы... В сегодняшней ситуации необходимо не размышнлять над тем, что следует делать, а нужна руководящая идеология, способная вывести эту бедную страну из ее несчастий╗. В качестве такой идеологии или лнациональной идеи╗ он предлагал национал-социализм. Э.Бельмонте призвал собрание взять в качестве примера для подражания законы о печати нацистской Германии, где, по его мнению, газеты служили общенациональным интересам и стояли на страже моральных принципов¹⁷¹.

Депутаты поддержали жесткие меры против либеральных газет, прежде всего лЭль Диарио╗, позволившей усомниться в компетенции собрания. Левые заявляли, что газета виновнна лв организации полномасштабного заговора против станбильности социалистического государства, ее деятельность противоречит доводам разума и морали╗¹⁷². Из среды левых депутатов даже слышались предложения провести лсоцианлизацию╗ всей прессы, подчинив ее тем самым общественнным интересам, вырвав журналистов из-под влияния капинтала¹⁷³. Безусловными выразителями этих общественных интересов депутаты считали самих себя.

13 июня 1938 г. собрание проголосовало за этот закон, давший полномочия исполнительной власти запрещать ненугодную лправую олигархическую прессу╗. Единственными защитниками принципа свободы слова оказались либерал Фахардо и сааведрист-синдикалист Р.Лоса, решительно возражавших против доводов лсоциалистического╗ большиннства¹⁷⁴. За пределами собрания помимо традиционных партий наступлению на свободу прессы воспротивилась Университетская федерация, обычно поддерживавшая левонационалистическое большинство собрания¹⁷⁵.

Закон о печати, направленный против лЭль Диарио╗, вызвал правительственный кризис: правые министры А.Паласиос (финансы), Х.Сальмон (сельское хозяйство) и А.Барриос (здравоохранение) подали прошение об отставке в знак протеста против гонений на прессу¹⁷⁶. Х.Буш не принял их демарша и попытался успокоить, заявив, что закон о печати - явление переходного периода и вскоре будет заменен на нонвый, более мягкий. Правые круги были чрезвычайно напунганы активностью Э.Бельмонте и его радикализмом. Хотя их радовал антикоммунизм министра, они опасались устанновления антидемократического тоталитарного режима националистической ориентации¹⁷⁷. На президента оказынвали давление самые различные силы, стремившиеся огранничить деятельность Э.Бельмонте. Министры олигархичеснкого крыла кабинета требовали его отставки.

Последним и самым весомым аргументом не в пользу Э.Бельмонте был скандал, связанный с именем некого Отто Берга. Обстоятельства этого неприятного для Э.Бельмонте дела заслуживают внимания, ибо показывают уровень понлитической культуры новых правителей Боливии. Кроме того, они свидетельствуют о слепой вере и невероятном эннтузиазме Э.Бельмонте в отношении тоталитарных режимов, в первую очередь, национал-социалистической Германии.

Некий субъект под именем О.Берга появился в Боливии в 1937 г., представившись родственником Геринга. Он понвсюду намекал, что прибыл в Боливию с секретным порученнием от немецкого правительства. У некоторых политиков его личность вызвала подозрения. Генерал Э.Пеньяранда, к которому с якобы конфиденциальными предложениями от германского руководства обратился Берг, сделал запрос в боливийское посольство в Берлине¹⁷⁸. Пока шли проверки и ожидали ответ, Берг завоевал симпатии среди местных понклонников нацизма, включая Э.Бельмонте. Немец был приннят самыми высокими боливийскими властями, вплоть до президента. Э.Бельмонте представил его кандидатуру на пост советника полиции. Затем Берг уехал из Боливии, а в Берлинне появился некто Отто Гессман, представлявшийся агеннтом секретной службы и полковником боливийской армии. Он утверждал, что имеет секретные поручения боливийских властей к германскому правительству. Ответ Ла-Паса был однозначен: Гессман - самозванец¹⁷⁹. Позднее выяснилось, что Отто Берг и Гессман - одно лицо, авантюрист и уголовнник, имевший 13 судимостей в Германии в 20-е годы¹⁸⁰.

Ко всему этому скандалу с последующим разоблачением оказался причастен доверившийся авантюристу Э.Бельмонте, павший жертвой собственной страстной любви к гитленризму. Конфуз с делом Берга сильно повредил Э.Бельмонте. Постепенно его отношения с президентом ухудшались, и в августе 1938 г. X. Буш отправил Э.Бельмонте в отставку¹⁸¹.

Х.Буш мало интересовался конституционными вопросанми, а дебаты и острая полемика в собрании, в которых он видел лишь обычное политиканство и демагогию, настраинвали его против публичной политики и демократического правления как такового. В конце октября 1938 г. в правительнстве обсуждался вопрос о дальнейших действиях после приннятия конституции. Г.Госалвес предлагал формулу лдобронвольного прекращения деятельности ассамблеи╗. В прессе и обществе ходили слухи о подготовке роспуска собрания и установлении фашистской диктатуры¹⁸².

Считавший себя левым социалистом К.Салинас Арамайо, оказывавший на президента большое личное влияние, эвонлюционировал к национал-социалистическим взглядам (точнее в тот момент он был увлечен этими теориями). В фашизме он видел пример эффективной антилиберальной, антидемократической национальной революции. К.Салинас Арамайо подталкивал Х.Буша к установлению лфашистсконго режима типа бразильского╗¹⁸³. По сути речь шла об автонритарном варианте национал-реформистских преобразованний, имевших антиолигархический и националистический характер. Сам Х.Буш все более склонялся к советам тех, кто ратовал за лтоталитарный режим╗.

Х.Буш активно обсуждал со своим окружением перспекнтивы роспуска Учредительного собрания и установления новой системы власти. Главным противником диктатуры был Г.Госалвес, возглавлявший республиканско-социалистическую партию, генетически связанную с традиционной системой и олигархическим государством. Г.Госалвесу и другим умеренным политикам все-таки на время удалось отговорить Буша от установления диктатуры. Любопытную запись бенседы Х.Буша с лидером лвосточного блока╗ в собрании, бывншим министром Х.Сальмоном приводит мексиканский понсланник. Информация была получена из конфиденциальных, но верных, по его мнению, источников. Тогда состоялся следующий диалог:

Буш: Я закрою собрание и установлю военный тоталинтарный режим, так как вполне ясно, что все демократии пришли к банкротству. Это видно на примерах Бразилии, Итанлии, Германии, показавших эффективность тоталитарного режима.

Сальмон: С кем, с какой партией вы хотите установить этот режим? Нет людей, которые его поддержат...

Буш: Я закрою Ассамблею и созову новые выборы!

Сальмон: Но кто попадет в новое Учредительное собранние? Это будут те же люди, что и сегодня¹⁸⁴.

Многие, даже его рьяные сторонники были против устанновления тоталитарной диктатуры. Подталкиваемый однинми и отговариваемый другими, Х.Буш не решился на устанновление фашистского режима. Официально правительство объявило о своем решении распустить собрание сразу же после принятия конституции, а затем через год созвать этот же состав депутатского корпуса уже как обычную сессию парламента¹⁸⁵.

30 октября после многомесячных обсуждений Учрединтельное собрание, наконец, приняло новую конституцию. Таким образом, ассамблея исчерпала свои полномочия. Прензидент, исполнительная власть должны были в дальнейшем государственном строительстве руководствоваться новым основным законом. И хотя Х.Буш склонялся к установленнию диктатуры, он, не найдя серьезной поддержки даже внутри кабинета министров, приветствовал переход к новонму конституционному режиму и демонстрировал готовность следовать всем демократическим процедурам.

Вторая половина 30-х годов в Латинской Америке харакнтеризовалась формированием двух противостоящих блоков государств, ориентировавшихся на лдержавы оси╗ и на денмократические страны. Идеологические и политические симпатии правителей латиноамериканских стран порой вступали в противоречие с их непосредственными экономинческими интересами.

Внешняя политика военных-социалистов отличалась крайней противоречивостью. Своего рода экзаменом во внутренней и внешней политике лгосударственного социанлизма╗ стало отношение к гражданской войне в Испании. Хотя Боливия официально придерживалась позиций невменшательства и нейтралитета в испанской войне, отношение политических партий к сторонам конфликта отражало обнщий расклад сил в обществе. Консервативные политики, газеты лЭль Диарио╗, лЛа Расой╗, лУльтима Ора╗ демонстнрировали свою поддержку и солидарность с франкистами. Рабочие и левые организации безоговорочно встали на занщиту дела республиканцев и Народного фронта.

Против франкистского мятежа яростно выступила Социналистическая партия и газета лЛа Калье╗. При этом нельзя забывать, что многие члены партии и журналисты лЛа Канлье╗ симпатизировали итальянским фашизмом и германнским нацизмом. Учитывая, что Муссолини и Гитлер участвонвали в войне на стороне Франко, было бы логичным ожиндать такого же поведения от их адептов в Латинской Америнке, в том числе и в Боливии. Между тем боливийские социналисты, при всех своих симпатиях к национал-социализму и фашизму, во многом оставались очень своеобразным иденологическим и политическим феноменом. Они не всегда следовали за своими кумирами.

С началом гражданской войны франкистская пропаганнда сравнивала лКрестовый поход 1936 г.╗ и завоевание Аменрики, подчеркивая миссию Испании в упрочении католинцизма и традиционных ценностей. Хотя франкизм сконценнтрировался на критике либерализма, его гегемонистские по отношению к Америке идеи вызывали оппозицию даже сренди единомышленников право-консервативного толка¹⁸⁶. Для радикальной лЛа Калье╗ франкизм был явлением одного порядка с боливийским консерватизмом и клерикализмом. Франкистский лозунг лЕвангелизация против коммунизма╗ и идея новой империи отталкивали антилиберальных полинтиков, националистов, которые при иных идейных постулантах могли бы быть союзниками. Традиционалистские лозуннги Франко не могли вызвать симпатий у боливийских радинкалов, решительно вставших на сторону испанских респубнликанцев и Народного фронта. Во взглядах боливийских национал-реформистов (социалистов, лЛа Калье╗) сочетанлись не только антилиберализм, национализм, ксенофобия и антисемитизм, но и антиолигархические, антиимпериалинстические и социалистические воззрения.

Большое значение для социалистов и самого режима именло заявление мексиканского МИДа о безусловной поддержнке республиканского правительства Испании. лЛа Калье╗ напечатала это заявление и в дальнейшем посвящала целые страницы освещению войны в Испании, выражая солидарнность с республиканцами¹⁸⁷. Позиция лЛа Калье╗ и социалистов оказала решающее влияние на политику военных-социалистов в этом вопросе. Франкистское правительство обратилось к Боливии с просьбой о признании и установлении лсердечных отношений╗. Боливия оставила это обращенние без ответа.

В октябре 1936 г. в Мадриде был убит боливийский понсол. Ухватившись за этот инцидент, поверенный в делах Итанлии в Боливии использовал все свое влияние, в основном в среде пылких поклонников Муссолини из числа боливийнских военных и членов кабинета, чтобы добиться разрыва правительства Д.Торо с испанскими республиканцами и принзнания Франко. Однако даже в этих обстоятельствах итальнянцам не удалось достичь своей цели. Д.Торо не желал сонздавать внешнеполитических осложнений для своей страны в споре, исход которого был еще далеко не ясен¹⁸⁸.

Правительство Х.Буша продолжало линию Д.Торо. В июле 1937 г. чилийское правительство запросило мнение Боливии о предварительном признании Франко. Ответ миннистра Э.Финота был однозначным: Боливия продолжит политику невмешательства и считает несвоевременной постановку вопроса о признании Франко¹⁸⁹. При всех симпантиях видных деятелей правительства, да и самого Х.Буша, к союзникам франкизма германскому и итальянскому фашизнму, военные-социалисты не поддержали мятеж Франко. Если национал-социализм и фашизм выглядели в их глазах ревонлюционными антилиберальными националистическими движениями, близкими по духу самим военным-социалиснтам, то Франко ассоциировался со лстарым режимом╗ и олигархией. Идеологический рупор режима газета лЛа Калье╗ при всем своем лантиинтернационализме╗ и антикоммунизнме до конца войны активно поддерживала испанских реснпубликанцев¹⁹⁰. Даже в конце 1938 г. правительство делало прореспубликанские жесты. Так, глава кабинета Г.Госалвес распорядился запретить вывешивать франкистские знаменна в лдень расы╗, так как Боливия не признавала Франко¹⁹¹.

Однако, официально боливийское правительство сочло необходимым присоединиться к череде признаний Франко большинством латиноамериканских государств в феврале 1939 г., когда исход гражданской войны был уже предрешен. Первоначально Боливия сделала запрос о позиции Мексинки и, получив ответ из Мехико о категорическом неприятии франкистского правительства, выразила понимание мексиканской позиции, но, тем не менее, присоединилась к обнщему хору латиноамериканских государств¹⁹².

Оборотной стороной внешнеполитического курса режинма были демонстративные пронацистские акции МИДа и официозной прессы. Стали нормой профашистские выступнления членов кабинета и видных политических деятелей. Пронацистские настроения были широко распространены среди военных и политиков. С приходом к власти военных-социалистов резко интенсифицировались разносторонние связи с фашистскими государствами. В октябре 1936 г. в Бонливию прибыла итальянская миссия для обучения полиции страны. Делегацию в Риме торжественно провожал сам граф Чиано, который призвал лпосланцев╗ нести в Новом свете лоткровение╗ фашизма. В Боливии на этой волне профашистснкого энтузиазма возник Национал-социалистический легинон ветеранов Чако, симпатии которого к нацизму были оченвидны¹⁹³.

Связи Боливии с нацистской Германией носили сердечнный характер. Полковник Х.Санхинес, назначенный Д.Торо послом в Германии, на вручении верительных грамот Гитлеру 12 ноября 1936 г. говорил: лМы в Боливии с восхищением нанблюдаем за поступью национал-социалистической Германии, ибо сами идем тем же путем строительства национального социализма, программу которого наша страна выстрадала в ходе тяжелой войны в Чако. Особенно мы приветствуем понлитическую концепцию гитлеровского режима, противостонящего разрушительной и анархиствующей тенденции советнского коммунизма╗¹⁹⁴. В ответной речи Гитлер подчеркнул: лТот факт, что Боливия видит в коммунизме врага своей коннструктивной деятельности, не может не радовать и является основанием взаимопонимания между нашими народами╗¹⁹⁵.

В своем отчете о беседе с Гитлером посол Х.Санхинес с удивлением отмечал лхорошую осведомленность фюрера о политическом развитии Боливии и строительстве национал-социализма правительством Д.Торо╗, из чего не без основанния делал вывод об интенсивной работе германского посольнства в Ла-Пасе, подробно информировавшего Берлин обо всем происходящем в Боливии. Кроме того, Гитлер упомяннул о старых традиционных связях и добрых отношениях между боливийскими и немецкими военными¹⁹⁶. Отношенния военных-социалистов с Германией оставались друженственными, несмотря на наличие некоторых раздражителей, как, например, позиции Боливии в гражданской войне в Испании или в вопросе о еврейской иммиграции. Немцы предлагали помощь в реорганизации армии, в воспитании молодежи. Германские власти заявляли о своей готовности принять любое количество офицеров на обучение, а Гитлерюгенд приглашал многочисленные юношеские боливийские делегации в Германию на отдых и учебу¹⁹⁷.

Фашистское влияние на военных-социалистов было огнромным. В подражание европейским фашистам боливийские военные принимали законы и акты, вызывавшие справедлинвое возмущение внутри страны и за рубежом. Дело доходило до позорящих страну акций официальных властей Ла-Паса. Когда в ноябре 1937 г. пост министра сельского хозяйства заннял неистовый антисемит и, как он сам себя называл, национнал-социалист полковник В.Мендес, его ведомство, казалось бы, второстепенного ранга, занялось чисто политическими вопросами, в том числе и внешнеполитическими.

В.Мендес подготовил скандальный антиеврейский имнмиграционный закон, который местами дословно повторял Нюрнбергские законы против евреев. Новые правила устаннавливали обязательную регистрацию евреев в полиции, а также контроль за хозяйственной деятельностью еврейских иммигрантов, которым разрешалось заниматься лишь сельскохозяйственным производством в колонизуемых тропинческих районах страны¹⁹⁸. Х.Буш сразу же подписал проект закона, который затем пришлось срочно отменять под давнлением общества и дипломатов, а также поддаваясь разумнным уговорам и доводам членов кабинета¹⁹⁹. Однако вскоре, в 1938 г. МИД издал распоряжение о запрете еврейской иммиграции в Боливию. В такой многорасовой и полиэтнинческой стране как Боливия, Пронацистские акции правительнства вызвали не только гнев и возмущение, но и выглядели полным абсурдом. Ровно через день Хунта отменила это раснпоряжение МИДа, а затем даже заявила о поощрении еврейнской иммиграции для колонизации востока страны²⁰⁰.

14 марта 1938 г. было опубликовано очередное распорянжение, регулирующее еврейскую иммиграцию. Всем коннсульским учреждениям за рубежом предписывалось направнлять просьбы о въезде в страну евреев в министерство сельснкого хозяйства. Разрешалось выдавать визы лишь тем, кто по своей профессии, мотивам и имущественному состоянию был способен участвовать в колонизации сельских районов востока страны. Более того, для временно выезжающих из страны евреев вводился особый режим, по которому они могли вернуться в Боливию, лишь заранее запасшись разреншением именно министерства сельского хозяйства²⁰¹. Националистическая пресса цинично объявляла такой режим образцом политики, лишенной всякого антисемитизма.

Антисемитским актом выглядели и неуклюжие действия боливийского МИДа, протестовавшего против предоставленния Парагваем права поселения на спорной территории в Чако 15 000 австрийским евреям. Проблема заключалась не в пронацистском курсе Боливии, а в недопустимости распонряжаться территорией, принадлежность которой Парагваю еще не была подтверждена международными соглашениянми. По сути Боливия была права, но неуклюжее акцентиронвание еврейского вопроса повредило этому демаршу. Кроме того, Боливия официально обратилась к Германии с просьбой воспрепятствовать еврейской эмиграции из Австнрии в Парагвай. Обращение было выдержано в пронацистских тонах и воспринималось как акт солидарности с антинсемитской политикой Германии²⁰². Многие страны, в том числе и США, заступились за еврейских иммигрантов из Европы, а Боливия была вынуждена оправдываться²⁰³. Лишь открытие страны для неограниченной еврейской иммигранции сняло напряженность вокруг Боливии, не без основанния подозреваемой в прогерманском внешнеполитическом курсе и идеологических симпатиях. В июне 1939 г. министернство миграции вновь ввело ограничения на въезд в страну евреев, выделив квоту в 250 человек в месяц²⁰⁴.

Антисемитизм проник в боливийское националистичеснкое движение, олицетворявшееся газетой лЛа Калье╗ и социналистами. Это был явно импортный политический товар. В лЛа Калье╗ с антисемитскими статьями выступал К.Монтенегро, для которого символом еврейского проникновения в Боливию был один из лбаронов олова╗ Хохшильд. Антисемитнские настроения усилились в конце 30-х годов, когда в Болинвии стали появляться еврейские беженцы из Европы, искавншие убежища от нацистских преследований. лЛа Калье╗ утнверждала в своих редакционных статьях, что евреи заниманются не производством, а торговлей и спекуляциями, обвинняла иммигрантов в эксплуатации боливийского народа²⁰⁵.

лИнтеллектуальный╗ антисемитизм неожиданно нашел поддержку среди широких масс населения. Дело в том, что иммигранты активно скупали сельскохозяйственные угодья вблизи городов, а в маленьких городках становились владельнцами магазинов, мастерских и других мелких заведений. Танким образом, появился слой боливийцев, продавших свои магазины или ремесленные мастерские, но потерявших в период инфляции и девальвации вырученные от продажи средства, и винивших во всех своих бедствиях приехавших евреев. Эти мелкобуржуазные элементы питали антисемитнские настроения политических партий и движений националистического толка. Газеты комментировали первые бынтовые стычки боливийцев и европейских евреев при перенделе мелкорозничного рынка, конфликты по поводу еврейнских магазинов, мест на рынке и прочее²⁰⁶. Хотя не стоит преувеличивать масштабы этого явления, тем не менее, аннтисемитская риторика надолго стала частью лексикона националистических политиков.

В феврале 1939 г. еврейская проблема обсуждалась на лсанмом высоком╗ общественно-политическом уровне. В общенстве лДрузья города Ла-Паса╗ известный философ Роберто Пруденсио прочитал лекцию, выдержанную в крайне пронацистских тонах. Оппонентом выступил либеральный полинтик Т.М.Элио, подчеркнувший неразрывную связь демокрантии с расовой, религиозной и классовой терпимостью. Он высказался за победу демократий перед лицом наступления тоталитарных режимов в Европе. На лекции присутствовали министры правительства К.Салинас Арамайо и Э.Дьес де Медина, которые не стали осуждать экстремизм Р.Пруденсио. Оба лишь настаивали на необходимости проводить избирантельную иммиграционную политику, поощряющую колонинзацию удаленных районов²⁰⁷. Антисемитизм стал составной частью идейного багажа боливийского национал-реформизнма в 30-40-е годы. Впоследствии это нашло отражение в лПронграмме принципов МНР╗, в которой разоблачались лантинанциональные происки международного еврейства╗²⁰⁸.

По иронии судьбы разразившийся скандал с визами евнрейским эмигрантам стал катализатором кризиса режима лгосударственного социализма╗. Как уже говорилось, с 9 июня 1938 г. правительство объявило о поощрении еврейснкой иммиграции для колонизации тропических районов вонстока страны²⁰⁹. Правительство, по примеру аргентинцев, хотело создать целые еврейские районы в Чако, заселив танким образом пустынные районы востока страны. В январе 1939 г. боливийское правительство издало указание полиции проверить род занятий всех недавно въехавших в страну евнреев. В случае если они не занимались сельским трудом в колонизуемых районах, их предписывалось высылать из страны²¹⁰.

При всех дискриминационных ограничениях для евреев Боливия стала единственной страной в мире, разрешавшей в тот период неограниченную еврейскую иммиграцию, хотя это вызвало недовольство части офицерского корпуса и нанционалистов. За год в Боливию въехало 10 тысяч европейнских евреев²¹¹. Скандал разразился, когда выяснилось, что боливийский консул в Париже К.Виррьера выдавал въезднные визы, получая лвознаграждение╗ по 20 тысяч франков за каждую. Газеты требовали расследования и отставки занмешанных в афере политиков. Первой жертвой пал министр иностранных дел Э.Дьес де Медина.

Скандал привел в замешательство все руководство социналистических партий, министров, военных. Х.Буш окончантельно убедился в моральном упадке и коррупции государнственной власти. В марте-апреле 1939 г. Х.Буш переживал серьезный морально-психологический кризис. Он был крайнне неудовлетворен результатами своего правления. Вот уже несколько месяцев, как обсуждались пути коренного изменнения ситуации через установление тоталитарного режима, который смог бы покончить с лразрушительным╗ политинканством и коррупцией. По убеждению Х.Буша обновление нации, ее омоложение, могло произойти лишь благодаря силе и энергии правителя. Все это подталкивало к мысли о ликвидации демократического правления, к отказу от пронведения выборов в Конгресс в мае 1939 г. и установлению диктатуры.

В марте 1939 г. умер один из соратников Х.Буша, самый молодой министр, философ и выдающийся политик А.Селада. Смерть близких товарищей, неудачи в политике и эконномике угнетающе действовали на президента. В апреле вознникли серьезные проблемы со снабжением городов продонвольствием. Практически полностью прекратились поставнки мяса²¹². Правительство оказалось неспособным противонстоять обстоятельствам. Тогда Х.Буш твердо принимает реншение установить диктатуру и сделать личное энергичное усилие, чтобы переломить ситуацию и начать строить лнонвую Боливию╗.

 

Конец режима военных-социалистов

Отсутствие реальных результатов правления, топтание на месте, продолжающиеся кризисные явления в экономике, а также усталость и раздражение от политической борьбы и дворцовых интриг были теми побудительными мотивами, которыми руководствовался Х.Буш в своем решении устанновить диктатуру. Большое впечатление на него оказывали луспехи╗ фашизма в Европе, о чем тогда повсеместно говонрили. В тоталитарных режимах его привлекал представляемый нацистской пропагандой лромантический╗ образ нацинонального единства, классового и социального мира, полинтической сплоченности народа, а также экономические успехи по преодолению безработицы и инфляции. Х.Буша мало интересовали подробности экономических реформ и реальнности функционирования политической системы нацизма, его привлекала форма правления, не допускавшая формальнной демократии, ставшей для него синонимом коррупции и политиканства.

Его советники и друзья, в первую очередь, К.Салинас Арамайо, человек яркой и трагической биографии²¹³, в эти годы метавшийся между социалистическими идеями и пронфашистскими увлечениями, подталкивали Х.Буша к диктантуре левореформистского типа. К.Салинас Арамайо прилонжил немало усилий к подготовке президента к резкой смене курса и установлению диктатуры. За диктатуру стоял и миннистр внутренних дел В.Лейтон, имевший репутацию левонго политика. Однако, многим наблюдателям тогда казалось, что речь идет о диктатуре фашистского типа.

24 апреля 1939 г. Х.Буш ко всеобщему удивлению объянвил об установлении диктатуры. Он обратился к нации с манифестом, в котором подробно изложил свою биографию,. свое служение на благо страны. Он подчеркивал, что разончарован в эффективности власти, погрязшей в коррупции, обвинял правящие круги, чиновничество, прессу, партии в аморальном отношении к собственной стране²¹⁴. Х.Буш коннстатировал, что три года лгосударственного социализма╗ ни к чему не привели: не было достигнуто ни одной цели, понставленной майской революцией 1936 г. Он напоминал, что правые политические силы требовали от военных уйти в канзармы, а в этих призывах Х.Буш усматривал опасность разнжигания вражды между армией и народом, чреватой гражнданской войной. Х.Буш указал на опасность раскола армии, над чем трудились правые партии, побуждая консервативнную верхушку вооруженных сил удалить реформистское руководство и подготовить возвращение к власти олигархии. Как показали события, впоследствии именно этот сценарий и был осуществлен.

Х.Буш призывал страну к ломоложению╗, построению нового общества, свободного от олигархической реакции и левого экстремизма. Х.Буш говорил: лСегодняшняя жизнь нации контролируется привилегированными финансовыми группами, стремящимися поглотить всю государственную власть, провоцируя рост экстремистских тенденций в общенстве, которые могут разрушить все государственные инстинтуты... Я выше этих тенденций и интересов, я с Боливией... Я понимаю всю значимость своих решений и осознанно приннимаю всю ответственность на себя. Я беру в свои руки всю полноту власти╗²¹⁵.

Многие опасались профашистского курса диктатуры, но вскоре стала очевидной необоснованность этих страхов. Правительство более склонялось к левым реформаторам, нежели к профашистски настроенным военным и политинкам. Для упокоения общественного мнения и правительств за рубежом посол Боливии в США заявил, что его страна отныне стала союзницей США против блока фашистских государств. Посол подчеркнул, что диктатура положила коннец проникновению фашизма в Боливию и одновременно нанесла сокрушительный удар по коммунистам и анархиснтам²¹⁶. Чтобы покончить с широко распространившимися слухами о стремлении Боливии к союзу с державами оси, МИД сделал заявление, в котором подчеркнул, что в стране установлена не тоталитарная диктатура, а временный чрезнвычайный режим, и что Боливия стоит на стороне демократий и американского континента в целом²¹⁷.

В подтверждение этого декретом от 27 апреля Буш запрентил лпропаганду иностранных политических доктрин, иснпользование знаков, знамен, униформы, связанных с этими теориями╗²¹⁸. Борьба с линостранщиной╗ в идеологии - идея, вынашиваемая националистами К.Монтенегро и А.Сеспедесом, была воплощена в декрете, содержание конторого могло быть направлено и против коммунизма, и против фашизма. Собственное идеологическое обоснованние диктатуры состояло в моральном очищении и ломонложении╗ нации. По словам Р.Савалета Меркадо, Х.Буш попытался воплотить в жизнь то, о чем писал Тамайо²¹⁹. Речь шла о волюнтаристском противостоянии судьбе и иснторическом прорыве, о требовании личной жертвы во имя нации. Диктатура не могла решить ни одной из острых социальных и политических проблем страны. Кризис принвел к краху и гибели самого Буша. 23 августа 1939 г. он понкончил с собой.

Смерть диктатора привела к концу режима, который в течение трех лет своего существования так и не смог создать органической и прочной структуры социально-политичеснкой поддержки реформ. Ни Д.Торо, ни Х.Буш не создали солидную социальную базу, на которую могли бы опереться в проведении реформ, что обусловило слабость и колебания режима. Армия, отдельные левые и националистические группы и партии, профсоюзы с разной степенью вовлеченнности в политику и участия во власти поддерживали правинтельство. Все попытки построить официальную партию дали столь незначительные результаты, что не могли повлиять на развитие событий. Политическая смерть режима после ухонда из жизни Буша была логичной и естественной. Отсутствие четкой программы преобразований, которая могла бы прентендовать на поддержку общества, объединив его вокруг нанционально значимых целей, постоянное, порой неудачное экспериментирование с неизбежными откатами и корректировками курса, непоследовательность в выполнении приннятых решений ослабляли режим, и, в конце концов, привели к краху.

* * *

30-е годы нашего столетия были, пожалуй, самым бурнным периодом в боливийской истории. Великая депрессия, война в Чако, установление режима лгосударственного сонциализма╗ с его неординарной политической и социальной практикой делают это десятилетие исключительно важным для понимания глубинных процессов и хода событий всего столетия.

Лейтмотивом идейной революции были поиски национнальной самобытности, антилиберальная, антирационалистическая критика позитивистского исторического оптимизнма, европоцентризма, демократии как таковой. Индеанизм, национализм, различные оттенки и направления антилибенрального лсоциализма╗ полностью вытеснили из идеологической и политической сферы либерализм. Идейная ревонлюция выразила вполне осознанное желание патриотичеснки настроенной интеллектуальной и политической элиты преодолеть лпозитивный╗ рационализм, здравый смысл линберализма, проповедовавший лобъективные законы╗ развинтия, которые обрекали страну на порочный круг отсталости и зависимости от мировой капиталистической метрополии. Лишь иррационализм, волюнтаристский скачек открывали перед ними иллюзорную (а может быть, и нет) перспективу социально-экономического и политического освобождения страны. Идеологические процессы подготовили почву для новой социальной и политической практики, ориентировавншейся на националистические ценности, волюнтаристское и иррационалистическое мировоззрение. Идейная революнция была преддверием лгосударственного социализма╗, ренформистских режимов 40-х годов и даже Национальной революции 1952 г.

лРеволюция╗ военных-социалистов в мае 1936 г. означанла стремление изменить систему в целом, ибо либеральная демократия старого, аристократического, кастового типа стала дисфункциональной, не позволяла широким народным массам пользоваться достижениями прогресса, образования, общественной жизни, отстраняла от политического участия в управлении страной большую часть ее населения, в том числе и средние слои. Подготовленные лидейной революнцией╗ основы реформ ориентировались на создание нового типа государства и общества. Идеи социальной справедлинвости, превосходство интересов нации над свободами и пранвами личности глубоко проникали в сознание интеллигенции и нового поколения политических деятелей. Успехи коммунизма в СССР, фашизма в Италии и национал-социализнма в Германии на фоне находящегося в глубочайшем экононмическом кризисе остального демократического мира, денлали крайне привлекательными идеи антилиберального, аннтидемократического государства. Военные и их союзники декларировали построение принципиально нового социальнно-политического строя - лгосударственного социализма╗. Социализм воспринимался ими и в виде советской планонвой экономики, и в образе нацистского тоталитарного госундарства. Корпоративистские проекты Д.Торо, его радикализм в реформировании политической структуры государства впоследствии сменились более умеренной программой преобразований Х.Буша.

Режим лгосударственного социализма╗ проводил полинтику реформ, главные параметры которых соответствованли основным постулатам национал-реформизма, нашедшенго затем свое полное воплощение в программе партии Нанционалистическое революционное движение (МНР) и в Нанциональной революции 1952-1953 гг. Все преобразования проводились военными при активном и все еще очень сильнном сопротивлении традиционных политических сил, олингархии.

 

 

Примечания

 

¹ Концепции историко-культурной самобытности Латинской Америки. М., 1978. С.62.

² Там же.

³ Cespedes A. El Dictador Suicida. (40 Anos de historia de Bolivia). Santiago de Chile, 1956. P.82-83.

⁴ Пабло Гильен, Висенте Мендоса Лопес - в будущем видные государственные деятели, занимали посты министров в правительнстве Д.Торо и Х.Буша, руководители национал-реформистской партии Националистическое Революционное движение (МНР).

⁵ Уго Эрнст - будущий лидер социалистов и алькальд Ла-Паса в период лгосударственного социализма╗.

⁶ Карлос Мединасели - крупный писатель-эссеист, журналист, социолог, один из основоположников левого индеанизма.

⁷ Густаво Адольфо Отеро - известный писатель, крупный деянтель МНР.

⁸ Аугусто Сеспедес - идеолог боливийского национал-рефорнмизма, автор крупных литературных работ лКровь метисов╗, лДикнтатор покончил с собой╗ и другие.

⁹ Карлос Монтенегро - основоположник боливийского нацинонал-реформизма, теории лреволюционного национализма╗, крупнный государственный деятель, в молодости журналист, один из лидеров революции 1952-1953 гг.

¹⁰ Умберто Пальса - философ, основатель направления лмиснтики земли╗.

¹¹ Хавьер Пас Камперо - крупный государственный деятель, впоследствии перешел в партию сааведристов, был адвокатом магнната М.Хохшильда, министр труда в правительстве Д.Торо.

¹² Карлос Салинас Арамайо - один из ярчайших деятелей Болинвии той эпохи. В период президентства Силеса в 27 лет стал заместинтелем председателя Палаты депутатов Конгресса. Активный стороннник радикальной аграрной реформы, порой склонялся к поддержке фашизма, но считал себя лнациональным социалистом╗, был блинзок к марксистским группам. Неоднократно занимал ведущие понсты в правительстве Х.Буша. Возглавлял Единую соцпартию в 1940- 1943 гг., которая пошла на союз с олигархическими партиями. Был расстрелян в ноябре 1944 г. по приказу президента Г.Вильярроэля.

¹³ Марио Флорес - впоследствии главный редактор и собственнник левонационалистической газеты лЛа Ноче╗, занимал министернские посты в правительстве Х.Буша.

¹⁴ Луис Антесана - видный деятель МНР. Историк, писатель.

¹⁵ Cespedes A. El Dictador Suicida. P.44-55.

¹⁶ Francovich G. El pensamiento boliviano en el siglo XX. La Paz, 1985. P.112.

¹⁷ Albarracin Muнan J. Sociologнa indigenal y antropologнa telurista. La Paz, 1982. Vol.IV. P.28.

¹⁸ Ibid. P.87-91.

¹⁹ Francovich G. El pensamiento boliviano. P.126Ч129.

²⁰ Kollasuyo. La Paz, 1946. Ng64. P.303.

²¹ Ibid. P.302.

²² Albarracin Millan J.Op.cit. P.22-23.

²³ Эти философские изыскания впоследствии нашли свое отранжение в таком всемирно значимом культурном явлении как лнонвый латиноамериканский роман╗.

²⁴ Montenegro C. Nacionalismo y coloniaje. La Paz, 1979. P.71, 82.

²⁵ Ibid. P.191.

²⁶ Solivia, hoy. Mexico, 1983. P.66.

²⁷ Revista mexicana de sociologнa. Mexico, 1978. N░2. P.523Ч524.

²⁸ Фернандо де Лос Риос - автор теории лгуманистического социализма╗. Испанский политический деятель, во время гражданнской войны был министром юстиции в республиканском правинтельстве.

²⁹ Francovich G. Variedad. La Paz, 1988. P.126.

³⁰ Arze J.A. Sociologia marxista. Oruro, 1963. P.FVЧV.

³¹ Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф.495. Оп.122. Д.4. Л.5-7.

³² Официально признанная Москвой Компартия была образонвана в 1950 г. на основе левого крыла Левой революционной партии (ПИР), созданной ХА.Арсе в 1940 г. Подробно о коммунистичеснком движении в Боливии и взаимоотношениях с Коминтерном см.: Щелчков А.А. К истории создания компартии в Боливии // Латиннская Америка. 1996. №5. С.39-55; он же. У истоков боливийского социализма: судьба Тристана Марофа // Новая и новейшая истонрия. 2000. №5. С.45-60.

³³ Valencia Vega A. Op.cit. P.1671. Впоследствии Р.Инохоса создал собственную партию социалистической ориентации, Дик Ампуэро стал одним из первых коммунистов Боливии, Э.Лоса и Э.Сальватьерра, будучи членами сааведристской партии, посвятили свою жизнь профсоюзному движению.

³⁴ Роберто Инохоса - видный деятель революционного движенния в Боливии. В 1920 г. был избран президентом Студенческой федерации Боливии. В 1926 г. - второй секретарь посольства Бонливии в Бразилии. В 1928 г. основал Боливийскую революционную партию. В июне 1930 г. предпринял неудачную попытку вызвать революцию в Боливии: с небольшим отрядом вторгся на территонрию Боливии из Аргентины, захватив город Вильясон и провозглансив Социалистическую республику. С 1932 г. находился в Мексике, где занимался эхидальной реформой Карденаса в Комарке Лагунера. В Мексике познакомился с Л.Троцким. В 1944 г. вернулся в Боливию при президенте Г. Вильярроэле. Возглавил Дирекцию преснсы, пропаганды и информации. За деятельность на этом посту опнпозиция прозвала его лкреольский Геббельс╗. Во время переворота в июле 1946 г. был убит, а труп его был повешен на площади Мурильо в Ла-Пасе. О нем см.: Щелчков А.А. Роберто Инохоса: пламеннный революционер или лкреольский Геббельс╗ //Латиноамериканнский исторический альманах. 2007. №7. С.69-98.

³⁵ Г.Наварро входил в кружок интеллигенции, оппозиционной авторитарному правлению либеральной партии и группировавншейся вокруг газеты лСвободный человек╗, возглавляемой Ф.Тамайо.

³⁶ Marof T. La justicia del Inca. Bruselas, 1926. P.15.

³⁷ Ibid. P.14.

³⁸ Ibid. P.21-26.

³⁹ Ibid. P.24.

⁴⁰ Ibid. P.24, 66.

⁴¹ Позднее он говорил, что его обращение к инкам было лишь поэтическим образом, а не их идеализацией. - Abadie-Aicardi R.F. Economia y sociedad de Bolivia en el siglo XX. El antiguo rйgimen. Montevideo, 1966. P.94.

⁴² Ibid. P.66-69.

⁴³ Marof T. La tragedia del Altiplano. P.46-53.

⁴⁴ Ibid. P. 109.

⁴⁵ Ibid. P.82-84.

⁴⁶ Ibid. P.lll.

⁴⁷ Setaro R.M. Secretos de Estado Mayor. Buenos Aires, 1936. P.13.

⁴⁸ Эрнан Силес Саусо - побочный сын президента Эрнандо Силеса, в будущем один из лидеров боливийского национал-рефорнмизма, трижды становился президентом Боливии (1952,1956-1960 1982-1984).

⁴⁹ Valencia Vega A. Historia politica de Solivia. Vol.6. La Paz, 1987 P. 1808-1809.

⁵⁰ Ultima Hora. La Paz. 04.11.1935.

⁵¹ El Diario. La Paz. 08.10.1935.

⁵² Cespedes A. Op.cit. P.147.

⁵³ По-испански означает Анды, а также аббревиатуру лНационнальной ассоциации социалистов-ветеранов войны╗ (Asociacion nacional de ex-combatientes socialistas).

⁵⁴ Lorini I. El movimiento socialista лembrionario╗ en Solivia, 1920-1939: entre nuevas ideas y residuos de la sociedad tradicional. La Paz 1994. P.204.

⁵⁵ РГАСПИ. Ф.495. Оп.122. Д.4. Л. 12.

⁵⁶ Papers relating to the Foreign relations of United States, (nanee FRUS). 1936. Vol.V. Washington, 1954. P.221.

⁵⁷ Delgado Gonzбlez T. 100 anos de lucha obrera en Bolivia. La Paz, 1984. P.95-97.

⁵⁸ Lorini I. Op.cit. P.209.

⁵⁹ Alvarez W. Memorias del primer ministro obrero: historia del movimiento sindical y polнtico boliviano, 1916-1952. La Paz, 1986. P.85.

⁶⁰ Abecia Lуpez V. Siete polнticos bolivianos. La Paz, 1986. P.89.

⁶¹ РГАСПИ. Ф.495. Оп.122. Д.4. Л.12-13.

⁶² В архиве Коминтерна имеется письмо группы лАнтауара╗, подписанное Роберто Альварадо, Мигелем Бонифасом (оба виднные боливийские ученые социолога и историки) - РГАСПИ Ф 534 Оп.7. Д.89. Л.7.

⁶³ Gуmez E. Bautista Saavedra. La Paz, 1975. P.297.ааааааааааааа

⁶⁴ Archivo Nacional de Bolivia (ANB). Diario de Alcides Arguedas. T.7. P.201.

⁶⁵ Alvarez W. Op.cit. P.91.-

⁶⁶ Э.Бельмонте занимал ряд важных постов в правительстве Буша, стал знаменит после лраскрытия так называемого пронацистского заговора Бельмонте╗, дела сфабрикованного в 1942 г. бринтанской разведкой. Г.Вильярроэль был президентом Боливии в пенриод с 1943 г. по 1946 г. Погиб во время народного восстания 1946 г., инспирированного олигархией. Был повешен на плошади перед президентским дворцом в Ла-Пасе. Боливийцами почитается прензидентом-мучеником, предтечей национализма.

⁶⁷ Belmonte Pabуn E. RADEPA: sombras y refulgencias del pasado. La Paz, 1994. P.43.

⁶⁸ Gallego Margaleff F.J. Los origenes del reformismo militar en America Latina: la gestion de David Toro en Bolivia. Barcelona, 1991. P.77.

⁶⁹ Ibid. P.88-89.

⁷⁰ Цит. по: Valencia Vega A. Historia politica de Bolivia. P.1749.

⁷¹ Письмо ЛЕК-Д.Торо от 16 марта 1937г. АNВ. РG. 1937. С. 13. Т.152. (РG7211).

⁷² El Diario.24.05.1936.

⁷³ Diaz Machicao P. Historia de Bolivia. Toro, Busch, Quintanilla, 1936-1940. La Paz, 1957. P.24.

⁷⁴ Valencia Vega A. Historia politica de Bolivia, P. 1753; Gallego Margaleff F.J. Los orнgenes del reformismo militar. P.98.

⁷⁵ Klein H.S. Germбn Busch and trie Era of лMilitary Socialist╗ in Bolivia// HAHR. 1965. Vol.47. №2. P.37.

⁷⁶ Boullуn Barreto G. Bolivia Republica Socialista. La Paz, 1936. P.16.

⁷⁷ Valencia Vega A. Historia politica de Bolivia. P.1754.

⁷⁸ La Razуn. La Paz. 24.05.1936.

⁷⁹ Boullуn Barreto G. Op.cit. P.28.

⁸⁰ La Calle. La Paz. 04.10.1936.

⁸¹ Gallego Margaleff F.J. Los origenes del reformismo militan P.138.

⁸² La Calle. 01.12.1936.

⁸³ План организации министерства труда от 15 июня 1936г. АNВ. РG. 1936. С.12. Т.127. (РG7250).

⁸⁴ Klein H.S. David Toro and the Establishment of лMilitary Socialist╗ in Bolivia // HAHR. 1972. Vol.14. N░ 1. P.36.

⁸⁵ Secretaria de Relaciones Exteriores (aajiee Ч SRE). Mйxico. Legaciуn en Bolivia. Informes politicos reglamentarios. 1937. Informe de 30 de mayo de 1937. 31-25-3.

⁸⁶ La Razуn. 19.02.1937.

⁸⁷ SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. Informes politicos reglamentarios. 1936. Informe de 8 de octubre de 1936. 27- 29-13, f.30.

⁸⁸ Именно в это время вокруг газеты лЛа Калье╗ формированлось политическое движение лреволюционного национализма╗.

⁸⁹ Knudson J. Bolivia: Press and Revolution, 1932-1964. New York, 1986. P.12.

⁹⁰ La Calle. 23.10.1936.

⁹¹ SRE. Mexico. Legacion en Solivia. Informes politicos reglamentarios. 1937. Informe de 30 de mayo de 1937. 31Ч25Ч3.

⁹² La Calle. 17.11.1936.

⁹³ El Diario. 25.10.1936.

⁹⁴ El Diario. 28.08.1936.

⁹⁵ Проект декрета о трудовой повинности. АNВ. РG. 1936. С.12. Т.127 (РG7250).

⁹⁶ La Calle. 03.10.1936.

⁹⁷ Проект декрета о трудовой повинности. ANB. РG. 1936. С.12. Т.127 (РG7250).

⁹⁸ El Diario. 11.10.1936.

⁹⁹ El Diario. 29.03.193

¹⁰⁰ Письмо Д.Торо - В.Альваресу от 30 июня 1936 г. ANB. РG. 1936. С.12. Т.127 (РG7250).

¹⁰¹ Дополнительные инструкции к декрету о трудовой повиннности от 29 сентября 1936 г. АНВ. РG. 1936. С.12. Т.127 (РG7250).

¹⁰² Отчет В.Альвареса от 2 октября 1936 г. ANB. РG. 1936. С.12. Т.127 (РG7250).

¹⁰³ Gallego Margaleff F.J. Los origenes del reformismo militar. P. 113Ч 115.

¹⁰⁴ Циркуляр Министерства труда от 30 июня 1936 г. ANB.РG.1936. С.12. Т.127. (РG7250).

¹⁰⁵ Alvarez E.W. Op. cit. P. 105-106.

¹⁰⁶ Письмо В.Аньвареса - Д.Торо от 1 июля 1936 г. АШ. РС. 1936. С.12. Т.127. (РG7250).

¹⁰⁷ Письмо В.Альвареса - Д.Торо от 25 июля 1936 г. ANB. РG. 1936. С.12. Т.127. (РG7250).

¹⁰⁸ Отчет министерства труда за второе полугодие 1936 г. ANB. РG. 1936. С.12. Т.127 (РG7250).

¹⁰⁹ Antezana L., Romero H. Historia de los sindicatos campesinos. La Paz, 1973. Anexos. P.10.

¹¹⁰ Ibid. P.ll-12.

¹¹¹ El Diario. 28.07.1936.

¹¹² Письмо А.Уркиди - В.Альваресу от 9 сентября 1936 г. ANB. РG. 1936. С.12. Т.127 (РG7250).

¹¹³ Отчет министерства труда за второе полугодие 1936 г. ANB. РG. 1936. С.12. Т.127 (РG7250).

¹¹⁴ По мнению испанского историка Ф.Гальего идея обязантельной синдикализации на корпоративной основе исходила от В.Альвареса и министерства труда. Однако это утверждение не согласуется с последующими действиями министерства, выхонлостившего саму корпоративистскую суть декрета, поддержаннного Х.Виера. В.Альварес сделал все от него зависящее, чтобы сохранить силу уже существовавших профцентров, в то время как Х.Виера предполагал создать новые, зависящие от правительства, корпоративные профсоюзы. - Gallego Margaleff F.J. Un caso del populismo militar latinoamericano: la gestiуn de David Toro en Solivia (1936-1937) // Ibero-Amerikanisches Archiv. 1988. Vol.14. Ns4. S.486-487. ¹¹⁵ Klein H.S. David Toro and the establishment of лMilitary Socialist╗ in Bolivia // HAHR. 1972. Vol.14. Nsl. P.42-43.

¹¹⁶ Отчет Альвареса ох 2 октября 1936 г. ANB. РG. 1936. С. 12. Т. 127. (РG7250).

¹¹⁷ El Diario. 13.09.1936.

¹¹⁸ El Diario. 03.11.1936.

¹¹⁹ La Calle. 27.12.1936.

¹²⁰ El Diario. 02.02.1937.

¹²¹ El Diario.28.01.1937.

¹²² El Diario. 30.01.1937.

¹²³ Конституционная комиссия - Д.Торо от 19 апреля 1937 г. ANB. РG. 1937. С.13. Т.156. (РG6875).

¹²⁴ 23 февраля 1937 г. Д.Торо потребовал от комиссии срочного представления профсоюзного устава, ставшего камнем преткновенния в построении корпоративного государства. См.: Конституцинонная комиссия - Д.Торо от 23 февраля 1937 г. ANB. РG. 1937. С.13. Т.152. (РG7211).

¹²⁵ Конституционная комиссия - Д.Торо от 19 апреля 1937 г. ANB. РG. 1937. С.13. Т.156. (РG6875), Г.42.

¹²⁶ Конституционная комиссия - Д.Торо от 21 апреля 1937 г. ANB. РG. 1937. С.13. Т.156. (РG6875). В.857.

¹²⁷ Письмо Д.Торо - Конституционной комиссии. ANB. РG. 1937. С.13. Т.156. (РG6875). В773.

¹²⁸ Письмо ЛЕК к Д.Торо от 16 января 1937 г. ANB. РG. 1937. С.13. Т.152 (РG7211);

¹²⁹ La Calle. 27.12.1936.

¹³⁰ Письмо Рабочей организации государственного социализма - Д.Торо от 2 марта 1937 г. ANB. РG. 1937. С.13. Т.152 (РG7211).

¹³¹ El Diario. 08.04.1937.

¹³² Постановление ПСЕ от 20 апреля 1937 г. ANB. РG. 1937. С.13. Т.152 (РG7211).

¹³³ Письмо ПСЕ -Д.ТоРG. ANB. РG. 1937. С.13. Т.152 (РG7211).

¹³⁴ El Diario. 17.05.1937.

¹³⁵ РГАСПИ. Ф.495. Оп.122. Д.1. Л.9.

¹³⁶ SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. Informes politices reglamentarios. 1938. Informe de 31 de enero de 1938. 30-3-15, ff.3-4.

¹³⁷ Телеграмма Х.Буша - ЛЕК Оруро от 20 января 1938 г. ALP. LML. 1938. Саjа 11. №2. Sig.Е.З.А.2.

¹³⁸ Письмо Исполкома ПРС - Х.Бушу от 20 января 1938 г. ANB.РG. 1938. С.14. Т.190. (РG6872).

¹³⁹ Письмо С.Б.Меначо - Х.Бушу от 11 ноября 1937 г. ANB. РG. 1937. С.13. Т.156. (РG6875).

¹⁴⁰ АА 1937 Т.З Р.231-232

¹⁴¹ Приказ по ЛЕК от 2 февраля 1938 г. ALP. LML. 1938. Саjа 11. №2. Sig.Е.З.А.2. №.В-4.

¹⁴² Проект декрета ЛЕК от 21 октября 1937 г. Archivo de La Paz (АLР). LML. 1938. Саjа 11. №2. Sig.Е.З.А2.

¹⁴³ Докладная записка президентской администрации МВД от 29 октября 1937 г. ANB. РG. 1937. С.13. Т.158. (РG7240).

¹⁴⁴ Письмо С.Б.Меначо - Х.Бушу от 11 ноября 1937 г. ANB. РG. 1937. С.13. Т.156. (РG6875).

¹⁴⁵ Valencia Vega A. Historia politica de Bolivia. P.1772.

¹⁴⁶ Письмо ПСР Х.Бушу от 28 июля 1937 г. ANB.РG. 1937. С.13. Т.157. (РG7601).

¹⁴⁷ Обращение ПОСЕ Х.Бушу от 8 ноября 1937 г. ANB. РG. 1937. С.13. Т.157. (РG7601).

¹⁴⁸ Доклад МВД от 14 декабря 1937г. ANB. РG. 1937. С.13. Т.158. (РG7240). В.2350.

¹⁴⁹ Записка президентской администрации МВД от 28 сентября 1937 г. ANB. РG. 1937. С.13. Т.158. (РG7240). В.1858.

¹⁵⁰ Приказ Х.Буша по ЛЕК от 28 февраля 1938 г. ALP. LML. 1938. СП. №2. 318.Е.ЗА.2.

¹⁵¹ Письмо ФУС Х.Бушу от 19 февраля 1938 г. ANB. РG. 1938. С. 14. Т. 190. (РG6872).

¹⁵² Письмо Х.Буша ФУС от 23 февраля 1938 г. ANB. РG. 1938. С. 14. Т. 190. (РG6872). В.342.

¹⁵³ Письмо ФУС Х.Бушу от 12 февраля 1938 г. ANB. РG. 1938. С. 14. Т. 190. (РG6872).

¹⁵⁴ Записка генеральной дирекции полиции в МВД от 9 марта 1938 г. ANB. РG. 1938. С. 14. Т. 198. (РG7528).

¹⁵⁵ SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. Informes politicos reglamentarios. 1938. Informe de 5 de abril de 1938. 30-3-15.

¹⁵⁶ Письмо ФУС Х.Бушу от 12 февраля 1938 г. ANB. РG. 1938. С. 14. Т. 190. (РG6872).

¹⁵⁷ SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. Informes politicos reglamentarios. 1938. Informe de 5 de abril de 1938. 30-3-15.

¹⁵⁸ Докладная записка полковника Гаррона в Генштаб от 22 нонября 1937 г. ANB. РG. 1937. С.13. Т.166. (РG7217).

¹⁵⁹ La Calle. 06.11.1938.

¹⁶⁰ SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. Informes politicos suplementarios. 1938. Informe de 30 de noviembre de 1938. 30Ч3Ч16.

¹⁶¹ La Calle. 16.11.1938.

¹⁶² La Calle. 13.11.1938.

¹⁶³ Либорио Хусто (Кебрачо) - видный аргентинский троцкист. Сын президента Аргентины генерала Хусто. Активно участвовал в политической жизни Боливии.

¹⁶⁴ Justo L. Bolivia: la revolucion derrotada. Cochabamba, 1967. P. 104.

¹⁶⁵ Lora G. Historia del movimiento obrero boliviano. Vol.2. La Paz, 1969. P.310.

¹⁶⁶ La Calle. 11.11.1938.

¹⁶⁷ SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. Informes politicos reglamentarios. 1938. Informe de 5 de abril de 1938. 30-3-15.

¹⁶⁸ SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. Informes politicos reglamentarios. 1938. Informe de 14 de junio de 1938, 30Ч3Ч15.

¹⁶⁹ ANB. Diario de Alcides Arguedas. T.8. P.200.

¹⁷⁰ Имя Э.Бельмонте связано с фабрикацией британской разведкой в 1942 г. лдела о нацистском заговоре╗ в Боливии, во главе которого якобы стоял Э.Бельмонте. Его лдело╗ было использовано Англией и США для давления на правительство Боливии, которое было принуждено разорвать отношения со странами лоси╗- Blasier C. The Hovering Giant. U.S. Responses to Revolutionary Change in Latin America, 1910-1985. Pittsburgh, 1976. P.46-47.

¹⁷¹ Redactor de la Convencion Nacional de 1938. T. 1-3. La Paz, 1938. T.2. P.151-152.

¹⁷² Redactor. 1938. T.I. P.385.

¹⁷³ Redactor. 1938. T.2. P.136.

¹⁷⁴ Redactor. 1938. T.2. P.145-148.

¹⁷⁵ ElDiario.l3.07.1938.

¹⁷⁶ El Diario.15.07.1938.

¹⁷⁷ SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. Informes politicos reglamentarios. 1938. Informe de 10 de agosto de 1938. 30-3-15.

¹⁷⁸ Archive del Ministerio de Relaciones Exteriores de Bolivia (najiee MIN.RR.EE). La Paz, 1937-1938. Alem., l-R-15. f.16.

¹⁷⁹ Ibid. F. 15.

¹⁸⁰ Ibid. Ff.9, 12, 17, 18.

¹⁸¹ El Diario. 22.07.1938.

¹⁸² La Razon. 25.10.1938.

¹⁸³ SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. Informes politicos reglamentarios. 1938. Informe de 26 de octubre de 1938. 30-3-15.

¹⁸⁴ Ibid.

¹⁸⁵ Ibid.

¹⁸⁶ Pardo Sanz R.M. Con Franco hacia Imperio! La politica exterior espanola en America Latina. 1939-1945. Madrid, 1995. P.39-40.

¹⁸⁷ La Calle. 13.08.1936; 12.10.1936.

¹⁸⁸ SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. 1936. Rebelion en Espana. Informe de 19 de agosto 1936. HI-767-2, f.l.

¹⁸⁹ SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. Guerra en Espana. Cable de 05 de julio de 1937. III-767-2.

¹⁹⁰ Knudson J. Op. cit. P.60-61.

¹⁹¹ Письмо Г.Госалвеса шефу полиции Ла-Паса от 11 октября 1938 r. MIN.RREE. 1938. M.IN. 1-109 (0112).

¹⁹² SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. Guerra en Espana. Informe de 24 de febrero de 1939. IH-767-2.

¹⁹³ SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. Informes politicos reglamentarios. 1936. Revista politica. Octubre. 1936. 27-29-13. ff.29-30.

¹⁹⁴ MIN.RR.EE. 1936-1937. Alem. l-R-14, f.128.

¹⁹⁵ MIN.RR.EE. 1936-1937. Alem. l-R-14, f.129.

¹⁹⁶ MIN.RR.EE. 1936-1937. Alem. l-R-14, f.131-132.

¹⁹⁷ MIN.RR.EE. 1936-1937. Alem. l-R-14, f.154; MIN.RR.EE. 1936-1937. Alem. l-R-15, f.34.

¹⁹⁸ El Diario. 19.03.1938.

¹⁹⁹ SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. Informes politicos suplementarios. 1938. Informe de 3 de marzo de 1938. 30-3-16.

²⁰⁰ SRE. Mexico. Legacion en Bolivia. Informes politicos reglamentarios. 1938. Informe de 18 mayo de 1938. 30-3-15.

²⁰¹ Anuario administrative de 1938. T.I. La Paz, 1938. P.542-543.

²⁰² MIN.RREE. 1937-1938. Alem. l-R-15. ff.31-32.

²⁰³ Brienen M. The Liberal Crisis and Military Socialism in Bolivia. Bolivian History from 1930 to 1939. (n.p.) Leiden, 1996. P.89.

²⁰⁴ La Calle. 27.06.1939.

²⁰⁵ La Calle. 10.12.1938.

²⁰⁶ La Calle. 18.01.1938.

²⁰⁷ La Calle. 04.02.1939.

²⁰⁸ Lora G. Fue revolucionario Carlos Montenegro? La Paz, 1987. P.48-49.

²⁰⁹ El Diario. 10.06.1938.

²¹⁰ La Calle. 15.01.1939.

²¹¹ Klein H.S. German Busch and the era of УMilitary SocialistФ in Bolivia // HAHR. 1965. Vol.47. №2. P.177.

²¹² La Calle. 04.04.1939.

²¹³ Он был расстрелян при профашистском правительстве Г.Вильярроэля в 1944 г. как представитель лпродажной, проамериканснкой олигархии╗.

²¹⁴ El Diario. 25.04.1939.

²¹⁵ Ibid.

²¹⁶ РГАСПИ. Ф.495. Оп.122. Д.1. Л.41.

²¹⁷ La Calle. 18.05.1939.

²¹⁸ РГАСПИ. Ф.495. Оп.122. Д.1. Л.40.

²¹⁹ Zavaleta Mercado R. La formation de la conciencia nacional. La Paz, 1990. P.61.

 

 

Редактор-составитель И. Пыхалов

Художественный редактор П. Волков

Корректор И. Пыхалов

ООО лЯуза-пресс╗ 109439, Москва, Волгоградский пр-т, д. 120, корп. 2.

Для корреспонденции: 127299, Москва, ул. Клары Цеткин, д. 18/5. Тел.:(495)745-58-23

Подписано в печать с готовых диапозитивов 11.02.2008.

Формат 84х108¹/з2- Гарнитура лНьютон╗. Печать офсетная.

Бум. тип. Усл. печ. л. 31,92. Тираж5000 экз.

Заказ №4832002

Отпечатано на ОАО лНижполиграф╗, 603006 Нижний Новгород, ул.Варварская, 32.